в магазин.
Минут через сорок мы забираем нашу еду у курьера. Внешний вид бургеров приводит меня в шок. Егор долго смеется над моими круглыми глазами, а я правда не понимаю, как это есть в принципе, а уж тем более как это можно делать красиво, не заляпав себя и все вокруг. Тем более при Егоре. О нет, я совсем не хочу выглядеть чушкой в его глазах. Но, видя, как он без стеснения ловко их уплетает, все же решаю присоединиться. После пресной еды, к которой я привыкла, этот вкус крайне меня будоражит, рассыпаясь на языке на десяток составляющих.
— В следующий раз хочу понаблюдать, как ты будешь справляться с суши, — смеется Егор с набитым ртом, и даже в таком виде не выглядит для меня отталкивающим. Про неизвестные "суши" решаю пока не уточнять. Замечаю в уголке рта у него каплю соуса, всячески пытаюсь указать и намекнуть, но он, будто специально, вытирает салфеткой совсем другой уголок, и я не выдерживаю, тянусь к Егору рукой и стираю капельку подушечкой указательного пальца. И в этот же момент он делает неуловимо быстрый выпад головой вперед и ловит мой палец в плен своего рта по вторую фалангу. Губы смыкаются на коже, и я чувствую, как он внутри проводит языком по подушечке. Искры от этого контакта устремляются вверх от пальца по руке, и, кажется, что-то коротят у меня в мозгу, потому что я стремительно отдергиваю руку, а потом завороженно смотрю на нее. Почти не дыша, с колотящимся о ребра сердцем. А когда смею поднять взгляд на Егора, вижу, как потемнели его глаза, став по цвету как грозовое небо. Единый, что это сейчас было?
Этот странный момент прерывает звонок телефона. Егор извиняется и уходит в комнату поговорить. А я прижимаю руки к пылающим щекам и обессиленно опускаюсь на стул. Через несколько минут меня зовут в зал.
— Спать хочешь? — спрашивает Егор, предлагая мне занять место рядом с ним на диване
Мотаю головой. И это правда. Выспалась во время своего дневного сна.
— Тогда есть разговор, — Егор не улыбается, и я несколько напрягаюсь внутри. По большему счету, от этого человека я сейчас завишу целиком и полностью. Что мне от него ждать? Есть внутреннее ощущение, что он меня не обидит, но что если у нас разные понятия об обидах?
— Я считаю, что здесь тебе оставаться нельзя, — припечатывает он, и я напрягаюсь еще больше. — Ада, выдыхай. И вдыхай тоже. А то у тебя начнется кислородное голодание.
Вцепившись в колени, я даже не заметила, что забываю дышать, пока жду оглашения своего вердикта.
— Бабуля и дедуля мне еще и дачу оставили в небольшой деревне в этом районе. Там, конечно, не все удобства, но жить можно. Они одно время хотели туда насовсем переехать из города, а в итоге переехали к морю и не успели там все довести до ума. Я бы хотел спрятать тебя там на какое-то время, пока я постараюсь решить вопросы здесь, чтобы ты могла вернуться. Разумеется, я буду приезжать, привозить продукты и все такое… Эй, ты чего грустишь?
Я, кажется, совсем не слежу за сменой эмоций на моем лице, иначе не пойму, как он так меня читает. Но мне становится грустно от перспективы остаться одной в незнакомом месте. Кажется, что с Егором мне все нипочем, а без него я снова забьюсь в свой угол и лишь изредка буду тихонько пищать оттуда.
Сильная рука приподнимает мой подбородок, так, что мои глаза оказываются в плену этих невероятных глаз напротив, которые клянутся мне в правдивости сказанных слов:
— Ада, я тебя не брошу. Я просто хочу знать, что ты в безопасности, чтобы в это время спокойно пытаться решить твой вопрос.
И я понимаю, что он прав. Максимум пользы сейчас от меня — это попытаться не усложнять.
— Порядок? — спрашивает Егор.
— Да, — отвечаю я.
— Тогда тебе нужно кое-чему научиться, — отпускает меня, направляется в комнату и возвращается с кое-какой техникой в руках. — Это мой старый телефон и старый ноутбук. Они на ходу, просто в один момент захотелось выпендриться новой техникой.
Я улыбаюсь: такая самоирония повзрослевшего мне нравится. А дальше Егор учит меня пользоваться смартфоном и ноутбуком: сначала с основ пользования техникой, сообщений, звонков, а потом приходим к самому интересному — выходу в интернет. Мы сидим так несколько часов, но учусь я быстро, мне так любопытно происходящее, что я прошу показать мне куда больше, чем мой учитель изначально планировал. Время движется за полночь, и я вижу, как Егор вымотан, в то время как я полна энергии. Уговариваю его пойти отдыхать под предлогом того, что я хочу еще немного поразбираться с ноутбуком самостоятельно и закрепить знания. Он уступает мне спальню, а себе стелет на диване в гостиной. И хоть белье на кровати явно свежее, вся комната утопает в приятном запахе Егора, и я, ерзая по простыням в попытках уснуть, ловлю себя на мысли, что хотела бы ощутить его тепло рядом и его объятия.
Егор
Я давлю на газ и действительно направляюсь в сторону тренажерного зала. Дорога так и прыгает у меня перед глазами. В один из моментов, когда я точно знаю, что сейчас попаду на камеру за нарушение скоростного режима, я показываю вытянутый средний палец в лобовое стекло прямо за мгновение до вспышки. Штраф неизбежен, а так хоть повеселюсь, получив свою фотку и представляя лица тех, кто еще ее видел. Подъезжаю к спортивному клубу, на ресепшене здороваюсь со знакомым администратором Леночкой, протягиваю абонемент. Получаю ключ от зала, иду по знакомому коридору, по пути здороваюсь за руку с Михой Волком, у него я тренировался когда-то. Дохожу до раздевалки, переодеваюсь в форму и иду выпускать пар. Комната совсем маленькая, вокруг расстелены маты, а посреди висит груша. И это прекрасно, побыть здесь одному — то, что мне нужно. Надеваю перчатки и начинаю выплескивать свою ярость на ни в чем не повинный спортинвентарь. Наношу короткие резкие выпады, получая удовлетворение от легкой боли и усталости в мышцах. Но отравленная кровь так шумит у меня в ушах, красными всполохами отражаясь под веками,
