вылечила его, а потом подарила надежду. Пусть ложную, но он жив. Вместе со страданиями боги дают и силы для того, чтобы их вынести.
— Ужин подождет.
Часть третья. Я вижу сквозь тьму. Глава первая. Эрфиан
1975 год до нашей эры
Аравийская пустыня
Существо было старым. Таким старым, что Эрфиан затруднялся даже предположить, как давно боги подарили ему жизнь. Сперва он решил, что это человек, но засомневался — незнакомый запах сбивал с толку. Выглядело существо как человек. Очень старый человек — изможденное лицо, морщины, потускневшие глаза, длинные седые волосы. Руки существа покоились на груди, и оно смотрело на Эрфиана, чуть прищурившись.
— Подойди, юноша.
Слуга-темный эльф, приведший гостя, легко подтолкнул его в спину — не повелительно, а ободряюще. Эрфиан приблизился к ложу старца.
— Как прошло путешествие? Не беспокоили ли вас разбойники?
— Нет… — Эрфиан запнулся, не зная, как обратиться к старцу. — Никаких бед не приключилось, слава богам.
— Боги милостивы, — согласилось существо. — Что первым делом должны говорить воспитанные эльфы, оказываясь в гостях?
— Меня зовут…
— Я знаю твое имя, Эрфиан. Воспитанные эльфы говорят, зачем они пожаловали.
Слуга, поймав взгляд гостя, улыбнулся и пожал плечами.
— В вежливости ты не силен, — заговорил старец. — Где твоя спутница?
— Ты не назвал мне своего имени и говоришь о вежливости?
Существо тихо рассмеялось, прикрыв глаза.
— Так что привело тебя сюда, юноша?
— Нави сказала, что я найду воду, пищу и кров. И обрету наставника.
— Ты хочешь быть моим учеником, Эрфиан?
— Это зависит от того, чему ты можешь меня научить.
— Это зависит от того, чему ты хочешь научиться. Ты знаешь, чего хочешь, Эрфиан?
Не дождавшись ответа, старец поднял руку и пошевелил в воздухе пальцами.
— Проводи гостя в один из свободных шатров, Давид, проследи за тем, чтобы он был сыт и ни в чем не нуждался. Возвращайтесь на рассвете.
Слуга, названный Давидом, попросил прощения за то, что не может предложить Эрфиану более пышную трапезу — только хлебные лепешки, орехи и немного высушенных на солнце фруктов. Время близилось к полуночи, они решили поужинать у костра, и вскоре к ним присоединилась другая служанка, совсем юная девушка с длинными, почти до колен, светлыми волосами, назвавшаяся Весной.
— Это я дал ей имя, — пояснил Давид. — Я нашел ее в одном из городов во время очередного путешествия. Она, тогда еще кроха, потерялась и была так напугана, что не смогла сказать, как ее зовут. Как раз закончилась зима, и я решил — назову малютку Весной. Для нее начнется новая жизнь. Весна приносит обновление.
Девушка болтала без умолку, но не забывала подавать Эрфиану и Давиду лепешки и кусочки сушеных фруктов. Гость рассказывал о путешествиях и о приключениях, пережитых в пустыне. Когда он притомился, Весна принесла маленький барабан и, легко постукивая по натянутой коже пальцами, поведала слушателям историю любви дочери правителя большого города и молодого охотника. Закончилась история печально, и Давид упрекнул рассказчицу в том, что она может испортить настроение гостю. Весна не обиделась: следующей на очереди оказалась знакомая Эрфиану легенда об эльфийке-воительнице Кохабе, обретшей и армию, и любовь, и обруч Жрицы. Весна, скромно опустив глаза, призналась, что первую историю сочинила сама.
Костер начал догорать, и в него подбросили сухих веток. Давид слушал девушку, задумчиво перебирая каштановые кудри — длинные и ухоженные, любая женщина позавидовала бы. У него были непривычные для темного эльфа ореховые глаза, лучистые и ясные — глаза существа, обладающего острым умом. И он, и юная Весна говорили на нескольких языках, включая эльфийские наречия, умели читать и писать, прекрасно разбирались в астрономии и целительстве. Но больше всего Эрфиана удивляло то, как они себя держали. В них не было подобострастия, к которому он привык, общаясь с Минар. Если речь заходила о старце, его имени не называли, говоря исключительно «он», но и слов «хозяин» или «господин» тоже не произносили. Давид и Весна не вели себя как слуги, а Эрфиану было уютно в их обществе, и он решил, что подумает обо всем завтра.
После того, как хорошенько выспится.
Их с Нави путешествие по пустыне заняло пару лун. Когда небо начинало светлеть, вампирша исчезала, на закате появлялась снова. За все это время они обменялись несколькими ничего не значащими фразами и делали вид, что встретились впервые. Хотя Эрфиану и не нужно было притворяться. Что-то изменилось в нем за эти две луны. Он до сих пор думал, что Нави красива, как первые звезды. Его сердце начинало биться чаще, когда он вспоминал последнюю ночь в замке, которую они провели вместе. Он бы не сомневался ни мгновения, если бы она сказала, что хочет это повторить. Он продолжил бы говорить ей «да» и потом. Но часть его души, разбуженная вампиршей и когда-то походившая на свободно парящую птицу, превратилась в холодный камень. Так человек, которого ослепило солнце, закрывает глаза ладонью и не торопится их открывать. Эти мысли не радовали и не печалили. На ум приходило одно слово: «повзрослеть».
* * *
Давид разбудил гостя на рассвете. В путешествиях Эрфиан привык спать на земле и уже знал, что пара часов сна восстанавливает силы получше целой ночи, проведенной в мире грез. Он чувствовал себя великолепно: отличное настроение, ни намека на усталость, свежая голова и готовность к разговору со старцем, что бы эта беседа ни принесла.
— Вампирша Нави ушла, — сообщил Давид. — Она попросила прощения. И понадеялась, что ты не держишь на нее зла.
— Не держу.
Маленькую деревню, в которой жил старец, населяли только эльфы — темные и светлые. Темных Эрфиан успел повидать, а светлых встретил впервые. Они выглядели в точности так, как он себе представлял: невысокие, тонкие, светловолосые и голубоглазые (зеленые и серые глаза тоже встречались, но редко). Давид кивал проходившим мимо, они приветствовали его в ответ и дружелюбно улыбались Эрфиану. Они не смотрели на него как на чужака, не дивились на странную для темного эльфа внешность. Одна из женщин, плечи которой покрывала белоснежная мантия, весело подмигнула ему и пожелала доброго дня.
— Как себя чувствует твой хозяин?
