злость прошла. На дураков-везунчиков не обижаются. По крайней мере, дольше положенного. Это как набирать воду решетом — пустое, бесполезное занятие. Его вины, в том, что я набрала 40 баллов и полезла на дерево, — нет. Мне просто нужно быть осторожнее с собственными словами и действиями.
И надо начать вот с чего.
— Увидимся завтра, — улыбнулась во все 32, думая при этом о закате на Бермудах, о маминой выпечке и о непоседливом брате.
Я должна начать вести себя с Владом, как с остальными. И забыть тот короткий разговор в столовой. Энергию лучше потратить на более полезную вещь. Математику, например.
— Тебя проводить? — прилетело мне в спину. Голос у Чернышева был немного растерянным.
— Если хочешь, — пожала плечами, не поворачиваясь.
До моего дома шли в тишине. Кажется, Влад пару раз попытался заговорить — не знаю точно, я лишний раз не поворачивала голову в его сторону.
Заполнять воздух филлерной беседой — было выше моих сил. Поэтому и молчала, думая о далеких от Влада вещах.
— Погодка отстой, — ни с того ни с сего, сказал он, когда мы вошли во двор.
— Весна только началась, — ответила, подняв глаза к небу. Интересный факт. Чем меньше я смотрю прямо на объект моего раздражения, тем меньше он меня бесит. — Спасибо, что проводил. Пока.
Развернулась и прыгучей походкой отправилась к подъезду. Чересчур легкой и беззаботной, как по мне.
Влад не ответил. Видимо, гадал, не упал ли мне на голову кирпич, пока мы шли. Уж слишком резкий скачок от ненависти до нейтрального отношения.
Оказалась за подъездной дверью и только тогда смогла полноценно выдохнуть.
И почему рядом с ним мне так тяжело? Вроде бы не должно. На других парней из моего класса, да и вообще в целом, я реагировала более нейтрально. Может, своим необъятным самолюбием и уверенностью в своей безграничной обаятельности, он напоминал мне Сашу Казанцева? Должно быть, так оно и было…
Домой зашла на цыпочках. Вдруг Серж спит? И не ошиблась. Пройдясь по квартире, обнаружила обоих — маму и брата — спящими на кровати. От такого милого зрелища весь неприятный осадок сгладился, и я смогла продолжить свой день, не забивая голову лишними мыслями.
На следующее утро я, как обычно, встретилась в парке с Настюхой, и мы пошли в школу. Через пару минут к нам присоединился Роман Кравченко.
— Привет!
Мне он энергично помахал, а Настю легонько чмокнул в щеку. Я сделала вид, что что-то не могу найти в свой сумке, чтобы лишний раз их не смущать.
И тут вспомнила об одном факте. И принялась озираться по сторонам.
— А Влад разве не с тобой в школу ходит?
— Да. Только сегодня его не будет, — Кравченко ответил небрежно, не смотря на меня и даже не догадываясь, как меня обрадовал.
А для меня этим серо-зеленоватым весеннем утром будто солнце взошло над горизонтом, так высоко и ярко, словно лето наступило. Ноги зудели станцевать победный танец, что-нибудь с чечеткой, или вприсядку, как в царской России.
Сегодня день обещал быть просто замечательным!
И так оно и было. Единственное, на математике я чувствовала себя не в своей тарелке. Решенные тесты, что я скромно положила бабушке на стол, не произвели особо впечатления. Она лишь сухо кивнула. Но лучше будет не заострять на этом внимание. Бабушка отходчивая. Простит. А раз Алла Викторовна сегодня не подходила ко мне с супер-важным заданием, возможно, Регина Егоровна и не так сильно разозлилась, как мне показалось.
Да и день просто чудесный, чтобы портить его лишними переживаниями!
Остаток рабочего дня прошел просто замечательно: я вела себя, как обычно: улыбаясь, легко отшучиваюсь от вчерашнего инцидента. Но экстра-вопросов почти никто не задавал. Еще бы. Я ведь не соврала, сказав, что полезла на березу спасать птичку. Точнее, почти не соврала. Точно помню, где-то над головой кто-то, обеспокоенно чирикнув, перелетел в другое место.
Влад не перетягивал на себя внимание, ни вставлял свои язвительные шуточки и туманные намеки. Все было прекрасно.
Прекрасно….
Только ужасно скучно. И поняла я это только концу уроков.
Моя жизнь показалась мне затяжным днем сурка. И острое желание что-то поменять пронзило с головы до пят.
21
— Ты куда? — удивленный возглас Насти догнал меня уже у двери.
Я не ответила и не обернулась. Торопилась домой, провести остаток дня с людьми, с которыми мне не надо притворяться. Но меня ждало небольшое разочарование.
— Привет, Сашка! — папа с порога похлопал меня по плечу и сделал большой глоток из жестяной банки. Пиво в три часа дня? Ладно, пусть делает, что хочет, лишь бы ко мне не цеплялся. — Как учеба? Много двоек нахватала? Смотрю очки уже не носишь…
Да, вот уже 2 года как… Хотела бы я так сказать, но лишь выдавила сдержанное:
— Ага. Мама, я сейчас вещи соберу и пойду заниматься… К другу!
Мама выглянула из кухни. Сережка пытался сорвать цепочку с ее шеи. Запахи с кухни подсказывали, что готовка шла во всю. И не очень успешно. Еще бы, когда маленький любознательный чертенок лезет везде, куда только могут дотянуться его пухлые ручки.
— Надеюсь, не к парню, — для проформы папа даже сдвинул брови.
Скрипнула зубами, но промолчала. Вот лучше бы не моими делами интересовался, а маме помог. Когда он возвращался со своих командировок, он сутками пролеживал на диване. Только прибавляя маме работу, а не наоборот.
— Иди, — бодрый голос и улыбка. В этом была вся моя мама. Я бы такого мужа сковородкой по голове огрела, а не поздний обед ему готовила.
— Спасибо.
На папу я даже не посмотрела.
— О. Смотрю, кто-то стал слишком крутым, чтобы разговаривать с папкой?
Его лапища потянулась к моим волосам.
— Папа, блин!
Мало того, что прическа была испорчена, а еще теперь и пахла солеными орешками!
— О-ей! Трагедия мирового масштаба! Надо меньше думать о том, как расфуфыриться, а больше…
— Сережа, ты бы…. — мама одернула папу, но что она дальше ему сказала, я уже не услышала. Из-за папы пришлось принимать незапланированный душ, и вода заглушила их разговор. Когда я вышла, папы уже не было.
— Куда он ушел? — просила я, тщательно просушивая волосы полотенцем, при этом не давая Сережке схватить его своими цепкими пальцами.
— Позвонили ему. Вот и ушел, — мама равнодушно пожала плечами, но я видела по ее взгляду, что ее что-то беспокоит. Неужели поругались?
— Слушай, — захотелось ее немного приободрить. — Я могу сегодня никуда не ходить. Помочь тебе.
— Нет-нет, — мама смахнула невидимую соринку
