короткое «не твоего ума дело»? Он извинится перед ней. Потом. Может быть.
На полу в обеденной зале стояли блюда и плошки. Вампирша принимала гостей — два кубка, пустой кувшин с вином отставлен в сторону, полный устроился рядом с блюдом, где аккуратной горкой лежали финики. Эрфиан отметил это краем глаза, даже не останавливаясь. Он откинул тяжелую ткань, отделявшую спальню от основной залы, вошел и только теперь подумал об очевидном — уже ночь, а, значит, гости не ушли.
Высокий смуглокожий мужчина стоял посреди комнаты вполоборота к Эрфиану и неспешно зашнуровывал на груди рубашку из грубой серой ткани. На мгновение охотники за вампирами и замученная ими Луна отошли на второй план. Глубоко внутри поднималась волна холодной ярости. Эрфиан положил руку на рукоять подаренного Царсиной кинжала. Смуглокожий мужчина усмехнулся.
— Я не знаю, кто ты, юноша, но если ты хочешь убить меня, не размышляй слишком долго. Ты окажешь мне услугу.
Выждав пару мгновений, гость повернулся к Эрфиану. Красивое лицо с тонкими чертами и добрые карие глаза — слишком добрые для охотника за вампирами. Еще один человек с печатью. Может быть, он не из города? Случайный путник?
— Ты любишь ее? — задал очередной вопрос мужчина.
— Какое тебе до этого дело?
— Любишь, иначе бы не хватался за оружие. Назовешь мне свое имя?
— Можешь думать, что у меня нет имени.
Мужчина пригладил ладонью всклокоченные волосы.
— Я дам тебе совет. Один. И буду рад, если ты послушаешь меня.
— Мне не нужны советы.
— Люби эту женщину, если ты находишься на другом конце света. И не приближайся к ней. Никогда. Стоит тебе приблизиться — и уйти ты уже не сможешь. Будешь ждать, считать мгновения, думать о том, что завтра она, наверное, одарит тебя своей милостью, ненавидеть всех, кто сюда приходит и остается на ночь. Иногда даже будешь что-то получать. Но это обман. От нее ты ничего не получишь. А поэтому уходи так далеко, как сможешь. И не возвращайся. Она превратила мою жизнь в кошмар. Ради того, чтобы прекратить все это, я готов умереть.
— Не от моей руки.
Эрфиан стоял, опустив голову, и слушал удаляющиеся шаги гостя. Чувство, переполнявшее его, он не мог назвать болью. Скорее… это было пробуждение. Он увидел страшный сон, проснулся, понял, что реальность еще ужаснее. Но зато она была настоящей.
— Кто позволил тебе входить в мою спальню, гадкий эльфенок?!
Нави стояла в паре шагов от него, скрестив руки на груди. На ней было длинное платье из прозрачной белой ткани, на шее — бусы из янтаря. Она посмела надеть его подарок на свидание с другим!..
— Мне этого никто не позволял, потому что я не спрашивал разрешения.
— Уходи немедленно.
— После того, как мы поговорим, я отправлюсь на все четыре стороны. И сделаю это с радостью.
Вампирша медленно обошла его, оглядывая со всех сторон.
— Ты был в городе, — заговорила она. — Несмотря на мой запрет. Ты решил поиграть в непослушного мальчика, Эрфиан?
— У тебя, как и у каждого из нас, есть возможность выбора. Убивай вампиров десятками и сотнями, если хочешь. Мсти, если хочешь. Но зачем ты втягиваешь в это других? Чем провинились люди с печатью? Почему они должны быть твоими игрушками?
— Ты ничего не понимаешь. Они проводят жизнь в страхе. Не понимают, что видят, что чувствуют, не знают, зачем они пришли в этот мир. Я даю им то, что они ищут.
— Возможность убивать?!
— Смысл. Теперь они знают, зачем живут. Они борются с тьмой.
— Тьму не победить.
— Воины из твоей деревни тоже убивают вампиров.
— Ты права. Но они ни над кем не издеваются.
Нави остановилась напротив него, подняла голову, заглянула в глаза.
— Мой бедный мальчик. Тебе одиноко. Твою голову занимают дурные мысли. Ты — мой маленький воин, помнишь? Это просто люди с печатью, они и в подметки не годятся тебе, существу, в котором течет кровь янтарных Жрецов. Ни один из тех, кто появляется в моих покоях, не сравнится с тобой. Ты весь день бродил по пустыне. Ты голоден… нет. Мы поужинаем позже.
Вампирша поднесла руки к плечам, готовясь снять удерживавшие ткань серебряные пряжки, но Эрфиан жестом остановил ее.
— Не нужно. Минар права — ты не стоишь даже мгновения моих страданий.
— Служанка — вот кто знает о любви все. И что, Эрфиан? Ты уйдешь?
— Да. Прямо сейчас. Не вижу смысла дожидаться рассвета.
— Не думаешь, что нужно поблагодарить меня?
— Ты права. Спасибо за боль. Ты многому меня научила. Я не забуду урок.
Нави опустила ресницы, и по ее щекам потекли слезы. Эрфиан не мог поверить своим глазам. Даже сейчас она умудряется с ним играть?..
— Я спасла тебе жизнь.
— Такая жизнь мне не нужна.
— Ты никогда не был жестоким, Эрфиан. Неужели я обидела тебя?
— В этом нет твоей вины.
— Позволь мне сделать для тебя кое-что… хорошее.
Не услышав ответа, вампирша продолжила:
— Мне не хочется, чтобы ты ходил по пустыне. Здесь неспокойно.
Эрфиан в этом не сомневался — он хорошо помнил воинов с печатью, которые встретили его так, словно он был их врагом.
— Я отведу тебя к существу, которому можно доверять. Ты найдешь пищу, воду и кров. Вероятно, он станет твоим наставником. Это мой… близкий друг.
— Он вампир? Темный эльф? Светлый эльф?
— Увидишь. Ты согласен?
— Согласен.
— Как и с тем, что ужин подождет?
Вампирша тронула серебряные пряжки на плечах, и легкая ткань опустилась на пол. Эрфиан смотрел, как она переступает через платье, подходит к нему, берет за руки и прижимает его ладони к своей груди. После всего, что он узнал и увидел сегодня, он должен ненавидеть ее, но он не чувствовал ненависти. Ему было все равно, кого она любит, кто спит в ее постели, куда она уходит, почему ни о чем не рассказывает. При мысли о том, что они с Минар вытворяли у нее за спиной, он чувствовал себя виноватым, хотя не так давно месть казалась сладкой, как мед. В этом не было здравого смысла, к которому Эрфиан так привык, но он любил эту женщину. Существо, желающее уничтожить всех себе подобных, причинившее ему столько боли, существо, мысли о которого так долго лишали его сна. Женщину, которая когда-то
