добрались до недостроенного объекта. Директор, обращаясь ко мне, просит поднять верхний камень с недостроенной стены, указывая, какой именно, своим знаменитым прутом. Спокойно отнимаю камень со стены и в испуге отскакиваю с камнем в руках, а в том месте, где только что лежал булыжник, настороженно подняв изогнутый хвост с жалом сидит огромный скорпион. И тут я не выдерживаю и срываюсь, произнося следующую тираду:
— Твою мать! Мы, блин, куда приехали! Чтобы погибнуть здесь смертью храбрых?!
Все молча соглашаются, но назад дороги нет — осетины отступать не умеют и не любят этот термин вообще. Розалия Рембатовна невозмутимо продолжает показывать новых членистоногих под другими камнями, затем радостно сообщает, что нашла и демонстрирует нам еще одно чудище, похожее на паука, размером с пол — ладони и покрытое черными ворсинками.
— Это тарантул, — радостно сообщает она нам, — он тоже ядовитый!
Радость- то какая — гюрзы, скорпионы, а вот и тарантулы подтянулись, кто же еще ею не назван! Оказывается, все, живность ядовитая закончилась. Директор объясняет, что перед работой необходимо осмотреть объект на наличие змей, скорпионов и тарантулов и лишь после этого можно приступать. Кто- то из присутствующих задает ей неожиданный вопрос:
— А что, Роза Рембатовна, москвичи сбежали, когда увидели вашу дикую природу и ее обитателей?
Директор делает вид, что не расслышала вопрос. Но мы теперь твердо уверены, что московский стройотряд сбежал отсюда именно из- за наличия змей, скорпионов и тарантулов. В голову закрадывается нехорошая мысль: а что, если кого- то из москвичей укусила одна из этих особей? Но никто не осмеливается прямо спросить ее об этом. Удрученные, возвращаемся с директором в школу. Над воротами, перед входом в ее светоч знаний, на красном полотнище изречение на казахском языке, которое старательно читаю: «ХАЛАТЫРНЫН УЛЫ ДАСТАФЫ ЖАССЫСЫН!». Спрашиваю у Розы Рембатовны перевод написанного. Оказывается, надпись банальна и означает «ДА ЗДРАВСТВУЕТ СОВЕТСКИЙ НАРОД!». Не отстаю от директрисы, спрашиваю ее об изречении на плакате в умывальнике: «САБЫНАН КУРТАТЫН КИСЕЛЬДЕР!». Она переводит, что с казахского это означает «МОЙТЕ РУКИ ПЕРЕД ЕДОЙ!». Каждый день я видел эти надписи по нескольку раз в течение двух месяцев. Прошло сорок девять лет с описываемых мной событий, но и сегодня помню, как они пишутся и звучат. Сцены с огромным количеством пресмыкающихся и членистоногих произвели на нас неизгладимое впечатление. Каждую ночь мы инстинктивно обыскиваем все потаенные места нашего ночлега в поисках этих тварей, но за два месяца не обнаружили ни одной.
В нашем маленьком отделении мастером своего дела был ингуш из станицы Слепцовской Башир Богатырев, ибо он мог делать все — класть кирпич, блоки и камни, штукатурить и провести любые кровельные работы. Делал все аккуратно и столь стремительно, что к концу рабочего дня всех нас исключительно выматывал. Но мы не роптали и подавали ему непрерывно камни и раствор, или раствор и камни. Длина строимого нами сооружения должна была составить сорок метров, ширина — восемь. А еще надо было настелить крышу и покрыть ее шифером, предварительно утеплив. В конце работ предстояло своими силами создать подобие двухстворчатых ворот и укрепить их на трех металлических петлях — каждую к торцам стены. Через три недели мы уверовали в необыкновенные возможности Башира. Стены кошары заметно поднялись по высоте и стали захватывать и длину загона, да так ускоренно, что местные жители приходили посмотреть на работу чудо- богатыря — Богатырева Башира. В 2021 году волей случая я оказался в станице Слепцовской. Разыскал в больнице Башира. Он возглавляет хирургическое отделение Слепцовской районной больницы — кандидат медицинских наук. Трое детей — два сына и дочь. Один из сыновей также защитил кандидатскую, пошел по стопам отца. Внешне Башир практически не изменился, однако возраст берет свое. Раздобрел, поседел, семейные заботы… Однако вернемся в Есир 1972 года — надо же было завершить строительные работы.
У некоторых наших товарищей также стали проявляться весьма заметные таланты. Никогда не думал, что студент четвертого курса Андрей Цховребов обладает такими возвышенными способностями. Однажды, проснувшись утром, мы увидели на стене нашего спортзала нарисованный образ Христа во весь рост. Картину Андрей нарисовал цветными мелками. Я показал ее Розе Рембатовне. Минуты две она внимательно изучала произведение, написанное мелом на стене. Затем зашла в свой кабинет и выложила перед Андреем ящик с акварельными красками. Студент рисовал ночью при тусклом освещении одной лампочки, но проснувшись утром, мы обнаруживали очередную композицию на религиозную тему из Евангелия. К концу второго месяца все четыре стены школьного спортзала были в картинах из святой жизни и образах святых. Было в этом что- то торжественное и высокочтимое. Нам нравилось. А, может, они и сейчас там сохранились на стенах школы. Кстати, Андрей Цховребов стал впоследствии художником- профессионалом. Однажды, осенью 2022 года, в передовице газеты «Северная Осетия» я прочел статью об организации выставки осетинских художников в Париже. В перечне именитых художников Осетии обнаружил знакомые мне еще по Казахстану имя и фамилию.
Алан Джиоев, член нашего небольшого коллектива, увлекся невероятным — ловлей змей, чем откровенно ввергнул всех нас в ужас. Первая жертва Алана — живая и шипящая гюрза — была принесена на обозрение коллективу. Мы все находились в спортзале, когда он ее принес, пальцами правой руки он сдавил шею змеи у основания головы, другой он держал извивающееся тело. Длина ее составляла около двух метров, широко открыв пасть, особь мечтала лишь об одном — вонзить острые зубы в сдавливающую шею руку. Все в ужасе начали вразнобой кричать и просить Алана выкинуть змею за пределы общежития, и обязательно при этом убить ее. И тут Алан, ожидавший скорее похвалу, чем порицание, внезапно вспылил, и, перехватив змею за хвост, начал ее вращать вокруг своей головы, а затем резко ударил ее о пол. То есть вначале убил ее, и осталось ее только выкинуть. Мы спокойно объяснили парню, что не все готовы к таким экстраординарным встречам с ядовитыми змеями, что их не надо более приносить в места нашего проживания, ибо мы их очень боимся, в отличие от него. Змей он продолжал ловить и далее, снимал с них шкуру и дубил формалином. Он объяснил нам, что ремни из натуральных шкур змей весьма дорого стоят на рынке.
В Есире проживали в основном казахи и ссыльные крымские татары. Русского населения практически не было. И если казахи были вежливыми и доброжелательными с нами, то крымские татары и не думали скрывать даже внешне свою неприязнь и при встрече всегда ее подчеркивали. По
