Может, стоит на время хотя бы прерваться, как тогда в 87-м, когда мне надо было сдавать на старпома, а у меня не было 5%-ной надбавки за знание языка, и надо было или ждать очереди на курсы английского в Ленинград, и сидеть там десять месяцев за партой, или пытаться подготовиться и сдать их самостоятельно. Я выбрал второе, но пришлось устроиться в Трансфлот, благо он был тогда одним из подразделений пароходства. Свезло, что начальником там был замечательный человек, Черкасов Валерий Ильич, бывший капитан, бывший представитель Морфлота на Кубе, и вообще очень грамотный и разносторонний человек. Он отлично знал английский и испанский, и завёл меня, сказав: «Да ты что, не сможешь подготовиться и сдать сам, будешь там сидеть за партой почти год?» Я завёлся и начал усиленно учить язык самостоятельно, и сдал-таки на 5%, правда, ушло у меня на всё на это несколько месяцев, но не год. И жил я дома, и ещё работал при этом, узнал много нового для себя, познакомился с тамошними ребятами и ребятами в береговых службах. Прошло это время не без пользы. Валерий Ильич ко мне проникся, мы с ним, можно сказать, подружились, и он долго меня уговаривал остаться, когда я закончил проверку знаний и получил диплом старпома. И потом, почти всегда, когда приходилось встречаться, он меня звал к себе заместителем, а он потом, когда Трансфлота не стало, открыл одно из самых крупных и лучших агентств в Архангельске – «Беломортранс». Но я отказывался, ссылаясь на то, что то квартиру строю, то ещё что-то. Было очень жалко, когда его провожали в последний путь чуть ли ни всем городом, ну, по крайней мере, всей морской общественностью. Жалко, что редко такие люди в жизни встречаются.
Захотелось опять нажиться дома, как тогда, всё взвесить окончательно и принять решение. Может, уже достаточно и пора бросать якоря? Ведь уже, считай, двадцать восьмой год пошёл скитаний. Всё чаще эта мысль приходила в голову, и, пожалуй, надо прислушаться и сделать попытку что-то изменить в жизни этой. Но ведь чертовски трудно, наверное, покидать капитанский мостик. Выход один – искать место с возможностью выхода в море «по нужде» (ну и сказал, «по нужде»). Никакой нужды нет, но по прошествии времени, когда всё забудется, наверное, будет тянуть сходить хоть на рейс, поэтому мосты жечь нельзя, ведь я всё-таки морем очень болен. Стать капитаном всегда было моей самой большой и единственной мечтой в плане профессиональном, и я был бы счастлив оставаться им до пенсии, но, пожалуй, без перерыва будет сложно её осуществить. Наверное, перегрузился всеми этими контрактами, фирмами, переживаниями, да и сюрпризами погоды нынешней. Да и с семьёй расставания и разлуки стали мучительными тоже. Ещё и характер какой-то дурной: как где-то приработаюсь в хорошей компании, на хорошем пароходе, вроде всё у меня отлично, работай себе в удовольствие, так нет, начинаются какие-то таски, перемен каких-то хочется и разнообразия, и начинаешь опять искать что-то, и находишь зачастую не лучше, а хуже, чем было. В общем, не получается долго плавать на одних и тех же судах, лет пять от силы высидишь, а с возрастом и того меньше, и уходишь. Потом вроде жалеешь, что ушёл. Вот такая натура, блин. Другие сидят на одном пароходе, или хотя бы в одной компании всю жизнь, почёт им и уважуха, медали, значки и всё такое. Красота! Есть у меня пара таких однокашников. Даже завидую им порой, но натуру не переделать!
* * *
Дождался до последнего рейса, будем надеяться, наконец-то. Неужели окажусь снова дома? Даже не верится. Кажется, что родился на этом судне и провел здесь всю жизнь. Придёт ли когда-нибудь чувство обыденности своего существования на судах, или так и будет всю жизнь «через колено»? Но как приятно чувство преодоления всего этого, чувство сделанной работы, что ты можешь всё это делать, и делать неплохо. Наверное, мужчине, чтобы чувствовать себя таковым, надо постоянно преодолевать что-то, в чём-то самоутверждаться, и, возможно, эти трудные годы, проведенные на судах, эти встречи и разлуки, эти кажущиеся такими короткими отпуска на склоне лет окажутся самыми памятными и значительными в жизни. «Никто пути пройденного у нас не отберёт…» – вот так вот!!!
* * *
Сколько уже воды утекло… Был Питер, и была встреча с Любой, и даже совместный рейс в Финляндию, в Раахе, и расставание тоже было. Как мне её недостаёт. Это моя неразрешимая проблема всю жизнь, которая тоже не даёт мне спокойно плавать.
Саня стала студенткой, наконец-то, и почти невестой, хотя с этим можно было бы и повременить, уж как-то всё очень быстро и, видимо, серьёзно. Как-то тревожно мне за неё.
27.11.02 Устал страшно, доняли с обоих сторон. DALARO – временем прихода в Foynes, очень переживают, что мы опоздаем к утру.
05.12.02 Я-то хотел им сэкономить топливо и прийти вовремя – задача очень сложная, но они мне её упростили, сократив до одной. Но пришлось известить их, что топлива может не хватить на весь рейс до Финляндии при таком расходе, а это тоже неприятно для меня, как будь то я в чём-то виноват, такое ощущение. Ну это всё издержки работы на того, кто платит, и от кого ты зависишь. Всё хочется с лучшей стороны себя показать. Греки достали сегодня своим раскладом денег, которые нам нужны для смены. Насчитали на двадцать тысяч меньше, чем я им заказал. Пришлось писать новую РДО со всеми выкладками и аргументами. Теперь остаётся ждать, но чую, что требуемой суммы всё равно не пошлют. Народ ещё в преддверии отпуска с какими-то странными просьбами забродил. Mess boy, который по образованию доктор, захотел записей, что он был здесь матросом. Вроде нехорошо обманывать, но очень жалко наших докторов, чья профессия и диплом котируются у нас ниже, чем матросские. Вот такой денёк выдался на подходах к славному острову Сицилия.
28.11.02 Теперь течение не даёт спокойно жить, нет скорости у берегов Туниса. Её тут нет и быть вообще-то не может, здесь течение всегда в одну сторону – на Восток. Даже на стих смахивающее что-то получается:
Нет скорости у берегов Туниса,
Её тут нет, и быть вообще не может,
Когда на Запад держишь ты свой путь…
Интересно, какая это литературная форма? Начал готовить потихоньку дела к сдаче. Процедура, вроде, приятная, но в конце контракта и её делаешь без всякого энтузиазма. В конце контракта с энтузиазмом только ешь.
