любви.
— Я знаю, дочь. Я знаю.
Она посмотрела на него глазами всех цветов и одновременно ни одного.
— Тогда знай и это. Дважды ты отринул меня. Но в третий раз не отринешь. Не сможешь.
Фабий попытался вырваться, но Мелюзина удержала его — она оказалась куда сильнее.
— Ты не можешь идти вперед, — произнесла она голосом, осевшим до нечеловеческого рыка, — и вернуться назад не сможешь. Как бы ты ни вырывался, тебе не избежать колеи, уготованной тебе мною. Вскоре ты поймешь, что в ней — единственное убежище. И тогда мы снова будем вместе, отец. На вечность и на день.
Она подалась вперед, и Фабия омыла волна запаха, похожего на благовония, скрывающие гниль. Ее зубы выглядели как иглы, а лицо… теперь это было не лицо его дочери, но чего-то иного. Гораздо более древнего и голодного.
— Пока не выгорят звезды и не умолкнут боги.
Глава 4. КАРА
Нападение произошло на закате.
Чорт сидел в лабораториуме, скрестив пальцы, и наблюдал за появившейся угрозой. В этом уголке сегментума нечасто появлялись налетчики-ксеносы, а уж тем более друкари. Гошен никто бы не назвал жемчужиной на небосводе: на планете практически не было ничего ценного.
Это был обычный феодальный мир, разделенный между множеством враждующих варваров-самодержцев и новорожденными республиками, всего лишь недавно освоившими черный порох. Впрочем, владел планетой не военный вождь и не губернатор, но Администратум, давно присвоивший изумрудные континентальные леса для своих бюрократических потребностей. Каждый цикл миллионы тонн древесины перерабатывались и вывозились с планеты для использования бесчисленными клерками, писцами, административными служащими и прочими бумагомарателями по всему сектору.
Громадные леса патрулировали скрытые камуфляжем боевые сервиторы, специально разработанные с целью вселять ужас в суеверных местных жителей и не давать им валить деревья, которым было предначертано стать документами Администратума.
Чорт прекрасно воспользовался этим для собственных целей. Благодаря простому подавителю сигналов, встроенному в доспехи, он всегда мог проскользнуть через патрульные сети, если хотел. За прошедшие годы он даже установил вокс — жучки и записывающие пиктеры на почти сотню сервиторов, отчего мог видеть и слышать все, что обнаруживали механические стражники.
Несколько веков назад после восхитительно скучного десятилетия Чорт смог составить подробную карту десятинных лесов с навигационной сетью, а также позаимствовал изрядное количество грузоподъемных сервиторов, предназначенных для рубки леса. С их помощью космодесантник построил сеть укрепленных туннелей, через которые мог совершенно незаметно пересекать весь главный континент и возвращаться в безопасность построенной в горах базы. Личный же лабораториум он возвел сам, своими руками, время от времени, впрочем, обращаясь за помощью к товарищам-апотекариям.
Благодаря системе туннелей Чорт легко мог проникнуть в основные городские центры, если их, конечно, можно было так назвать. Это были обнесенные каменными стенами поселения, где зачастую едва ли жил хотя бы миллион человек. Впрочем, небольшой выбор образцов был для Чорта приемлемой платой за уединенность.
Гошен был слишком незначительным, не важным никому, кроме Администратума, отчего являлся идеальным местом для работы космодесантника и бесполезной для налетчиков целью.
Однако все же друкари были здесь…
Чорт подался вперед, глядя, как фаланга узких антигравитационных барок пролетает над южными лесами, направляясь не к городам и не к скрытым станциям Администратума, а к его личному лабораториуму. Он постучал по встроенной в диагностический трон когитаторной консоли, включив гололитическую сеть, показывавшую его базу и окружающий регион. Замеченная им фаланга оказалась не единственной. Еще две схожих по размеру и построению приближались с запада и севера.
— Что же вам здесь понадобилось… — задумчиво пробормотал Чорт.
На миг он задумался — не бросить ли базу? Ему уже случалось так делать, ведь Чорт не мог ни призвать на помощь группировку, ни обратиться к союзникам. Ему больше по душе было одиночество, он предпочитал его всегда, даже когда был лишь соискателем. Это было одной из причин, по которым его призвали в Апотекарион.
Чорт окинул взглядом лабораториум. Помещение было весьма непритязательным. Вдоль дальней стены стояли биохранилища, содержащие ряд тщательно отобранных генетических образцов. Виднелись ряды костей, как целых, так и истолченных. Питательные растворы журчали и пузырились в перегонных кубах. Некоторые из растворов были основаны на дарах его наставника.
Конечно, бывшего наставника. Чорт поерзал на троне, внезапно ощутив неудобство. Таким же неудобным, и это мягко говоря, было и его расставание с Консорциумом. Когда Фабий исчез в путевой паутине, отправившись в паломничество в поисках Темного города, его последователи обратились друг против друга. Личные разногласия переросли в небольшие войны, бушевавшие среди развалин Урума.
Чорт не стал дожидаться худшего, сочтя, что мало что сможет заполучить в борьбе, зато потерять может слишком многое. И ушел не только он. Так же поступили и другие, такие как Селво Пулн и Сломленный, рассеявшись среди звезд, пока Горел, Мараг и прочие упрямцы пытались убить друг друга и заполучить брошенные Фабием тайны.
А потом Байл вернулся и положил этому конец. Во всяком случае, такие слухи доходили до Чорта, ведь к тому времени он окончательно перебрался на Гошен. Немногие знали о его лабораториуме, и большинство уже были мертвы. Мальперт с вечно слезящимися глазами, Дуко, Олеандр, Скарипид…
Он вздохнул. Скарипид ему нравился, пусть у него и не было чувства юмора. Когда Олеандр убил товарища-апотекария, Чорт, Селво Пулн и Дуко из Повелителей Ночи несколько лет тщетно пытались поймать перебежчика, но так ничего и не добились.
Чорт не был на Уруме, когда Олеандр вернулся, ища прощения. Дуко рассказал ему потом об этом, как и о судьбе Олеандра. Чорт надеялся, что альдари не сразу убили предателя.
Он вздохнул и покачал головой. Конечно, все уничтоженное можно было восстановить. Но он привязался к своему логову. Как знать, ксеносы могут и обломать зубы о защитные системы, даже если они искали именно Чорта. Лабораториум таился глубоко в склоне горы и был укреплен достаточно, чтобы выстоять и перед сейсмической активностью, и перед падающими с орбиты обломками. Горстке налетчиков-друкари не прорваться через стены. Не говоря уже об автоматических орудийных батареях, которые Чорт заполучил за прошедшие века, а затем расположил на нижних склонах горы.
Уверенный в своей безопасности, апотекарий включил пикт-передачу из северного загона и возобновил изучение текущих проектов. Мутировавшие звери всех форм и размеров ревели от ярости, бросаясь на звуковые барьеры. Некоторые когда-то являлись местной вариацией медвежьих, другие больше напоминали крыс или псовых. Поскольку всевозможные отходы деревообрабатывающих заводов сливались в грунтовые воды, местная фауна стала необычайно подверженной мутациям. Конечно, обычно порожденные чудовища были нежизнеспособными, но некоторые выживали и оказывались необычайно
