с ума.
– Не надо палку перегибать. Никто не поверит, что ты шизофреник. И про разграбление страны убери – подумают, что за тебя старикан какой-то писал. – Алёнка опустилась ко мне. Её лицо замерло в нескольких сантиметрах от моего. – Меня вполне устраивает версия несчастной любви.
Я проглотил большой комок ледяного страха:
– Как скажешь.
Губы девушки приблизились к моим. Я ощутил вкус крови. Чья она? Ильдара, Ильи или Камиллы? Меня замутило. Желудок дёрнулся, комната поплыла перед глазами.
– Исправляй, не тяни. – Алёна отступила на два шага.
Два раза меня не пришлось уговаривать. Я быстренько удалил предложение про грабёж, а ещё евнухов, извращенцев и бронтозавров.
– Готово, – говорю.
Алёна быстро пробежала текст глазами. За это мгновение у меня наверняка появился первый седой волос.
– Пойдёт, – сказала девушка, а потом добавила: – Я сейчас уйду, чтобы отправить этот текст в Сеть, а ты сиди смирно. Помни, что мне уже не нужны твои пальцы.
– Пароль от блога запиши, чтобы два раза не ходить.
– Эх, жалко будет тебя убивать, – искренне сказала Алёна.
Такого комплимента мне ещё не делали. Девушка направилась к колодцу, на ходу вытираясь влажными салфетками. Я внимательно смотрел: что она будет делать, как выберется на поверхность? Всё оказалось довольно сложно. Алёна достала из-под свитера цепочку, сняла с неё ключ, открыла железный шкаф. Там располагался старинный пульт управления. Девушка нажала кнопку, и через пару минут из колодца спустился подъёмник. Алёна закрыла шкафчик и уехала. Наверху заскрежетали и залязгали какие-то железяки. Потом всё затихло. Я выждал ещё немного, прислушался, потом закричал:
– Эй! Это Дём! Я живой. Вы там как?
Сначала никто не отвечал. Пришлось повторить ещё громче:
– Эй! Слышите меня?
– Так ты жив, что ли?! – закричали из-за железной двери.
– Я о’кей! Она хочет свалить всё на меня, заставила написать признание. Вы как там?
– Хреново, брат, – в голосе Ильдара звучала горечь. – Сестра потеряла много крови – вырубилась. Артёма эта тварь отцепила и утащила в кладовую. Мне на руке фломастером нарисовала. Обещает отрезать.
– Держитесь там! – закричал я. – Нас обязательно спасут!
Правда, не всех. Ждать придётся долго. За это время вурдалак натворит многое. У неё есть нож и циркулярная пила.
– Лишь бы подольше она не возвращалась, – прошептал я себе под нос.
Что делать дальше? Выбора у меня практически не было. Так что я стал считать про себя. Начал с девяноста девяти – так каждое число почти равно секунде. Теоретически это поможет узнать, сколько времени отсутствовал вурдалак. На третьей сотне стало ясно, что счёт неплохо успокаивает. На восьмой – в колодце вновь залязгало и заскрежетало. Значит, прошло минут десять. С учётом ожидания и нашей переклички – пятнадцать, максимум двадцать. Получается, что интернет и прочие блага цивилизации совсем рядом. Очень может быть, что прямо над нами самый обычный жилой дом.
– Квартира Воропаевых! – понял я.
Всё постепенно становилось на свои места. Лифт в бомбоубежище наверняка соорудил сам банкир. Алёна знала о подземелье. Она пригласила нас на праздник, подсыпала в еду снотворное, а потом спустила вниз на лифте.
Тем временем девушка открыла шкафчик с пультом управления, отправила подъёмник наверх и снова заперла железные дверцы. Алёна подошла к фонарю и остановилась в луче белого света. Её лицо было чистым, без тени ярости, без багровых пятен. Как будто визит в обычный мир вернул прежнюю нормальную девушку. Это шанс?
– Хорошо выглядишь… – говорю. – Запись отправила?
– Всё получилось… – рассеянно ответила Алёна.
– Что дальше у тебя по плану?
– Ты знаешь.
– Проще сделать, чем сказать вслух?
– Дёма, не надо!
– Ещё не поздно всё прекратить, – я произносил слова мягко, осторожно.
– Артём мёртв. Я думала, что смогу лучше всё контролировать…
– Ты же отправила сообщение в мой блог. Отпусти нас, и я не буду отпираться, всё возьму на себя.
– Ты не понимаешь! – воскликнула девушка. – Тёмная кровь пробудилась.
На лбу Алёны запульсировала жилка, дёрнулось правое веко. Девушка вскочила. Под её кожей вздулись толстые чёрные вены. Они покрывали лицо, шею и руки. Мгновение – и передо мной стоит жилистый вурдалак с клыками и тяжёлой челюстью.
– Пути назад нет, – прорычало существо.
Когтистые лапы оживили циркулярку, подобрали фонарь со стола. Я замер и повторял про себя:
– Только не меня. Уходи-уходи.
Вурдалак сделал несколько шагов к железной двери. Как же мне хотелось, чтобы эта тварь ушла, но я должен был попытаться остановить её.
– Современная медицина тебе поможет. Наверняка существует какая-нибудь сыворотка или вакцина. – Вурдалак никак не реагировал на эти слова, и я сменил тему. – Ты обсуждала всё это с отцом? Он бы помог тебе, подсказал, что делать.
Тварь замерла, потом развернулась и пошла на меня. Звук циркулярки приближался. Что же я наделал?! Диск пилы завис над моими руками. Вурдалак посмотрел на меня. В его красных глазах бушевала ярость.
– Отец сказал бы, что нельзя останавливаться на полдороге, – прорычала тварь. – Он отругал бы меня за слабость.
Вурдалак развернулся и пошёл обратно к двери. Холодный пот тёк по лбу, заливал глаза. Я выждал немного и начал усиленно дышать. Тварь пересекла комнату и скрылась в главном зале бомбоубежища. Железная дверь осталась открытой настежь. Я понял, что услышу каждый звук, каждое слово и крик.
Глава 15
Кость
Тишина длилась слишком долго. Минут пять вурдалак бродил по бомбоубежищу, и ничего страшного ещё не случилось. Наверное. Я весь превратился в слух. Что же там сейчас происходит? Где тварь с циркуляркой в когтистых лапах? Фонарь находился в другой комнате и явно был отвёрнут от двери. Так что густой сумрак подземелья лишь чуть недотягивал до кромешного. Минуты тянулись, как жуткая жвачка из сухожилий мертвеца. Я снова начал считать от девяноста девяти. Почти успокоился, когда у меня над ухом зажужжала циркулярная пила. От дикого ужаса задрожали колени, задёргалось лицо, рот заполнился слюной со вкусом мороженого железа. Диск прошёлся по моему лбу, разрывая кожу, разбрызгивая кровь. Потом пила резко рванула вниз, разрезала рубашку на груди. Я закричал.
– Не забывай! – прорычал вурдалак. – Мне нужно сердце и мозг. Ты умрёшь, и очень скоро!
Чёрный язык слизал кровь с моего лба. Кожу обожгло холодом. Тварь рассмеялась, выключила циркулярку и бесшумно скользнула к железной двери. Я пытался отдышаться. Замороженный шрам на лбу почти не болел. Кажется, череп не пострадал – только кожа.
– Ей просто нужен мой страх, – понял я.
Слишком много мы болтали. Алёна вышла из образа кровожадного монстра. Мне показалось, что ситуацию можно переломить, ритуал отменить и всё будет хорошо. Я стал
