будка, увешенная копченой рыбой. За прилавком женщина.
– Как выбраться на побережье? – спрашиваю я.
– Это чуть дальше по трассе, – говорит она, – там заправка и поворот налево. Увидите.
Благодарю и двигаюсь в горку.
Минул уже второй спуск и поднимаюсь в третий раз. Вроде сказали недалеко, но тащусь уже полчаса. Вдали виднеется отголоски цивилизации. Хоть бы там оказалась эта чертова заправка! А нет, это только начало Танхоя.
На автобусной остановке сидит женщина.
– Скажите, здесь где-нибудь можно выйти на берег? – скинув рюкзак, сказал я.
Она улыбнулась и говорит:
– Можно здесь свернуть и выйти. А можно и дальше пройти, но там еще далеко, так что лучше здесь.
Действительно. Мне уже лишь бы упасть где-нибудь, так вымотала жара и пешая дорога.
Дохожу до перекрестка, направо заповедник, налево озеро. В заповедник загляну завтра, сейчас сил нет. Сворачиваю и спускаюсь по проселочной дороге. По бокам застроены деревенские домики. На участках копошатся люди.
Вышел на железнодорожные пути, пересекаю их. Рядом большие насыпи щебня, вагонетки на рельсах и подъемник.
Послышалось журчание волн, омывающих берег. В животе обожгло радостью, как от рюмки горячительного. Хочу взглянуть! Скидываю рюкзак на траву и пробираюсь сквозь заросли. Перед ногами небольшой обрыв и каменистый пляж. Все сомнения о неподходящем месте улетучились, место идеально! Пройду дальше.
Дорога сужается в тропинку. Слышится треск дерева в костре. Спускаюсь и обнаруживаю рыбацкое прибежище. На берегу сидит мальчик и ломает сухие ветви. Вокруг него бегает дворняжка.
Подхожу и здороваюсь.
– Где бы здесь разбить палатку? – говорю я.
– Да можно прямо здесь, – говорит мальчик, – место тут хорошее ровное. Вон и костер есть.
Я медленно распаковался. Сначала освежусь, а после и поужинаю.
Мальчишка пока сторонится меня. Ему лет двенадцать. Волосы черные коротко острижены, на коже темный загар. Похоже, из рабочей семьи.
Указываю на лодки у берега. Он улыбается и говорит:
– Это моего отца. Он здесь рыбачит.
– Ты значит сын рыбака? И как уловы?
– Раньше много было. Сейчас рыбы совсем нет. Все потому что травят.
– Травят? В смысле сбрасывают отходы в озеро? – уточняю я.
– Да, с заводов выбрасывают.
Я немного помолчал и говорю:
– А уже купаются в озере?
– Да! Конечно купаются, мы с ребятами уже две недели купаемся! – восторженно ответил он и посмеялся.
Это придало решимости, а то наслышан о невозможно холодной воде, хоть и в самом чистом озере России. Переоделся и подхожу к воде. Мальчишка составил компанию. Медленно захожу в воду. Не то чтобы вода ледяная, но и не парное молоко. Палящие лучи солнца легко восполняют прохладу водоема, да и после дороги бодрит. Проплыл вглубь – дно стало песчаным, стопы приятно касаются.
Пробираюсь к берегу, выхожу и греюсь у костра. Тяну руку мальчишке и спрашиваю, как зовут.
– Саша, – отвечает он.
– В каком сейчас классе?
– В шестом. Только я школу не очень люблю. А вы играете в какие-нибудь игры на компьютере?
– Нет, не увлекаюсь. А вот мой папа любит.
Прозвучало как-то нелепо. Саша восторженно описывал, как он увлечен виртуальными мирами.
– А что там за заповедник? – спрашиваю я.
– О, там очень красиво! Но вход туда платный. И вообще, он обычно закрыт, а впускают туда только на открытие.
Я так понял, он имел в виду какое-нибудь местное событие. Значит не судьба мне туда попасть.
– Насколько вы здесь? – спрашивает Саша.
– Ненадолго, скорее всего, уже завтра уеду.
– Почему так быстро?
– Хочу заехать дальше. Конечно, я проделал неблизкий путь, но отсюда ещё прилично ехать.
Саша немного помолчал и спросил:
– А собака у вас есть?
– Да, конечно есть. И кот есть, полный набор.
– Ведь это наши самые главные друзья! И у нас кошка есть. А это Черныш, – он подозвал дворняжку и погладил ей шею, – они любят играться друг с другом и купаются даже вместе. Черныш убежит в воду, а Муська его догоняет, прыгнет за ним и плывет обратно на берег.
– Что, и кошка купается? – удивляюсь я.
– Да, да, купается!
– Надо же, кошка сама добровольно в озере купается.
Саша пронзительно посмеялся.
– Оставайтесь подольше, – говорит он, – увидите, как Муська плавает. А мой папа может и на лодке вас покатать!
– Правда может?
Наверное, здорово прокатиться на лодке по Байкалу.
– Конечно, может. Ему нисколько не сложно!
Расставляю палатку. Саша любопытно наблюдает и даже старается помочь. Ставлю котелок с супом на горелку, голод посасывает. Предлагаю и Саше покушать, отказался. Он постоял еще немного, горячо попрощался и ушел.
Природа. Вселенная. Я.
Огненно-рыжий диск медленно впивался краем в небесно-голубую гладь озера. Не отвести взгляд. Не отстраниться от безмятежности бытия.
Ужин готов. Я не торопился – чечевица проварилась и стала мягкой. Сухари размякли, суп стал насыщеннее. Хорошо, когда рядом водоем: и умыться легче, и посуду мыть. Обещал отзвонить родным и близким, когда доберусь, этим и занялся. Позвонил Бабушке, она сейчас дома одна, скучает. Позвонил соседу Валере, который не дождался и сам набрал меня в Канске. Родители и так знают, что я здесь.
Лягу спать пораньше. Хочу выспаться, ведь почти ежедневно я спал не больше шести часов в сутки. Время девять вечера, кипячу кружку чая. Становится прохладно. Ветер задувает с озера.
Закутался в спальник, ставлю будильник на 07:00.
Комаров практически нет. Этот вечер я посвятил отдыху. Проделанный путь кажется не достаточным как завершение. Я хочу добраться до Владивостока. Почему туда? Не знаю. Когда едешь на Байкал, объяснить проще, тут озеро, сибирская природа, а на дальнем востоке что?
Часть 2
Владивосток
Лучше быть смелым, чем осторожным,
потому что судьба – женщина.
Никколо Макиавелли
День 9
Холодно, как же холодно… Тело содрогается, в надежде согреться. На улице еще темень, надо постараться уснуть. Не получается. Черт, вот же колотун! Надо поспать…
Растираю плечи ладонями. Съеживаюсь в калачик, может, будет теплее. Вроде засыпаю, заснул…
Тряска снова разбудила. Светает, утро близится. Время 05:19. Дотянуть до звона будильника или встать? Нет, надо отдохнуть.
Как же я обрадовался первым лучам солнца, которые пронизывали теплотой палатку. Они еще так слабы, но настолько ощутимы.
Утро. Поспать подольше не получилось. Варю кашу. Не тороплюсь, все делаю размеренно. М-м, как приятно есть разваренные овсяные хлопья в холодное летнее утро. И неважно, что каша несоленая, несладкая и на воде – все неважно.
Споласкиваю котелок в ручейке у озера, умываюсь и сворачиваю отсыревшую палатку. Вряд ли она высохнет к вечеру. Выдвигаюсь в путь.
Прохожу поросшую мхом кирпичную арку, где
