– Ты меня нагло шантажируешь уже не первый год, – буркнул хам, оглядывая растущую стопку чехлов. – Тем, что не будешь мне шить. И не выдавай ей так много разом, она их рвёт как не в себя!
– Вообще-то я очень аккуратно обращаюсь с одеждой, – заявила я, выкарабкавшись наконец из предательского кресла. – Просто столица меня несколько выбила из колеи!
– Да-да, конечно, – вроде бы согласился наглец, но по интонации было ясно, что он мне нисколечко не поверил. – Собирай свое барахло, посажу тебя в такси.
Я хотела гордо заявить, что сама доберусь. Честно, хотела. Но оглядев внушительную кипу чехлов, поняла, что мне физически не хватит рук.
– Я взял на себя смелость пометить бантом вешалку с костюмом, который желательно надеть в первый день, – вмешался мистер Даур. – Туфли, надеюсь, у вас подходящие найдутся?
И он многозначительно покосился на мою обувь. Я с трудом подавила малодушный порыв подобрать ноги под себя, ибо некуда. И под юбкой не спрятать, вот незадача!
– Разумеется, – промямлила я, опуская глаза в пол. Ничего, дома немного над ними помагичу, будут как новые. Нужно будет, и цвет поменяю.
– И помните, если вас спросят, у кого вы одеваетесь, скажите что в ателье Даур! – гордо приосанился портной.
Я мелко закивала.
Да если он и впрямь будет мне платить каждую неделю по пять тайлеров, я еще и листовки с его именем по этажам разнесу! Всех ближайших небоскребов!
Хам сгрёб все чехлы одной рукой, небрежно, как папку с бумагами, и подцепил меня другой за локоть.
– Пойдём, деревня, покажу. где ты работать будешь. Жду тебя завтра к восьми утра, и не опаздывай! – наставлял он меня, вытаскивая из ателье и проулка обратно на оживленную центральную улицу.
Дождь почти перестал, позволяя хотя бы оглядеться по сторонам. Наглец ткнул пальцем в мощеное золотистым мрамором крыльцо через дорогу и махнул, подзывая такси.
– Скажи, что ты в редакцию «Нью-Хоншир таймс». Тебя пропустят, – выдал он последние наставления, бесцеремонно запихивая чехлы на сиденье рядом со мной, после чего сунул что-то водителю и захлопнул дверцу. Сверху глухо бухнуло – он еще и ладонью сверху припечатал для надежности! Зачем – неизвестно, чуть крышу не погнул.
– Куда едем? – поинтересовался водитель, оборачиваясь.
И тут я застыла, потому что поняла, что не знаю адреса особняка! Мне как-то не пришло в голову спросить эту немаловажную вещь у хозяина, да и с Самантой мы ничего такого не обсуждали. Подземку я и вовсе пережила с полузакрытыми глазами и под страхом смертной казни не вспомню названия станции.
– Вы знаете, я в столице только второй день… – проблеяла я неуверенно. Водитель тяжело вздохнул, покосился на зажатую в кулаке бумажку и терпеливо уточнил:
– Может, приметы какие у дома? Или рядом улицу помните?
– Ну, где-то в квартале от него находится перекресток сорок шесть и сто двадцать семь! – встрепенулась я. – Такой миленький особнячок с садом, огорожен решеткой прошлого века.
Лицо таксиста отчего-то вытянулось и побелело.
– Проклятая усадьба? – выдавил он с усилием.
Я несказанно удивилась. Милейший хозяин, уютное местечко, с чего вдруг его обозвали проклятым? Ну, инвалид, но мало ли что с ним случилось… с другой стороны, людям свойственно приписывать не пойми что ни в чем не повинным объектам и существам.
Кому знать, как не мне!
Таксист домчал меня с ветерком, да еще и сдачу выдал. Чуть ли не силой вручил! Оказывается, хам, которого уже и язык-то не поворачивался называть хамом, но имени я все равно не знала, успел заплатить ему заранее. Так что мне еще и перепало сентов двадцать.
Как раз на новые чулки. Две пары.
Саманта была уже дома и выскочила в коридор, заслышав мои шаги.
– Куда ты пропала? – набросилась она на меня тут же, преграждая дорогу. – Ты не представляешь, каких трудов мне стоило убедить мисс Агату принять тебя без рекомендаций! А ты убегаешь! У тебя совесть есть?
– Есть. Вот она. – я пошуршала зажатым под мышкой пакетом с булочками. – Возможно, немного помялась, но есть можно.
– Что там? – Саманта ловко выхватила многострадальную упаковку, развернула горловину и выудила обломок булки с глазурью. – О, корица! Отлично. Извинения принимаются.
С этими словами она заглотила кусок целиком, не жуя, и зашуршала, изучая остальное содержимое пакета. Я шагнула в сторону, намереваясь обогнуть соседку, но она, не глядя, снова перекрыла мне путь.
– А это что? Ты теперь шьёшь на дому? – поинтересовалась она, окидывая цепким взглядом гладкие матовые чехлы. Логотип ателье Даур был вышит на самом видном месте и сразу бросался в глаза, так что пропустить его было сложно. – Неплохо устроилась. Вот уж не подумала бы…
Остаток фразы Саманта проглотила вместе с очередной булочкой, но я и сама поняла, что она хотела сказать. Деревенщине вроде меня сказочно повезло, что ее приняли на работу в приличное место.
Только вот соседка понятия не имела, насколько приличное это место. Она-то решила, что я теперь шью в ателье… а меня взяли в сам «Нью-Хоншир таймс»! Я прекрасно была знакома с изданием, матушка регулярно одалживала свежие номера в библиотеке при мэрии. Оттуда мы узнавали свежайшие новости из столицы, и, в отличие от остальных «желтоватых» газет, сведения в «Таймс» всегда были проверенными на все сто процентов. Они очень гордились тем, что печатают только правду и ничего кроме правды, какой бы неприглядной она ни была.
Впрочем, тему магов и их истребления газета старательно обходила стороной. Быть закрытой ее редакции не улыбалось.
– Мы как раз с Фликом сидели, давай к нам! – спохватилась Саманта. – Чаю попьём!
Признаться, я бы не отказалась от чего посущественнее чая, но выбирать не приходилось. Согласно кивнув, я заглянула в комнату, свалила костюмы на постель, погрозила пальцем оживившемуся скворцу и вышла к поджидавшей меня соседке.
– Тут есть очаровательный уголок. Мы только там и чаевничаем, очень уютно! – щебетала Саманта, проводя меня за руку дальше по коридору и сворачивая в самом конце. Там, по идее, должна была быть пожарная лестница или хотя бы выход на нее, но вместо этого обнаружился небольшой зимний сад. Пара деревьев в кадках, плетёные стулья, висящие по стенам кашпо с вьющимися вниз цветами и взъерошенный молодой человек, неловко поднявшийся при нашем появлении. Выглядел и двигался он нескладно, как деревянная кукла, которой управляют не слишком умелые руки. Кучерявые волосы вились еще сильнее, чем у меня, и я от души посочувствовала бедолаге. Честно, будь я мужчиной, стриглась бы налысо, но увы, дамам такого счастья не положено.
– Эбигаль, это Флик. Флик, это Эбигаль, наша новая соседка, – протараторила Саманта быстро, плюхнула пакет в середину стола и строго добавила. – Без меня не есть!
