Подготовка осадных операций русской армии, в частности, состав и количество припасов, отложилась в целом ряде источников разных лет. Генерал инженер Л. Н. Алларт по поручению Петра в октябре 1700 г. составил опись материалов и инструментов, необходимых для осады Нарвы[180]. 400 шерстяных мешков такой величины, чтоб солдат мог нести спереди и прикрываться от неприятельских выстрелов из крепости. 100 тысяч малых земляных мешков. 200 больших шерстяных мешков, чтобы катить перед собою; в случае недостатка земли ими можно прикрываться на контрэскарпе и во рву. Ласковский считает, что подробности, в которые входит Алларт, описывая назначение мешков, означали, что они в то время не были у нас в употреблении. 30 000 фашин 6 и 7 футов длины. 4000 деревянных колотушек, вероятно, для прибивания фашин. 20 000 сосисонов от 16 до 18 футов длиною, в 12 или 15 местах связанных. 600 больших туров для образования прикрытий в редутах и батареях. Ласковский полагает, что эти туры были 7 футов высоты и фута 3 в поперечнике. 400 тележек или ящиков для переноски земли Алларт считал необходимыми по причине каменистого грунта земли, где приходилось производить более обширные работы из приносных материалов. 400 рогаток для постановки их перед апрошами; эти рогатки назначались преимущественно для охранения рабочих от вылазок; по окончании же работы и занятии траншей войсками, они снимались. Рогатки употреблялись также для усиления редутов, составлявших опорные пункты подступов. Также Алларту требовались 8000 лопат с железными наконечниками, 8000 кирок, 8000 мотыг, 400 железных ломов, 400 штурмовых лестниц с колесами и надлежащее количество батарейных досок, настилочных брусьев, гвоздей и т. п.
Заготовка, среди прочего, 50 мешков больших (4 сажени длиною и 7 английских футов в диаметре) для набивки шерстью, а также тысячи мешков, «чтоб одному человеку возможно несть и, на коленях стоя, закрыватца свободно» отражена в докладе Я. В. Брюса царю в декабре 1701 г.[181] Во время второй осады Нарвы фельдмаршал Огильви жаловался А. Д. Меншикову, что просил 4000 шерстяных мешков, «но нашел при артиллерии только 300»[182]. (Эти мешки за день до штурма принесли в апроши вместе с лестницами, фашинами и другими припасами, необходимыми «для генерального приступу»[183].) О заготовке шерстяных мешков (по-видимому, в рамках подготовки к будущему походу на Выборг или на Ригу) Петр отдавал поручения Т. Н. Стрешневу 29 декабря 1708 г.: «Поставить в Санкт-Петербурх: тысяча мешков холщевых с шерстью величиною, как человека, на коленях стоящего закрыть (в вышину и ширину) может»; в том же письме указывается заготовить 150 ООО «кулков лычных обыкновенных; шесть тысячь лопаток железных; две тысячи кирок и матык» [184]. Исходя из их немалого количества, можно предположить, что эти кульки из лыка заменяли обыкновенные мешки для песка.
В архиве Приказа Артиллерии сохранилась роспись припасов, взятых в поход под Нарву в 1704 г. Этот документ позволяет дополнить картину того, что в огромных количествах свозилось под стены осаждаемой крепости. Помимо собственно артиллерийских орудий, боеприпасов и принадлежностей, в осадный лагерь доставили необходимые для армии инструменты (буравы, долота, иглы, кирки и мотыги, ломы, лопатки и заступы, молотки, ножницы, пилы, тесла, терпуги, топоры, точила) и материалы (войлоки, веревки, гвозди, деготь, доски, железо, жир, канаты, клей, толченый кирпич, кожи, нитки, овчины, пенька и пакля, рогожи, смола, свечи, холст и шерстяное полотно)[185].
Самым распространенным строительным материалом были фашины, армия заготавливала их в округе непосредственно перед началом или уже в ходе осады. «За три или за четыре дни до начатия траншей около того времени, когда войско изготовится с своим лагерем и фуражем запасется, приказывается каждому батальону и эскадрону по нескольку фашин и кольев изготовить, а именно: всякой батальон должен от 2 до 3000, а всякой эскадрон от 1200 до 1500 зделать… Всякой корпус собирает по некоторому числу таких фашин перед своим лагерем и оные подле своих часовых хранит в особливых магазейнах»[186].
Для добычи такого количества хвороста был необходим обширный и легкодоступный лес или кустарник. Например, когда русская армия подошла под Нотебург, были сделаны особые распоряжения к заготовке леса и к охранению близлежащих лесов от вырубки неприятелем (лес был также необходим, чтобы за ним совершать перемещения скрытно от неприятеля)[187]. До нас дошли приказы, из которых видно, сколько фашин и туров приходилось заготавливать войскам во время осад. Для атаки Митавского замка 16 августа 1705 г. каждому батальону Преображенского полка было велено сделать по 200 туров и по 600 фашин [188]. Шереметев в донесении царю от 6 ноября 1709 г. из-под Риги упоминает, что войска «фашины два дня готовили» [189]. Когда в марте 1713 г. было принято решение осадить Тенинген союзной русско-датско-саксонской армией, было приказано «приготовить в самой скорости 60 000 фашин в Швабстацком лесу на реке Трене длиною 12 футов, шириною в диаметре 1 фут и каждой фашине по три кола длиною от семи до шести фут. Чекмарей от четырехсот до шестисот и тысячю туров длиною по три фута и два фута в диаметре толщины» [190], причем половину этих припасов должны были заготовить русские полки. Под Штеттином 25 августа 1713 г. войскам было «велено изготовить к апрошам 300 000 фашин и 30 000 туров» [191].
Доставка заготовленных припасов возлагалась на кавалерию. Например, при осаде Дерпта в 1704 г. драгуны Б. П. Шереметева занимались тем, что «возили в шанцы на батареи лесные припасы» [192] При возможности для подвоза припасов использовали водные коммуникации. Подошедшая к Ниеншанцу армия привозила все необходимое водным путем: «…наши войска пушки, и мортиры и иные воинские приготовления непрестанно из судов, в которых оные из Шлисельбурка препровожены, на берег реки Невы выгружали и к скорому их употреблению на батареи, дабы оные поставлены были, попечение имели; также и туры, и мешки шерстяные и иные потребности, довольство в своих руках имеющее, непрестанно из судов выгружали ж и приготовление чинили, ожидая устроения в шанцах батарей и кеселей, которые зачаты строить сего числа [26 апреля 1703 г. – Б. М.] в ночи»[193].
