Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
Некоторое время они ехали молча, переживая случившееся, пока Костя не произнес:
– Давай прибавим, быстрее нагоним, быстрее вернемся.
И хотя в лесу разогнаться особенно было нельзя, километров пятнадцать до железнодорожных путей они прошли на рысях, но, разумеется, никого не нагнали. Перед насыпью Костя подал сигнал остановиться, спрыгнул с лошади и обследовал склон. Было хорошо заметно, что беглецы поднялись именно здесь, не особенно заботясь о том, что оставят следы, оборвали вьюнки и зеленые шапки мха, да и щебенку разбросали во все стороны.
Он не полез следом, а нашел место, где дожди промыли ложбинку, и осторожно вскарабкался наверх, обратившись в слух и внимание. Ржавые рельсы убегали туда, где через речку Парашку был переброшен железнодорожный мост. Светало. Туман с реки, как живой, переваливал через насыпь и стекал налево, в темный, призрачный Лес предков, который теперь казался враждебным и чужим.
Костя спустился в него, прошелся вдоль насыпи почти до моста, ища следы мертвяков. Где-то совсем рядом плеснула рыба, да в чаще, учуяв Костю, прошуршал неведомый зверь. Костя остановился, дальше идти было глупо: или на медведя напорешься, или угодишь в болото.
– Нет никого, – сказал он, вернувшись к своим. – Пусто. Точно за реку ушли.
– Значит, ничего не остается, как и нам туда топать, – вздохнул Чебот и повел своим маленьким, приплюснутым, как у боксера, носом. – Хотя ох как не хочется, святые угодники…
Костя ему не поверил: азартен был Чебот, чего-чего, а этого ему было не занимать. Он давно подозревал, что Чебот тоже тайно ходит в Чупу. Уж слишком таинственно он порой выглядел. Может, сети воровал, а может, к девке какой бегал?
Дрюндель благоразумно промолчал, потому что чувствовал, что к нему относятся с недоверием. Он всей душой пытался искупить свою вину, но она только множилась и множилась, и Дрюндель при всем своем желании ничего с этим поделать не мог. Таковы были реалии их юношеского сообщества, где максимализм приветствовался в любой форме.
Вдруг они услышали, что к ним кто-то приближается, вернее, несется во весь опор. Лошади, стоящие под деревьями, принялись беспокойно шевелить ушами.
Чебот метнулся вправо, Дрюндель, несмотря на свою толщину, колобком укатился в кусты и щелкнул там курками. Костя, оставшийся у насыпи, присел и взял «плазматрон» на изготовку.
«Если это кайманы, то я ничего не понял, – подумал он. – Не могут они здесь быть, и точка! Да и с какой стати им на нас нападать? Им надо нас бояться и ноги уносить как можно дальше и как можно быстрее».
– Не стреляйте, ребята! – В конце тропинки, убегающей к болоту, появился, подпрыгивая в седле, словно мешок с отрубями, Телепень. – Не стреляйте! Я вернулся!
На этот раз, несмотря на свою извечную медлительность, он был на удивление ловок, и даже улыбка на его зверской физиономии выглядела бы приятно, если бы не массивные надбровные дуги, делающие их обладателя похожим на пещерного человека.
Костя выругался:
– Черт! – И опустил «плазматрон». – Подстрелил бы тебя, дурака, знал бы потом, где раки зимуют!
– Я передумал! – снова крикнул Телепень. – Я с вами!
– Чего ты орешь?! – сказал Чебот, поднимаясь и демонстративно закидывая на плечо «плазматрон». – С нами так с нами. Поехали.
Все трое даже чуть обрадовались, все-таки правда была на их стороне, что ни говори, а интересы деревни превыше всего. Деревня – это святое. Деревня – это то, без чего они не представляли себе жизни. Так они были воспитаны. Так им твердил атаман Рябой. Дрюндель разулыбался, обрадовался и одобрительно похлопал Телепня по спине, мол, наш товарищ. На щеках его вспыхнул румянец.
– Они… они такое удумали сказать!.. – заискивающе твердил Телепень, заглядывая в глаза то Косте, то Чеботу. – Такое! Лучше с вами, чем позор на всю жизнь!
– Вот это правильно, – равнодушно согласился Чебот, вставляя ногу в стремя, видно было, что ему глубоко наплевать на переживания Телепня и что Телепень обратился не по адресу.
– Чего они удумали сказать? – спросил Костя, чтобы разрядить неловкость.
– Ну, мол, вы все сгинули, а они одни утекли!
– Идиоты! – предсказуемо среагировал Чебот. – Вернусь, обоим рыла начищу, – пообещал он. – Святые угодники!
– Справедливо! – радостно подпрыгнул в седле Телепень. – А ружье дадите?!
– Обойдешься…
Круглое лицо Телепня вытянулось. Зато Дрюндель ехал героем, поняв наконец, что сделал правильный выбор в жизни и что правда всегда на стороне храбрых.
* * *
На мост въехали в полной тишине. Солнце, так и не присевшее за горизонт в течение всей ночи, ватным шариком проглядывало сквозь туман, и сосны, которые на правом берегу казались выше и таинственнее, свечками вставали одна за одной. Деревья, выросшие на железнодорожном полотне, и фермы моста проплывали мимо, словно привидения. Под опорами журчала вода. Лошади прядали ушами, нервно ступая по шпалам.
– Не балуй, не балуй… – сказал Костя, почувствовав, что лошадь под ним начала нервничать, нагнулся и похлопал ее по шее: – Спокойнее, спокойнее! – Но сам на всякий случай нажал на кнопку на «магнетроне», и индикатор загорелся ровным зеленым светом. Еще, не дай бог, кто-нибудь подстрелит, подумал он, в тумане-то пара пустяков засаду устроить.
– Кажется, я что-то слышу… – произнес Чебот и насторожился, как зверь на лежке. – Святые угодники…
Он ехал чуть сзади, и Костя, оглядываясь налево, иногда вздрагивал от его лохматого силуэта.
– Я тоже, – лязгая от страха зубами, сообщил медлительный Телепень.
– А я ничего не слышу… – покрутил головой Дрюндель и снова побледнел.
Потом и Костя тоже услышал, что далеко-далеко, за железной дорогой, словно в пустыне, звонит колокол.
– На молитву созывают, – предположил он, снимая «менингитку» и прислушиваясь. – Значит, все нормально.
– Не похоже… – сказал Чебот. – Тихо! – И поднял руку. – Лицо его выражало тревогу.
Они сгрудились, мешая друг другу. И действительно, звон был нервным, призывным, а потом и вовсе оборвался на жалобной ноте, которая долго дрожала и плыла в воздухе.
– Пожар?.. – предположил мнительный Дрюндель. – А может, нас заметили? – добавил он испуганно, хотя в таком тумане можно было заметить разве что стадо слонов, да и то с большим трудом.
Они подождали еще немножко и поехали дальше, тревожно вглядываясь в туман, но все вокруг снова сделалось тихим и сонным.
На другой стороне моста рельсы оказались загнутыми. Взрыв непомерной силы вздыбил их вверх, и торчали они, как бычьи рога. Бетонные шпалы под ними были превращены в щебенку. Арматура, как гребенка, топорщилась в разные стороны. Вот почему к нам поезда не ходят, сообразил Костя, подорвали путь, давно подорвали.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
