Отец, поношенье Гильгамеш учинил мне.
Рис 32. Иштар богиня любви
Посредством угроз она вынудила своего отца создать Небесного Быка, чтобы тот уничтожил Гильгамеша. Но каким бы ужасным этот бык ни был для простых людей, Энкиду перепрыгнул через быка, опираясь на его рога (точно так же, как это часто изображается на произведениях искусства минойской цивилизации), и схватил его за хвост. Смысл этого, очевидно, состоял в том, чтобы заставить быка занять такое положение, чтобы Гильгамеш мог его прикончить. Гильгамешу удалось всадить свой кинжал в верхнюю часть шеи чудовища и убить его. Иштар, наблюдавшая с городских стен, выкрикнула проклятие и собрала всех храмовых женщин, которые начали стенать и плакать. Однако для Гильгамеша и Энкиду это было время триумфа, и они проехали (очевидно, на ослах, так как лошади еще не были известны в Месопотамии) сквозь ряды восхищенных горожан, выстроившихся на улицах Урука. Последовало большое празднество. Но ночью Энкиду увидел сон, в котором боги собрались на совет. Три верховных бога – Ану, Энлиль и Эа – вместе с богом Солнца Шамашем, покровителем Гильгамеша, обсудили положение вещей и, несмотря на противодействие Шамаша, постановили, что за убийство Хумбабы и Небесного Быка Энкиду должен умереть. Энкиду заболел, и, когда его конец стал близок, он пожалел обо всем, что увело его из степей, и призвал проклятия на головы охотника и блудницы. Но бог Солнца указал ему на блага цивилизации, к которой привела его блудница, и Энкиду успокоился и обратил свое проклятие в благословение. Перед смертью Энкиду увидел еще один сон, в котором ему открылась сущность преисподней, места загробной жизни. Во сне, сказал Энкиду, его встретило создание, которое так изменило его, что его руки покрылись перьями, как у птицы. Его проводник привел его к дому мрака, из которого вошедший в него человек никогда не выходит, из которого нет дороги назад. Здесь все люди были как птицы и жили во мраке, а прах и грязь служили им пищей.
Рис. 33. Человек-скорпион
И вот Энкиду умер. Гильгамеш сильно горевал о своем друге и совершил для него все положенные последние обряды. И тогда на Гильгамеша снизошло понимание того, что он тоже должен будет в конце жизни умереть, как и Энкиду. Как и каждый человек, впервые осознающий эту истину, Гильгамеш не мог принять ее и стал искать средство избежать человеческой участи. В те времена еще жил самый первый предок – Утнапиштим, который избежал смерти, и к нему решил пойти Гильгамеш, чтобы узнать его секрет.
Гильгамеш пошел к горам Машу, которые, по мнению шумеров, кольцом опоясывали землю, и достиг одних из многих ворот на краю мира, предназначенных для восхода и захода солнца. Люди-скорпионы (рис. 33), поставленные охранять ворота, признали в нем полубога и позволили Гильгамешу пройти. В течение одиннадцати часов он шел в сплошной темноте, а затем, наконец, занялась заря. Еще через два часа он вышел на дневной солнечный свет и оказался в саду, в котором на деревьях висели драгоценные камни. Здесь он встретил дружески расположенного к нему бога Солнца, который предупредил его, что его поиски будут бесполезными. Но Гильгамеш пошел дальше и некоторое время спустя пришел к женщине по имени Сидури, которая содержала постоялый двор на краю морской пучины. Она тепло приняла его, но предупредила, что никто, кроме бога Солнца, не может пересечь это море. Тем не менее, у Утнапиштима был паромщик Уршанаби, который находился в то время поблизости, в лесу, и с его помощью Гильгамеш мог пересечь пучину. Гильгамеш встретился с Уршанаби, который научил Гильгамеша, что надо делать. Нужно было плыть через море при помощи шеста, но его воды были водами смерти, так что ни одна их капля не должна была коснуться Гильгамеша. Поэтому Гильгамешу было велено срубить 120 деревьев и сделать из них шесты. Гильгамеш и Уршанаби сели в лодку, и, когда они достигли опасного места, Уршанаби приказал Гильгамешу отталкиваться шестом, используя каждый шест только один раз, чтобы избежать соприкосновения с водами смерти. Когда был использован последний шест, лодка достигла безопасных вод и предстала перед глазами Утнапиштима, который с удивлением смотрел на нежданного гостя. По приезде Гильгамеш рассказал о себе и о своем желании избежать смерти. В ответ Утнапиштим указал ему на скоротечность человеческой жизни и общественных институтов, но Гильгамеш сказал:
Гляжу на тебя я, Утнапиштим,
Не чуден ты ростом – таков, как и я, ты,
И сам ты не чуден – таков, как и я, ты.
…………………………………………
Скажи, как ты, выжив, в собранье богов
Был принят и жизнь обрел в ней?
И тогда Утнапиштим рассказал Гильгамешу историю о Всемирном потопе, в результате которого ему была дарована вечная жизнь. До этого он жил в городе Шуриппаке на реке Евфрат. Боги решили позволить Энлилю уничтожить человечество посредством великого наводнения, но бог Эа открыл этот секрет Утнапиштиму, прошептав его тростниковой хижине, в которой спал герой, и научил его, как сделать корабль. Утнапиштим построил корабль, снабдил его провизией и заполнил его не только экземплярами всех живых существ, как в библейской истории о Ное, но и ремесленниками: шумеры понимали, что без ремесленников цивилизация будет невозможна. Наконец разверзлись небеса, и открылись подземные водные каналы, и случилась великая буря, и вся земля и все, что было на земле, погрузилось в воду и утонуло. Даже боги устрашились и перебрались на самое высокое небо. Когда опустошение закончилось, шторм утих, и днище корабля село на гору. Утнапиштим, как и Ной, послал птиц искать твердую землю и, наконец, узнал, что вода спала достаточно, чтобы он мог выпустить на волю свой живой груз и покинуть корабль. Он сам совершил жертвоприношение на горе, и голодные боги, которые уже забыли, как пахнет дымок жертвоприношений, с тех пор как началось наводнение, пришли и столпились вокруг. Энлиль рассердился оттого, что его план всеобщего уничтожения людей не удался. Но богу Эа удалось успокоить разгневанного бога, указав ему, что существуют и другие способы управления людьми, помимо тотального уничтожения. Разве не существуют дикие звери, голод и болезни, чтобы контролировать численность населения? Гнев богов не должен быть неразборчивым, а должен иметь нравственную основу:
