От автора: Лу имеет в виду Donkey (Донкей) в переводе это слово означает — осёл.
— Хорошо. Лу, а что за история с Окаром Свистуном? Я так и не понял, кто кого обманул, — Лу снова покосилась на Ги, а тот скривился, как от зубной боли.
Теперь эта малявка будет думать, что он болтун. Ги сам удивился тому, насколько неприятной стала эта мысль и не решился думать до конца. Мало ли что…
— Я расскажу, сир, — она уселась удобно на стуле, а поскольку была невелика ростом, ножки ее повисли в воздухе.
Пока она рассказывала (очень забавно) историю, Ги смотрел как болтала она ногами, словно маленькая девочка, собственно, она таковой и была и оставалось только диву даваться, оттуда в ней столько разума и фантазии.
Виго смеялся громко, помолодев лет на десять, и особенно смешным показалось ему (и Ги тоже), когда Лу прощебетала об ожерелье, которое погибло от рук хозяйки, но и принесло доход.
— Леди Эмилия? Кто это?
— Эмилия Белешэз, баронесса Добсли, вдова. Она меня воспитывала после смерти матушки в доме сэра Годфри.
— Добсли…Добсли…Ги, барон Добсли, автор «Света Разума»? — Ги стал догадываться, откуда пошла зараза женского образования!
Барон Добсли мужчина большого ума, автор научных работ. Так вот кто набедокурил и явил миру двух женщин, способных на сражения за собственную свободу?! Еретик! Хоть и талантливый. Ги не то, чтобы помянул умершего дурным словом, но и спасибо сказать не мог. А что? Это же не у вас проблема в виде ангельского чёрта, а у него. Так что строго судить герцога Лидса не стоит.
Лу улыбалась, болтала ногами, сидя на своем стуле, а Ги, глядя на все это, уже не мог сердиться. Ну как злиться на такую малявку, да еще и красивую, а?
— Ты сумела меня развеселить. Впрочем, я и не ждал другого от дочери Нессы. И моей… — Виго встал, за ним ангелочек соскочила со стула.
Виго обнял малявку и поцеловал ее макушку. Ги наблюдал за всем этим без улыбки, но со странным волнением. Ему очень хотелось узнать, понять и почувствовать, как это бывает, когда рядом с тобой твоё дитя. Кровь от крови, плоть от плоти…
— Иди, Лу. Лидс проводит тебя тем же путём. Помни, никаких больше взглядов в мою сторону, никаких движений и попыток заговорить. Более того, не улыбайся мне и не подходи близко. Наше сходство может заметить кто угодно. Ты понимаешь, Лу, что будет, если узнают наши враги?
— Я понимаю, и буду вести себя очень хорошо, — снова, как девочка, которая дает обещание взрослому не шалить, — Большое спасибо, Ваше Величество.
Поклон и вот уже она отошла к двери тайного хода. Ги отлепился от стены и двинулся следом. Лу замешкалась, обернулась и, посмотрев на Виго, тихо произнесла.
— Доброй ночи, — ее губы сложились так, что стало понятно слово, которое она так и не произнесла вслух — отец.
Виго прикрыл глаза на мгновение и кивнул, отпуская свое дитя, которое никогда больше не назовет его так, как могла бы и, конечно, хотела.
Глава 8
Лу постаралась не плакать, когда дверь тайного хода из покоев Виго закрылась за ней, навсегда лишая возможности говорить с единственным близким человеком. Отцом. Она не ожидала, что встреча так сильно подействует на нее, и сейчас как никогда остро чувствовала свое одиночество и неприкаянность. Да, у нее есть тётя Эм, и, разумеется, она близка ей, является опорой, другом. Но это же совсем не то! Гуна, ее служанка, часто жалела Лу в детстве и говорила.
— Сиротка ты, бедняжечка. Некуда головушку склонить. Некому поплакаться, — и давала сладкий пирожок, взятый с кухни специально для малышки с ясными глазками, светлыми волосиками и белыми зубками.
Лу опять застыла посреди тоннеля. Она знала, что за ней стоит Грозный Ги с факелом в руке и ждет, когда она двинется.
— Ослу, баронесса Донкей. Я бы на Вашем месте призадумался. Прекрасное имя для Вас, — и Лу была благодарна этому большому, страшному рыцарю за деликатность.
Он говорил глупости сейчас для того, чтобы не дать ей расплакаться. И вообще… Ги напугал ее сильно, когда явился за ней в покои, а потом показал себя интересным рассказчиком и, что более всего удивило Лу, очень тактичным мужчиной. Он постарался успокоить ее, дал ей время собраться с духом, прежде чем ступить на порог королевских покоев. Он знал латынь! Герцог немножко раздражал ее своим превосходством, но Лу по натуре не была неблагодарной, потому и повернулась к Ги.
— Милорд, спасибо, — тот, высокий, очень красивый, внимательно смотрел на нее, отчего Лу слегка покраснела, — Я признательна Вам за возможность говорить с королем. И за то, что…
— Ну, продолжайте, за что? За то, что поселитесь недалеко от Замка Лидс? Станете там продавать вилки крестьянам? — нет, все таки он сильно ее раздражал!
Как можно быть таким умным, таким сильным и смелым, и при этом таким ехидным, а? Даже красивая внешность не делала его приятным сейчас. Ни волосы, которые отросли до основания шеи, черные, густые, ни глаза яркого серого цвета под ровными бровями вразлет ни прямой нос, ни красивые губы не стали для Лу аргументом в его пользу.
— За то, что молчали все время, пока я говорила с королем. Я не думала, что такой замечательный рыцарь окажется таким болтуном. Вы только при короле ведете себя тихо? Или только со мной говорите так много? — Лу видела, что Ги задумался, а потом с удивлением на нее посмотрел.
— Честно? Только с Вами. У Вас невероятный талант вызывать во мне раздражение.
— Я не виновата, что король послал за мной именно Вас, милорд.
— Да, и это не Вы привязали мне ленту на копье и только что отправили на бойню.
— Я? Вы получили вызов от Талбота! — Лу прекрасно помнила оглашение, и, разумеется, ей было интересно, кто станет противником ее личного кумира с серыми, злыми глазами, — Это обычный трунир, такой же, как и все те, в которых Вы принимали участие. Какая бойня?
— Завтра Его Величество объявит, что призом станет Зарубь. Это будет уже не турнир, а схватка и одна из самых жестоких. Вы это понимаете? — Лу покраснела, она рассердилась на себя за то, что не подумала об этом.
— Милорд, я точно знаю, что победите Вы и никто другой. У Вас тоже талант, говорить гадости, но в том, что Вы военный гений и сильнейший рыцарь, у меня сомнений нет. Если они есть у Вас, то я не виновата. Пойдите и поставьте свечку в церкви Жоссе сами за себя, — Ги сделал шаг к ней и остановился в опасной близости.
Лу попятилась к стене, но постаралась скрыть свой испуг.
— Кто вчера на ристалище мне вещал о благочестии и терпении? Вы можете хотя бы пять минут не сквернословить? Лучше спойте, вот это у Вас получается совсем неплохо, — Луиза сразу поняла, что слишком много позволила себе, а учитывая его жестокий нрав (которого она пока не углядела), он мог запросто замуровать ее так же, как и бедного Гуго когда-то, — Идемте, леди Лу. Время позднее.
