о другом. Расскажите о ваших подвигах, которые вы совершили буквально вчера. Ведь во время страшного боя с порождениями Системы пришло сообщение от Академии о том, что её двери вновь открыты для всех желающих…
В дверь раздался приглушённый стук. Не отключая музыку, закрываю двери на тоненькую цепочку, после чего решаю выглянуть наружу.
— Да-да? — За дверью оказалась девушка, очень злая девушка с очень красным лицом и синими пальцами, будто их кто-то отбил. — Вы что-то хотели?
В качестве ответа дверь распахнулась, а вся комната моментально изменилась, превратившись в огромную пасть! Из своего номера выбежал Ститакс, принимая свой облик, он даже успел вытянуть руку в одном только желании — схватить свою цель за горло!
Из стены вылетело второе щупальце, прямо в полёте объяло тушку мимика и тут же бросило в мою сторону! Успеваю увернуться, попутно активируя боевую медитацию! Время замедлилось, вытягиваю теперь уже свою руку, выстреливая иглой ассасина! Стена плоти смыкается перед носом девушки, игла застревает в куске мяса.
— Первый, что происходит? — с мясного пола поднялся Ститакс, начав резко крутить головой в разные стороны, оценивая ситуацию.
— Жопа, Ститакс, и, похоже, мы в самой её сердцевине. Но это уже неплохо, — смотрю как мебель исчезает, включая телик, едва успеваю забрать свои звуковые колонки.
— Не понимаю, поясни. Почему не так плохо?
— До сердца быстро доберёмся, но есть и другой вариант, а ты пока что вот… подержи, — достаю огнемёт и передаю его Ститаксу, тот тут же проверил оружие в действии, спалив под потолком пару тонких щупалец, которые потянулись в его сторону.
Подхожу к мясной стене и стучу по ней.
— Эй! Дамочка, ты ещё там? Или уже стала частью этого пищеварительного процесса?
— Ты странный… — прямо в стене появился вполне человеческий рот. — Ты ведь знал, что тут будет, с самого начала… знал о ловушке, но всё равно пошёл. И теперь… тебе конец. Так же, как и твоему питомцу, мимику.
— И что с того?
Мой вопрос, судя по всему, озадачил столь странное создание, я же, в свою очередь, воплотил Верный, тщательно прицелился в стену и выстрелил пару раз, только не ту, что вела к выходу, а в другую. Один выстрел чуть пониже, другой чуть повыше. Сажусь в окровавленную дыру уже во всём своём снаряжении, словно в кресло.
— Что? Сама убрала все кресла… или убрал. Вообще, кто ты или что?
Рот исчез не став пояснять такую незначительную для меня деталь, а, впрочем, мне-то какая разница?
— Ладно, видно, поговорить с разумным мимиком не получится. Ститакс, хватит игр, принимай свой нормальный облик, направимся к сердцу данного создания, и ты полакомишься в полной мере.
Вскидываю Верный, теперь уже целясь в проход! Выстрел! Выстрел! Выстрел! Куски кровавого мяса вперемешку с кровью разлетелись по всему помещению, обнажая проход, стены содрогнулись, и проход стал медленно, но верно затягиваться обратно. Однако выйти ничто не мешало, чем мы и воспользовались, оказавшись, судя по внешнему виду, в самой настоящей кишке.
— Так… налево или направо?
— Тебе решать, Первый… я последую за тобой, — с этими словами Ститакс выпустил струю пламени, разгоняя тьму, я же вполне спокойно зажёг пару очень мощных фонарей, которые разогнали тьму из всех уголков.
— Держи, используй мой подарок экономично, не хочу тратиться на его зарядку.
— Первый… впереди враг!
— И он бежит с левой стороны. Отлично… пойдём, значит, в ту сторону.
Врагами оказались игроки с очень влюблёнными глазами.
— За мать!
— За королеву!
— За дом!
Три выстрела, три попадания в коленную чашечку, но казалось, травма даже не замедлила столь яростных фанатиков. Но когда те не отреагировали даже на банальное «Привет», пришлось уже приказать Ститаксу закончить их страдания, причём самым гуманным способом, который гарантированно не дат их телам превратиться в зомби.
— Вот, значит, как… ты существо Системы, которое служит ей.
В стене вновь появилась пасть.
— Нет, нет, нет… Система лишь инструмент, а я… я уже забыла, кем была, меня давно терзает только голод и пороки… дай мне еды. Отдай мне свою ману, или тебе не жить!
— Угу, так сразу и отдал. Может, ты мне отдашь своё сердце, опыт и монеты?
— Ахахахах! Глупец! Ты думаешь, ты выживешь? У тебя не хватит сил, чтоб пройти даже на пару этажей и выбраться наружу! Просто сдайся, и мы насладимся нашим единением, а то, что ты станешь предан Системе, это твои проблемы. Я сама этого не хотела, мне нравится с ними играть, а после того как Система завладевает их сознанием, становится скучно.
— Первый… мне кажется, или она тянет время?
— Тебе не кажется, но я знаю, куда нам стоит двигаться дальше.
— К вашей погибели вы движетесь! Просто сдайтесь! Просто отступитесь, и всё закончится!
Тяжко вздыхаю и качаю головой, закидывая Верного на плечо.
— Увы… но не могу, мне жить охота, а не выживать. Но раз тебе нужна моя мана, скажи, что ты с ней собираешься делать? Создать ещё больше монстров?
Не став дожидаться ответа, стреляю вниз, пробивая путь на второй этаж, там нас поджидала толпа из десяти обращённых игроков.
— Мать…
— Мы с тобой…
— Мать…
— Она с нами…
Струя огнемёта, и ни единого крика или болезненного стона. Порой такая тишина пугает намного сильнее, чем грохот пуль и шум битвы.
Спрыгиваем вниз, Ститакс резко выпрямил руку, вырывая из стены очередного игрока, который с блаженной улыбкой прислонил пистолет к виску мимика и спустил курок. Задумка не удалась, голова Ститакса дёрнулась, а металл слегка помялся, в следующий момент голова игрока отделилась от тела.
— Зачем мне мана? Ха! Да ты глупец! Кому она не нужна?
— В этом смысле ты права. Но разве не проще было попросить? — говорю спокойно и без всяких нервов, целюсь в очередного несущегося на нас игрока с тесаком вместо руки, кажется, этот псих отрубил себе кисть, дабы сделать подобную игрушку. Ну и жуть.
Выстрел! Голова взрывается фонтаном кровавых брызг! Меняю точку, вновь активирую Эхолокацию.
— Ститакс, на тебя несутся пять одержимых!
— Принял, Первый, — принял мимик одержимых самыми горячими объятиями. Не став дожидаться развязки, вновь целюсь в стену, только теперь не вниз, а вправо от себя.
Выстрел! Пучок плазмы заставил плоть разлететься в разные стороны, обнажая огромных размеров комнату с одиноким бьющемся сердцем.
— Нет! Стой! Погоди! Я… я… — из сердца появилось личико маленькой девочки, причём человеческой расы. — Прошу… ненужно этого делать… я…
— Это была твоя последняя ошибка, — говорю уже не таким дружелюбным, вернее, даже холодным тоном… — Использовать внешность ребёнка — самый гнусный поступок из всех возможных. Теперь разговора быть просто не может. Ститакс, ты хотел вырвать сердце и принести его? Прошу, можешь забирать
