темпа. Он рубанул мечом снизу вверх в предчувствии своей победы — но почувствовал лишь нежное и весьма неожиданное соприкосновение с матерью-землей.
Руш медленно поднялся на колени. В голове звенело, а во рту стоял привкус земли и крови. Все еще медленно он обернулся с открытым ртом и озадаченным выражением. Рагенбер возвышался над ним, и оба меча были у него в руках, его меч и меч Руша. Значит, он успел его достать в последний момент. Плашмя заехал мечом по затылку, и Руш зарылся в землю лицом, заодно прикусив себе губу до крови.
Незамедлительно последовал рев гвардейцев. Руш поднялся на ноги и с недоумением заглянул в лицо Рагенбера.
— Как будто совсем не устал. Да человек ли ты?
— Такой же, как и ты.
Руш на это только хмыкнул, встряхнул кудрями — со лба посыпался песок — и вернулся в строй на свое место.
— Ну что ж, — проговорил довольный главнокомандующий, когда последние возгласы солдат затихли, — желает ли кто-нибудь еще попытать свое счастье в поединке с этим человеком?
Гвардейцы красноречиво помалкивали.
— Никто не хочет? — еще раз повторил Вэй, однако никто так и не вызвался. — Хорошо. Продолжим тренировку. Мечи в руки и по парам, живо!
Все мгновенно пришли в движение. Рагенбер задержал взгляд на главнокомандующем, но никаких дополнительных команд или жестов не последовало, и баннерет присоединился к остальным.
Только человек, хорошо знающий главнокомандующего Вэя, мог бы сказать, что теперь он пребывал в приподнятом настроении.
Глава 8
Ева проснулась рано утром, почувствовав на своей щеке первый солнечный лучик. Ее подруги, скорее всего, еще спали: вечером во время игры в блошки они выпили довольно много вина, поэтому рано разошлись по спальням и быстро уснули.
Девушка встала с кровати и прошла по мягкому ковру к выходу. Спустилась по боковой лестнице в коридор, а оттуда — к черному выходу во двор.
Ева вдохнула запах росы, ароматы цветов, с наслаждением потянулась. Солнце только-только показалось из-за деревьев и лениво подмигивало всему миру.
Она сняла туфли, оставила их на дорожке и босиком вступила на мягкую, покрытую утренней росой траву. Странное дело, она никогда не придавала значения обыденности, принимая все как должное, но сейчас утренний воздух казался упоительным после смрада затхлых подземелий, а трава под ногами доставляла куда более приятные ощущения, чем плесневелая солома.
Сидя в камере, она сотни раз представляла этот момент, как она идет по мокрой лужайке, и травинки приятно щекочут ступни, раннее утро, солнце только начинает выглядывать из-за горизонта, но уже тепло, а вокруг никого, только лес да голубое небо, распростертое над миром…
Позади вдруг раздался шорох, Ева обернулась и обнаружила сидящего на водостоке особняка ворона. Он был огромных размеров по сравнению со своими сородичами, наверно, в половину человеческого роста. Ворон несколько мгновений глядел прямо на нее, потом сорвался с крыши и с хриплым карканьем скрылся за домом. Девушка озадаченно уставилась ему вслед, гадая, стоит ли верить своим глазам.
— Ева? — раздалось внезапно совсем близко.
Она вздрогнула от неожиданности, обернулась и наткнулась на Аристарка, который с беззастенчивой улыбкой разглядывал ее.
— Ты рано встала. Чем занимаешься?
— Да так. Просто вышла подышать свежим воздухом.
— Понятно. Значит поэтому ты в ночной рубашке?
Девушка опустила глаза и поняла, что забыла переодеться. Под белой тканью вроде бы ничего не было видно, но это не повод разгуливать по чужому дому в таком виде.
— Действительно, — она моментально застегнула все верхние пуговицы. — Это уже становится привычкой. Я не подумала, что кто-то в этом доме проснется так же рано, как я.
Аристарк и не думал отводить взгляд.
— В общем-то ты права, хозяева обычно встают намного позже. А я просто привык. Каждое утро бегаю примерно в это время. — Он лукаво подмигнул. — Нужно приводить себя в форму.
— Так ты сейчас на пробежку?
— Да. Давай со мной? Присоединяйся!
— Я с радостью, но мне нужно переодеться.
— Подожду.
Ева кивнула, схватила свои туфли и босиком побежала в дом, а через рекордно быстрое время вернулась — полностью одетая и причесанная.
— Быстро же ты, — удивился Аристарк.
— Ничего особенного, — отмахнулась девушка, на ходу поправляя тугой пучок на макушке. Волосы она носила до плеч, и отдельные пряди постоянно выбивались из прически.
— Готова?
— Готова. Если честно, я давно забросила тренировки.
— Я подстроюсь под тебя.
В школьную программу подготовки молодых воинов был включен обязательный бег утром и вечером. Сначала они бегали вокруг территории Школы, затем маршрут постепенно увеличивался, и к концу включал в себя близлежащие рощи, поля и поселения.
Старк и Ева бежали бок о бок практически в ногу. Благо дорожки в саду префекта были достаточно широки.
— Я не бегала с самой Школы, — призналась Ева. — Не было времени. Все хотела возобновить тренировки, но всякий раз откладывала, ссылаясь на свою занятость.
— Неужели и правда столько работы, что ты только заказами и занимаешься? А как же свои дела? Личная жизнь, отдых? Не многовато ли на тебя свалили обязанностей?
Ева задавалась этим вопросом уже два года. Перед ней открылось столько возможностей после окончания Школы, от службы в армии до командировки в столицу, но вместо того, чтобы попытать счастье, занимаясь любимым делом, она вынуждена была остаться. Не всегда можно получить желаемое, даже имея для этого все возможности.
— Нет, что ты. Столько я сама на себя взяла. Я чувствую себя виноватой, что отец один работал, пока я обучалась. Он так много для меня сделал. Он заботился обо мне, теперь я должна отплатить ему тем же. Не чувствую себя спокойно, если отец трудится в мастерской, а я отдыхаю. Я уже не в том возрасте, чтобы давать мне какие-то поблажки.
— Я тебя прекрасно понимаю, но ты же девушка. Вы с отцом по своей природе различны, и совершенно нормально, более того, общепринято, что у девушки должна быть меньшая нагрузка, чем у взрослого мужчины.
— Старк, мы ведь учились в одной Школе. Разве между нами делали различия?
— Нет, но это же другая ситуация…
— Не будем кривить душой, мы с тобой люди из разных сословий. У тебя совершенно другая жизнь. Чем занимается твоя семья?
— У отца есть несколько полей, на которых работают крестьяне. Еще ему принадлежит несколько гостиниц.
— Наверно, по большей части это административная работа, которую можно перепоручить кому-то другому? А таким людям, как я и мой отец, всю жизнь приходится трудиться не поднимая головы.
— И все-таки ты слишком много на себя берешь. Это достойно восхищения. Рядом с
