на запястье — напоминание о последней встрече с подобными детьми. Но внезапно тренировки Феликса обрели смысл. Он больше не чувствовал себя жертвой, которой был, когда Феликс впервые нашел его.
Он остановился, когда оказался в пяти метрах от них. Он крепче сжал ручку и понял, что его ладонь вспотела.
Один из Выброшенных шагнул вперед. Он был худой, с неряшливой копной волос, торчащим кадыком и узкими злобными глазами. Его лицо выглядело так, словно его били кулаками.
— Вы бездомные? — спросил Рикки.
— Кто спрашивает?
Пауза.
Один из других детей закричал:
— В чем проблема, Томми? — но Томми, если его так звали, не ответил.
Рикки протянул рюкзак.
— Это для вас, — сказал он. — Еда.
Томми посмотрел на своих друзей.
— У нас есть благодетель, — сказал он, и его друзья неприятно засмеялись.
Рикки вспомнил своих благодетелей и почувствовал, как скривились губы.
— Что еще у тебя есть, благодетель? — спросил Томми. — Опустоши карманы.
Рикки швырнул рюкзак так, что он оказался между ним и Выброшенными.
— Берите или оставьте, — сказал он. Он повернулся и пошел по снегу к главной дороге.
Позади него послышались шаги. Он увидел, как тень, отбрасываемая мерцающим желтым уличным фонарем, пересекла его собственную. Он остановился и повернулся. Томми шагал к нему, сжав кулаки.
— Я сказал: выверни карманы!
Рикки выпрямился во весь рост, все еще сжимая ручку в кармане. Благодаря неделям тренировок Феликса он чувствовал себя странно уверенно.
— Прямо за углом двое полицейских, — сказал он. — Ты не хочешь связываться с ними, как не хочу и я.
Мальчик усмехнулся, но Рикки сразу заметил неуверенность в его глазах.
— Собираешься в слезах идти к полиции? — спросил Томми.
— Нисколько. Но если ты даже подумаешь о том, чтобы напасть на меня, они отвезут тебя в отделение скорой и неотложной помощи. Возьми еду, поделись ею с друзьями. Думай об этом как о своей счастливой ночи.
В голосе Рикки явно было что-то, что делало его убедительным. На лице Томми промелькнула тень нерешительности.
Один из других детей крикнул:
— Хантеру нужен бумажник, да?
Томми оглянулся, но дальше не пошел. Он явно решил, что Рикки не будет легкой добычей.
— Тебе лучше уйти отсюда, пока мы не передумали, — пробормотал он, повернулся и пошел обратно к своим товарищам.
Рикки поспешил к главной дороге. Полиция все еще была там. Дорога все еще была переполненной, машины медленно двигались в сильной метели. Он поймал такси и вернулся домой.
Мадлен одобрила бы это, сказал он себе.
Но ему было интересно, что сказал бы Феликс.
Если бы он рассказал ему…
10
КАРТИНА
В прошлой жизни День подарков всегда разочаровывал. Это означало, что радость Рождества закончилась. Но когда 26-го ровно в 9 утра раздался звонок в дверь, Рикки почувствовал странное облегчение. Его одинокое Рождество закончилось. В конце концов, он мог смотреть в одиночестве только телевизор, но там все было заполнено изображениями семей и вечеринок. Чтобы развеять скуку в день Рождества, он даже провел некоторое время на беговой дорожке, но потом ему стало грустно, что он делал это в праздник. Тем не менее, он хотя бы не был в странной церкви с опекунами… А теперь он мог вернуться к работе, если можно так назвать, с Феликсом.
Но как только он открыл дверь и увидел своего наставника, стоящего там с головой и плечами, покрытыми снегом, который не переставал падать с Сочельника, и с грозовой тучей вместо лица, он понял, что что-то не так.
Феликс хмыкнул в недружелюбном приветствии, затем проковылял в гостиную, оставляя за собой след из грязного снега. Он плюхнулся на диван. Рикки заметил, что, что необычно, он нес небольшой кожаный портфель.
— Э, чашку чая? — предложил Рикки. Ему было интересно, знал ли Феликс о его небольшой экскурсии в канун Рождества. Может быть, он последовал за ним, а Рикки не заметил.
Феликс коротко тряхнул головой. Он вытащил из кармана пакет со сладостями и хотел положить одну в рот. Прежде чем леденец коснулся его губ, он бросил сладость на кофейный столик. Она ударилась о стекло и срикошетила, как пуля.
— Все в порядке? — нервно спросил Рикки.
— Еще рано, — сказал Феликс. — Ты не готов.
Рикки нахмурился.
— Рано для чего?
— Я сказал им. Он хорош, сказал я. Очень хорош. Талант. Но он занимается только базовым наблюдением, слежением и с импровизированным оружием. Он не умеет водить машину и обращаться с оружием. Его навигационные навыки в лучшем случае элементарны. Он даже ни разу не выпрыгнул из самолета, помилуйте. Он просто не готов выйти в поле. Но стали бы они слушать? Стали бы…?
— Какое поле? — перебил его Рикки. При упоминании о прыжке из самолета его замутило. — О чем вы говорите?
Феликс закрыл глаза и глубоко вздохнул. Затем он посмотрел Рикки в глаза.
— Садись, Коко, — сказал он.
— Нет. Я хочу знать, что происходит.
— Тогда садись, и я скажу тебе, — Феликс поставил портфель на журнальный столик и открыл его. — Ради бога, Коко, хоть раз сделай, как я говорю.
Рикки сел.
Феликс достал из портфеля iPad. Он пару раз коснулся экрана и передал его Рикки.
— Ты узнаешь этого человека?
Рикки посмотрел на экран. На него глядело лицо. Оно принадлежало мужчине в костюме. На вид ему было лет пятьдесят, он был с загорелым красивым лицом и неискренней улыбкой. Рикки не понравился его вид, но он узнал лицо.
— Да, — сказал он.
— Откуда?
— Не знаю. Из телевизора, наверное.
— Это достопочтенный Джейкоб Коул. Раньше он был бизнесменом в аэрокосмической отрасли, теперь он член парламента. Очень влиятельный человек. Высокоуважаемый. Общается с премьер-министром, и некоторые люди думают, что однажды он сам может стать премьер-министром.
— Молодец, — Рикки попытался вернуть iPad, но Феликс указал, что он должен оставить его себе.
— У него есть дочь. Ее зовут Иззи. Пятнадцать лет. Она пропала. Проведи по экрану, и ты увидишь ее фотографию».
Рикки так и сделал. Глядя на экран, он почувствовал, как его кровь похолодела на несколько градусов. Его мышцы застыли. Он не мог поверить в то, что видел.
Мадлен.
Он моргнул и пригляделся. Ему потребовалось десять секунд, чтобы понять, что его разум играл с ним злую шутку. Это была, конечно, не Мадлен, но девушка была так похожа на
