Книга Штильскин - Эндрю Бакли

— Знать бы ещё, как. — Роберт огляделся и заметил, что они были одни. — А где гномы?

— Где-то рядом, вероятно, ушли в разведку.

Роберту хотелось перевести тему на Лили, но не похоже, чтобы та была заинтересована в обсуждении себя.

— Лили, как вы в это ввязались?

— Я работаю в Агентстве.

— Знаю, вы говорили. Не чем занимается Агентство, а, что работаете там. Я имел в виду то, каким образом вы оказались в этом мире? Похоже, в Этосторонье у всех есть происхождение.

— Не хочу об этом говорить. Проживешь тут подольше, может, сам узнаешь.

С нависающих деревьев спрыгнули Гник и генерал Гнарли, и легко приземлились напротив Лили и Роберта. Гнарли всегда обращался к Лили, редко обращая внимание на присутствие Роберта.

— Постояльцев в гостинице на данный момент нет. Морин и Мелвин Козлоголовы будут рады принять нас на ночь. О беглом дворфе они ничего не слышали.

— Благодарю, генерал, — ответила Лили. Гном кивнул и вместе с Гником развернулся и пошёл по тропе. Роберт счёл забавными слова Лили о том, что эти гномы были воинами. Он с трудом мог поверить, чтобы кто-нибудь, настолько маленький, мог быть опасен. Вскоре после того, как они покинули Перепутье, генерал Гнарли заявил, что голоден, а Гник одним легким движением извлёк из рукава кинжал и точно метнул его в небольшую птицу метрах в пятнадцати от них. К большому огорчению птицы, её голова была отсечена, а тело быстро зажарено на открытом огне парой голодных гномов.

— А далеко гостиница? — спросил Роберт. Лили просто указала вперёд. Он заметил, что тропа стала шире, и его взору открылось большое каменное здание с соломенной крышей. Судя по окнам, этажей в доме было два. Из каменной трубы тянулся дым, а окна светились мягким светом, одним лишь своим видом намекая на комфорт и уют.

* * *

Бестелесное создание плыло где-то между реальностями в виде оранжевых и фиолетовых пятен, не имеющих строгой формы, кружилось в небытии, оседлав несуществующие ветра в пространстве, где не могло выжить ничто живое. Потребовалось некоторое время на поиски, но, наконец, он нашёл жертву. Он вновь попытался принять телесную форму, но единственным результатом этой попытки стало лишь то, что одного крайне удивлённого молодого поэта из Южной Америки выдернуло из душевой, перенесло со скоростью тьмы через океан и выбросило совершенного голого напротив Сиднейского оперного театра в Австралии. На сцене только подошло к концу представление, и зрители выходили из оперы на тёплый ночной воздух.

Поэт, который всегда извлекал выгоду для себя из любой ситуации, поднялся на ноги, прочистил горло и зачитал хокку, которое сочинил пару месяцев назад. Этим он добился одобрительных аплодисментов. Продолжил он лимериком, который всех рассмешил, а закончил разрывающей сердце аллегорией, которая вызвала у зрителей несколько печальных слёз. Когда в ночи прозвучали последние строфы, толпа одобрительно зашумела и потребовала выступить на бис. Южноамериканский поэт стал известен как «голый поэт» и всю жизнь прожил, путешествуя по Австралии и повсюду собирая толпы людей.

Таинственное существо смирилось с тем, что у него имелось два варианта. Он мог остаться бестелесным и бесполезным, не заниматься ничем, кроме как парить вокруг и наблюдать за всем, что происходит в наблюдаемой вселенной. Либо он мог отбросить всяческую осторожность, создать себе телесный сосуд и постепенно в него влиться. Это будет медленно, и хотя, сосудом, по сути, будет он сам, он понимал, что какое-то время не будет осознавать себя, но, по крайней мере, будет находиться в гуще событий. Со временем он станет собой — это лишь вопрос времени. А когда ты — мистическое, слегка всемогущее существо, выходящее за пределы пространства и реальности, время значения не имеет.

Не раздумывая более ни секунды, он принялся вновь представлять себя миру.

* * *

— Послушайте, я не имел в виду ничего такого, — с непреодолимой убеждённостью произнёс Роберт.

— Умолкни, Роберт, — бросила Лили.

Гномы хихикали.

На Роберта смотрели двое злых зверолюдей, их руки скрещены на груди, а Лили пыталась разрешить ситуацию. Роберт сидел за столом у двери и чувствовал себя идиотом. Гномы сидели у бара и широко ухмылялись.

Морин и Мелвин Козлоголовы были за два метра ростом. У них были козлиные ноги, человеческое туловище, а на вытянутой козлиной шее сидели козлиные головы. У Морин в обоих ушах были кольца, она обладала большой грудью и строгим взглядом, способным успокоить любого мужчину. У Мелвина был простецкий вид и любой, имеющий глаза, убеждался в том, что начальником здесь была Морин. Морин носила платье, перетянутое посередине плетёной веревкой, а Мелвин был одет в «варёные» джинсы, белую рубашку с воротником-стоечкой и зелёный блейзер. На конце длинного козлиного носа болтались очки.

Роберт, Лили и гномы вошли в гостиницу, которая, на взгляд Роберта, выглядела точь-в-точь, как должна выглядеть средневековая таверна. До него дошло, что всё здесь имело одинаковый вид старины. Роберту это должно было показаться странным, но почему-то всё выглядело совершенно естественным.

Лили проинформировала Роберта, что хозяев гостиницы звали Мелвин и Морин Козлоголовы, но забыла упомянуть тот факт, что их звериная часть была в буквальном смысле, козлиной. Это открытие застало его врасплох. Едва они вошли в гостиницу и хозяева встретили их, как Роберт испугался при виде их роста и того, что разговаривали они, как люди. С учётом всех прочих неожиданностей этого дня, единственной глупостью, вылетевшей изо рта Роберта, было:

— Вы — козлы!

Нет ничего более оскорбительного для зверолюдей, чем упоминание их животной составляющей. Пара потребовала от Роберта удалиться.

Лили пришла на помощь, объяснив, что перед ними — тосторонец, который до недавнего времени ничего не знал об этом мире, и весь прошедший день вызвал у него стресс. Гномы добавили, что он — дебил, и с этим ничего не поделать.

Наконец, Козлоголовы согласились проигнорировать грубую реплику, позволили всем им остаться на ночь, приняли заказы на еду и исчезли через заднюю дверь, которая предположительно вела на кухню.

— Неплохое первое впечатление, — с улыбкой произнесла Лили.

— Отлично, дебил, — добавил Гник.

Гномы спрыгнули с бара и все четверо проследовали к большому столу у камина в дальнем конце комнаты.

* * *

Роберт и не осознавал, насколько проголодался, пока Морин не поставила перед ним тарелку с чем-то коричневым и жареным в компании свежих овощей и варёной картошки, а также большого бокала пива. Если посудить, он не ел с тех пор, как утром его уволили