Пришло время говорить прощальную речь. Все смотрели на Василису, а она стояла как неживая и слова вымолвить не могла.
Семен ее выручил. Он и прощальную речь сказал, и первым бросил ком земли на крышку гроба. К земле потянулась и Василиса, но ей стало плохо. Он едва успел подхватить ее на руки, опередил и Розу, и своего сына.
Но если Глеб хотел обнять и приласкать Василису, то Семен совсем не прочь был скрутить ей шею, как куренку. Девушка она красивая, ладная. Она украсила бы любую постель, но Семена уже достала. Да и за Глеба отцу было обидно. Эта шлюха таскалась с уголовной шпаной, а он бегал за ней как дурачок.
— В тенек ей надо! — прошептала Роза, грудью прижимаясь к его плечу.
Знойная женщина, с пол-оборота и заводится, и заводит. Но сейчас ему было не до нее.
— Да, в тенек, — сказал Рубахов.
День сегодня солнечный, жаркий. На небе ни облачка. Не будет дождя, не заплачет природа по Косте. Значит, не такой уж он и хороший человек, как о нем думают. Василисе пора отправляться к нему.
Они усадили Василису на скамейку под раскидистым вязом. Здесь и тень, и сквознячок, вьющийся между могилами. Девушка почувствовала сырое дыхание смерти и открыла глаза.
— Папа, ты побудь с ней. Я за водичкой, — сказал Глеб и исчез.
Вместе с ним куда-то пропала и Роза.
В нескольких шагах от них еще толпился народ, а здесь, за оградкой чьей-то богатой могилы, царила по-настоящему мертвая тишина. Василиса сидела с открытыми глазами, но, скорее всего, ничего сейчас не соображала. Неподвижный взгляд девушки рассеивался в пустоте. Если ее схватить за горло и придушить, то она и не заметит этого.
Но Семен не мог ее убить своими руками, для этого у него был Артур. Все телохранители сейчас находились возле машины, босс не стал брать их на кладбище. Артур — крепкий орешек, но для него плохая примета — хоронить собственных жертв. Это Семену нельзя было не присутствовать здесь.
— Сейчас водички попьешь, станет легче, — сказал он.
— С чем водичка? — спросил вдруг незнакомый мужской голос.
В спину Рубахову ткнулось что-то твердое, послышался щелчок взводимого курка.
Он окаменел от испуга, иначе крепко шлепнул бы себя ладонью по лбу. Как Семен не подумал о том, что за спиной Василисы стоял Матвей Вересов? Парень он непростой, брат бандитского авторитета. Потому и смог заманить Рубахова в ловушку.
— А то вдруг отравишь девушку ненароком.
Семен покосился на Василису. Она по-прежнему находилась в предобморочном состоянии и ничего, казалось, не соображала, но разве можно было ей верить?
— Ты ведь сразу Василису хотел убить, да? — спросил Вересов, если это был он.
— Чушь городишь!
Вересов не ошибался, но само то обстоятельство, что парень вступил в разговор, указывало на его слабость.
Не сможет он нажать на спуск, не хватит у него духу. Так Рубахов и думал, собирался подняться со скамейки, но сделать этого не смог. От могил повеяло холодком, и Вересов зловеще молчал, выжимая слабину на спусковом крючке. Выстрел мог прозвучать в любой момент, а умирать Семену жутко не хотелось.
— Это ведь ты пытался нас убить, — сказал Вересов.
— Матвей, не сейчас, — пробормотала Василиса.
Рубахова бросило в пот. У девчонки горе. Сейчас нельзя убивать. Она это понимала, а Вересов нет. Василиса знала, что должно было произойти, и не хотела этого, но у Вересова были свои планы на сей счет. Семен мог умереть прямо в данную секунду.
— Мы его всегда достанем. Ты слышишь меня, Семен Александрович?
— Да, слышу.
— Или не надо?
— Не надо!
Семен умел держать себя в руках. Сейчас он собрал в кулак всю свою волю. Но, может, от этого внутреннего напряжения его и затрясло как в лихорадке. Это был самый настоящий мандраж, какой случается перед расстрелом.
— Оставь Василису в покое. Это во-первых.
— Хорошо, — через силу выдавил из себя Рубахов.
— Ты не трогаешь нас, я — тебя. Договорились?
— Договорились!
Семен затаенно улыбнулся. Сейчас он готов был обещать что угодно, вешать станет потом. Артур устроит выволочку своему хорошему знакомому. Тот снова возьмется за дело — и с Матвеем решит, и с Василисой. Но это будет чуть позже.
— А что во-вторых? — осведомился бизнесмен.
Но Вересов молчал. Пистолет больше не давил в спину.
Семен обернулся и увидел только ствол дерева, за которым мог скрыться этот недобиток.
Василиса сидела рядом и все так же глядела в пустоту. Но задушить ее Семен уже не мог. И Вересов мог быть где-то рядом, и Глеб спешил к ним с бутылкой воды.
Могилы еще не совсем были засыпаны землей, а толпа уже разошлась. Собрался уходить и Рубахов. Василиса оставалась. Увести ее отсюда сейчас можно было только силой, но зачем ему это? Никуда она не денется, придет ее время.
Глеб хотел остаться с Василисой, но Семен умел настаивать и увел сына с собой.
— Зачем так грубо? — спросил Глеб.
Он шел по аллее и отряхивался, как будто на него сыпнули могильной землей.
— Ты что, не понимаешь? Василиса с бандитами спуталась. А чем они занимаются? Кого мы сегодня хоронили?
— Почему Вересов не сидит? — зло спросил Глеб.
— Дома побеседуем.
Семен не хотел говорить о Вересове на кладбище. Он вообще не хотел о нем вспоминать, а здесь тем более. Но сделать это придется. Не только болтать, но и действовать. Рубахов знал, как это примерно будет, и к своей машине подходил с таким чувством, как будто его месть уже свершилась.
Артур, Ян, Гена — с этими ребятами не пропадешь. Одним своим видом они внушали спокойствие. Вересов каким-то чудом смог одолеть их в драке, но этому недоноску просто повезло. Сегодня удача опять улыбнулась ему. Но на этом лимит его везения исчерпан. Семен просто уверен был в этом.
Охранники рассыпались веером, встречая его. Двое закрыли босса с боков, третий — со спины. Но вдруг оказалось, что этих мер предосторожности совершенно недостаточно.
Семен и понять ничего не успел, а Ян уже лежал на земле, сбитый мощной атакой в голову. К нему подскочил какой-то детина и без разговоров обрушил на него целый град убойных ударов.
Такой же верзила напал и на Гену, который прикрывал Семена сбоку. Тот устоял на ногах, даже ударил в ответ, но к одному бандиту прибавился другой.
Пытался отбиваться и Артур, но на него навалились сразу трое. Двое схватили за руки, а третий ударил его ногой в живот, тут же добавил коленкой в лицо. На площади перед кладбищем были люди, но никто не вмешивался. Наряд патрульно-постовой службы не спешил на помощь хотя бы потому, что его тут просто не было.
