сна или привычка не завтракать по утрам. А еще обыкновение слишком много болтать (свойственное политикам). Однако Розенберг не советует бороться с живущими в полости рта бактериями. Многие из них играют важную защитную роль, говорит он. Если их популяция начинает сокращаться (например, из-за постоянного приема антибиотиков), язык становится добычей кандиды, дрожжеподобного грибка, который вызывает молочницу.
Так как же избежать запаха изо рта? По словам Розенберга, итальянцы жуют для этого петрушку, иранцы – гвоздику, бразильцы – корицу, индийцы – семена фенхеля. Тайцы предпочитают кожицу гуавы, китайцы – рисовое вино с растолченной яичной скорлупой или хурму, грейпфруты или красные финики. Если вы не можете достать эти специи, травы или фрукты, старайтесь, чтобы ваш рот не был сухим, а после еды – особенно после употребления в пищу продуктов, богатых белком, – чистите зубы щеткой и зубной нитью.
Утолив голод и немного проветрившись, вы возвратились за рабочий стол, готовые свернуть горы бумаг, спланировать вторую половину дня, дать указания подчиненным. Вы уже забыли про яичный салат. К счастью, ваш организм не забыл. Он как раз начал перевариваривать пищу, командуя миллионами – нет, миллиардами – крошечных работяг бактерий, так что вы можете подумать о других вещах.
Тайны пищеварения давно описаны Уильямом Бомоном, который получил превосходную возможность наблюдать за этим процессом благодаря несчастью, случившемуся с девятнадцатилетним канадским траппером Алексисом Сент-Мартином[171]. Одним июньским утром 1822 года Бомона, американского военного хирурга, вызвали к пациенту, раненному в живот. Незадачливый охотник случайно выстрелил в себя с расстояния чуть менее метра, «проделав в своей коже и мышцах дыру размером в ладонь человека», как записал Бомон. Зияющая рана, казалось, грозила неминуемой смертью. Однако, несмотря на большую потерю крови и сильную лихорадку, Сент-Мартин выжил. Но в животе его остался свищ – отверстие наподобие клапана размером с указательный палец, которое приходилось затыкать, чтобы во время еды пища не вываливалась наружу. Это отверстие позволило Бомону видеть происходящее в животе Сент-Мартина на глубине 13–15 сантиметров и произвести более сотни важных наблюдений над работой желудка, его секрецией и процессом пищеварения.
«Чистый желудочный сок… прозрачная светлая жидкость, не имеющая запаха, немного соленая и ощутимо кислая, – писал Бомон. – Это мощнейший природный растворитель… даже самая крепкая кость не в силах противостоять его действию». Это правда. Желудочный сок обладает очень сильным действием; он состоит из пепсина (фермента, который разлагает пищевые белки) и соляной кислоты (вещества настолько едкого, что оно может уничтожать бактерии и растворять железо), которая создает кислую среду, необходимую для работы пепсина. Запах или вкус еды – одни только мысли о ней – вызывают выработку соляной кислоты обкладочными клетками желудка. Поразительно, что желудок способен переварить с ее помощью, скажем, вареное мясо и не сжечь собственные ткани или не переварить самое себя. Этим он обязан содержащей бикарбонаты (щелочные компоненты) слизи, которая покрывает изнутри его стенки, предохраняя их от самопереваривания[172]. Когда желудочный сок попадает в пищевод, ничем не защищенный от его действия, вы чувствуете болезненную изжогу. Если она случается редко, это просто неприятно, но если часто – это уже опасно, поскольку желудочный сок может разъесть эпителий пищевода. По утрам желудочного сока вырабатывается меньше всего, а больше всего его выделяется в период с 10 часов вечера до 2 часов ночи. Именно в это время случаются приступы язвенной болезни и изжоги[173].
Несмотря на сложное устройство, желудок не самый важный орган. Он хорош для хранения пищи, подготовки ее к перевариванию, размалывания на маленькие частички, измельчения и стерилизация, однако в самом переваривании пищи желудок играет весьма скромную роль, а во всасывании питательных веществ – вообще никакой (за исключением разве что алкоголя и некоторых лекарств, например аспирина). Всасывание производится через ворсины (пальцеобразные выросты) кишечника.
Сегодня для изучения пищеварительных процессов дырка в животе больше не нужна; с помощью специальных инструментов и химических реактивов мы в состоянии наблюдать за происходящим в желудке, в самых укромных уголках двенадцатиперстной кишки, даже в крошечных ворсинках на клеточном и молекулярном уровне. Мы можем следить за их работой в течение долгого времени, слушать сигналы, которые посылает и получает наша пищеварительная система и поражаться неожиданному совершенству ее организации.
По мнению Майкла Гершона из Колумбийского университета, тем, что пищеварение практически неподконтрольно головному мозгу, мы обязаны существованию независимого и вполне самостоятельного «брюшного мозга»[174]. Головной мозг отвечает за то, что происходит на «входе» и «выходе» пищеварительного тракта, а все промежуточные операции контролирует «брюшной мозг».
Внутри туннеля вашего кишечника длиной около 9,75 метра находится сложная нервная сеть, состоящая из миллионов нервных клеток. Они и командуют парадом, контролируя и физический, и химический аспект переваривания. Ученые начали открывать тайны этой нервной сети – энтерической нервной системы – буквально в последние годы. Гершон одним из первых предположил, что в этой системе действуют те же вещества, которые передают сигналы в мозг. Он и другие ученые открыли как минимум 30 веществ, работающих «курьерами кишечника». Эти химические посланники позволяют энтерической нервной системе выполнять множество задач без помощи мозга – от определения содержания питательных веществ и кислотности до «включения» перистальтики (волнообразных сокращений стенок кишечника, за счет которых пища перемещается по пищеварительному тракту) и координации с иммунной системой, чтобы защитить кишечник.
По предположению Гершона, два «мозга» поддерживают постоянное сообщение с помощью сигналов. Все мы порой попадаем в ситуации, когда мозг изматывает кишки, говорит Гершон. Но все-таки движение на «север», от желудка к мозгу, куда более оживленное: пропорция составляет примерно девять к одному. «Чувство сытости, тошнота, позывы к рвоте, боль в животе – всё это инструменты, позволяющие желудку предупредить мозг об опасности, которую заключает в себе съеденная пища или болезнетворные микроорганизмы», – объясняет Гершон.
* * *
Живущие в организме бактерии играют в пищеварительном процессе куда бо́льшую роль, чем можно себе представить[175].
Когда-то, во чреве матери, вы, возможно, и были стерильным существом, но, с тех пор как попали в родовые пути, а затем и во внешний мир, где соприкоснулись с сосками, чужими руками и пеленками, подцепили множество бактерий. За какие-то секунды нахватались их больше, чем букв на этой странице. Они оказались повсюду: в складках кожи, в полостях рта и носа и особенно в теплых уютных коридорах вашего пищеварительного тракта, от ротовой полости до ануса. «К двум годам человеческое тело уже сильно заражено микробами, – замечает Дэвид Релман, микробиолог из Стэнфордского университета. – В самом деле, 99 % клеток, из которых состоит здоровое тело, – это микроорганизмы, проживающие на коже, в кишечнике и других местах». В тонкой
