Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
Как и большинство детдомовских малышей, верила в придуманные мечты. Надеялась, что родители найдутся и все-таки поймут свою чудовищную ошибку. Ждала, когда вернутся и заберут свое дитя. После шестнадцатилетия верить, надеяться и ждать перестала.
И вдруг объявилась мамаша. Рассказала мне все. Как парня из армии ждала. Как прыгнула в постель с красавцем негром. Как бабка – ее мать – надоумила избавиться от меня. Потому как Николай (жених) в отпуск должен прийти – ведь считай год, как призвали. А тут она с лялькой. Поведала, что после побывки солдата снова забеременела, а потом и Колиного ребенка сгубила. Как сама чуть не умерла после того аборта. Думала, рано еще детей заводить, молодые еще. Для себя пожить, нагуляться хотелось. Не сказала никому ничего тогда. Как отслужил, сыграли свадьбу. Работу нашли, квартиру получили и даже машину (в то время-то!) купили.
А когда настала пора детишек рожать, грехи молодости аукнулись. Четыре выкидыша (не хотели детки такой мамки) и последующее бесплодие разбили семью. Мать корила себя, все глаза выплакала. Коля пить начал, скандалить, бить. А когда у нее рак обнаружили, к другой ушел.
А тут и бабка померла. Да и самой матери с этой страшной болезнью немного отмерено было. И когда осталась она совсем одна, то вспомнила обо мне. Что есть же у нее еще кровинушка на этом свете.
Да уж. Не так себе представляла нашу встречу. Сперва жутко разозлилась, даже хотела накричать, выгнать и выкинуть, как она меня когда-то. Потом простила все – мать ведь. Прорыдали в обнимку всю ночь.
Через неделю ее не стало. А она и правда красивая была. Сильно я на нее похожа. От отца только кожа шоколадная. А лицо мамино. Из гадкого утенка я постепенно превратилась в красивого черного лебедя.
Казалось бы, красавицу мулатку со знанием языков, стройным телом (последние годы я серьезно занималась легкой атлетикой, как папа, даже разряд получила) ждет счастливое, успешное будущее. Но на мою беду, все мужики (особенно начальство) видели во мне лишь сексуальный объект и жаждали обладать экзотической куклой. Какие мне предложения делали, чего только не обещали. А я не такая. Меня, дуру, не устраивает торговля своим телом ради карьеры. А поскольку пресекала всякие недвусмысленные попытки, то и меняла работу через месяц-два (в зависимости от степени контроля над вожделением озабоченных самцов). После нескольких лет скитаний и мыканья с места на место предложение Наташки меня очень даже устроило: женский коллектив, платят неплохо, работа не пыльная – сиди в офисе да отвечай на вопросы. А то, что не по специальности, так этим в нашей стране никого не удивишь. Вон дворники на морозе ломами машут, имея за плечами по два высших образования. Иногда, правда, случаются деньки, как сегодняшний, в течение которых настолько психологически выматываешься, что дома падаешь на кровать, будто шахтер после трех смен в забое.
– Служба поддержки, здравствуйте! Двести двадцать шестая, Липа, чем могу помочь?..
Вдруг рядом громыхнуло так, что Наташка аж взвизгнула. Погас свет, но спустя несколько секунд зажегся снова (сработала система аварийного питания). Серверу не понравились такие кренделя, и он повесился.
– Все, девчонки, отработали, – глядя в окно, сказала Настя (двести тридцатая). – Молния прямо в вышку долбанула.
Действительно, все подключенные соединения прервались, а новые вызовы прекратились. Мы сняли гарнитуры и собрались у обеденного столика.
– Наверное, сомалийские пираты виноваты? – предположила Маришка и посмотрела на меня: – Не иначе батя к тебе прорывается.
– Не смешно! – резко ответила я. – И вообще, он эфиоп. А на сомалийском половина Африки говорит. Это же не значит, что все носители этого древнего языка бандиты? Да и не знает он обо мне. Мать хоть и писала ему (с трудом в посольстве нашла адрес) – ни ответа ни привета. Либо я не нужна ему, либо, что вероятнее всего, дальше КГБ письма не ушли.
– Прости, просто этими пиратами во всех новостях мозги пудрят. Обвиняют их уже во всех грехах подряд.
– В прошлом месяце у соседки муж-моряк в Красном море погиб. Так она мне заявила, чтобы я, «чернож… валила на свои пальмы». А не то она сына-алкоголика натравит, и он с дружками устроит мне ку-клукс-клан. А когда сказала ей, что я такая же гражданка страны, как и она, и моя родина здесь, – она дико заржала. Пришлось для убедительности послать ее подальше, «по-русски». Но сама теперь боюсь. Мало мне по переходам да подворотням от скинхедов бегать, теперь еще дома покоя не будет.
– Извини, Липусь.
– Ладно, хватит о грустном.
– Девочки, а может, по кофе и по тортику для целлюлита и животика? – предложила Наташка.
– Ну давайте, все равно, пока связь восстановят, время есть, – поддержали остальные.
– Еще раз с днем рождения тебя, двести двадцать восьмая. Кстати, страшно вкусный тортик, – сказала я с набитым ртом Дашке несколько минут спустя. – Девятнадцать лет – это такой возраст, который еще не стыдно скрывать. Не то что мне – тридцатник стукнул. Как представлю, что четвертый десяток разменяла.
– Перестань прибедняться, Липа, – ответила именинница. – Ты нам всем еще фору дашь. Вон какая стройненькая и молоденькая. Между прочим, некоторые мои одноклассницы старше выглядят.
– Она права, шоколадка. Ведь я твоя ровесница, а посмотри на меня, – поддакнула пышечка Наташка.
– Ну тебя, как конкурентку, я еще со времен детдома устранять начала. Помнишь, как порции тебе свои скармливала?
Девчонки рассмеялись.
Раздался звонок по внутренней связи. Дашка первой подняла трубку:
– Да, Аполлон Кассиопеевич… Поняла… Будем ждать… Сообщим… Спасибо… Спускайтесь, чайку с нами попьете… Ладно, кусочек вам оставим.
Потом повернулась к нам:
– Из-за грозы что-то там перегорело. Сейчас техники занимаются. Когда починят, проверим уровень сигнала. Если норма, продолжим работу. А еще, сладкоежки, тортика шефу оставьте.
Аполлон Кассиопеевич Рюрик – наш низенький лысоватый босс – стал первым мужчиной, который не обратил на меня внимания. Вернее, командуя взводом «амазонок», он обращается со всеми нами исключительно как с коллегами. Потому что безумно любит только свою Мусеньку. На протяжении уже сорока трех лет. Мы белой завистью восхищаемся их идеальными отношениями. Тому, как трепетно он общается с ней по телефону, как мило под ручку прогуливается вечером по парку, в одном из кафе которого мы с девчонками делимся сплетнями. В общем – идеальный начальник.
Некоторое время мы наслаждались непривычной для нашего офиса тишиной. Хорошо-то как! Даже чавканье Наташки не раздражает.
Все – сервер запустили. Снова нужно работать. Как надоело. Оказаться бы сейчас подальше отсюда. Да хоть у того же папочки в Африке, где всегда тепло. Раздеться бы там догола и с разбегу плюхнуться в речку. Вдоволь наплаваться, вылезти на берег, лениво растянуться на горячем песке и уснуть на пару часиков (и неважно, что потом придется мазать сметаной обгоревшую на солнцепеке спину и пугать окружающих сползающей крупными лохмотьями шкурой). Главное, никто не упрекнет в том, что я черная, или в том, что без одежды. Потому что все такие же: темнокожие, голые и смешные. Может, мои представления об Эфиопии и ошибочные, но в детских грезах присутствовали именно дикие туземцы – эдакие папуасы с косточками в носах и ярко раскрашенными физиономиями. Я – дочка вождя, а они – мои преданные воины и друзья. В мечтах нашу деревушку обязательно окружали высокие диковинные деревья с огромными широкими листьями. А чуть дальше лес уступал территорию пустыне, в которой водились вкусные ящерицы и скорпионы. И еще, вместо семечек на завалинке молодежь аборигенов лакомилась крупными муравьями. С годами такие кулинарные пристрастия меня пугали, но в остальном почти все осталось без изменений.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
