относиться к нему как к живому человеку, а не ледяной статуе.
Поэтому, когда меня вызвали после «Заклинаний стихий» к декану Року, я очень удивилась. И ощутила что–то вроде обиды. Вот так, значит, ректор Трапери, побеседовали по душам, а на самом деле коварные планы вынашивали. У меня не было сомнений, что наш холодный и неприступный орел что–то сказал декану по поводу моей пригодности для дальнейшего обучения.
Но я очень ошибалась. Магистр Роканар усадил меня в кресло напротив себя и спросил, участливо заглядывая в глаза:
— Верея, когда ты в последний раз получала известия из дома?
— Три дня назад, — припомнила я, — приходила депеша от них. Что все отлично и они стоят на пороге большого успеха.
— К сожалению, они немного преувеличили, — вздохнул Роканар, — к нам сегодня поступила информация, что Элар Оллистер попросил перенести платеж за второе полугодие на более поздний срок.
Меня это ошарашило. Действительно, на этой неделе должны поступить родительские взносы за обучение. И я за это вообще не переживала, ведь семья у нас зажиточная. Что же произошло? Ключ от банковской ячейки потерялся, или замок заклинило? Других объяснений у меня не было. Отец — исполнительный человек. Добросовестный. Какие еще могут быть причины задержки оплаты?
— Господин Оллистер очень извинялся и сослался на финансовые трудности, которые он вот–вот решит, — продолжил Тимас Роканар, и я почувствовала, как и пол, и кресло уходят у меня из–под ног и всего остального тоже.
Какие финансовые трудности? Это в принципе невозможно! Может, я чего–то не знаю? Например, нас ограбили, или родителей шантажируют. Только вот чем?
— Вижу по твоему лицу, что ты ничего не знаешь об этом, — заметил декан, — что ж, подождем развития событий. И я надеюсь, Элар Оллистер найдет выход из ситуации. Я дал ему отсрочку на месяц. Этого времени ему должно хватить, чтобы решить свои проблемы.
— Уверена, он справится.
В горле стоял комок, который я еле протолкнула, чтобы ответить. Но на самом деле, как я могу быть уверена, если и сама понятия не имею, что происходит?
Досиживать лекции до конца я не стала. Так беспокойно мне не было с тех пор, как я оседлала ректора.
Кстати, а как Трапери отнесется к задержке оплаты? Не сочтет ли это поводом, чтобы меня исключить?
На негнущихся ногах я дошла до комнаты, упала в кровать. На меня тут же запрыгнул Линчик. Я машинально гладила его шерстку и напряженно думала, как быть. Я должна получить информацию о том, что же происходит дома.
Самый очевидный вариант — найти аппарат магической связи. Он точно есть в ректорате. Только студентам пользоваться им запрещено. Попадая в академию, мы должны сосредоточиться на учебе. Если меня застукают… ох, Верея, может быть хватит уже безрассудных поступков?
Но в состоянии стресса я не всегда бываю разумна. А именно — никогда.
Решительно сняла с себя пушистика, утерла внезапную слезу и пошла в главный корпус, где обитал герой моих кошмаров, Даниэль Трапери.
Нужное мне устройство располагалось напротив ректорского кабинета, я слегка замедлила шаг, приближаясь к заветной комнате. Сейчас разгар учебного дня, повсюду люди ходят. Надеюсь, сам Трапери ведет у кого–нибудь лекцию, а на аппарате нет магического кода. А может и помещение закрыто. Осторожно дернула ручку двери, она подалась.
Я слышала свое взволнованное дыхание, стук сердца в висках… и знакомый голос из переговорной.
— Ты специально повсюду разбросал улики? — Трапери говорил громко, уверен, что никого нет рядом. Он стоял спиной ко мне и не видел, что дверь приоткрыта. Зайти я не успела, но вот ухо сунуть — да.
— О чем ты, Данни?
— О перьях, которые ты раскидал по двору, когда прилетал в последний раз. Их нашла одна из моих студенток.
— Ох, братишка, умоляю. Неужели симпатичному ректору сложно договориться с девчонкой? Да студентки наверняка в тебя втайне влюблены. Хотя… ты такой бука. Не удивлюсь, если внушаешь им один ужас. Так что да, могут быть проблемы.
А его брат довольно умен!
— Не надо мне твоих шуточек. Говори, какие еще сюрпризы меня ждут?
— Если скажу, это будут уже не сюрпризы, брат. Как–то несправедливо, что я один тут сижу, не находишь? Подвергаюсь лишениям, имею право на один сеанс связи в неделю… А как тут кормят?! И ведь если бы не твоя помощь, как бы я получил ключ Металла?
Ректор замешан в преступлении! Еще не легче! Пожалуй, мне лучше уйти, пока меня не заметили. Аккуратно, не дыша, прикрыла дверь и ретировалась.
Что за день сегодня? Одна информация хуже другой. И вся неполная. Чего дальше–то ждать?
ГЛАВА 16. Крах
Пока я кругами бродила у ректората, моя невидимая метка студентки — эфирщицы вдруг проявилась. Ненадолго, словно на пять секунд у меня радужная сыпь на руке приключилась. Снова вызывают к декану? Очень интересно. Не договорил он со мной, что ли?
Сломя голову, кинулась обратно в свой учебный корпус, хорошо не по улице топать, пусть у нас и дорожки от снега почистили, но все же…
Пробежка по переходу заняла около десяти минут. Я ворвалась в деканат, тяжко дыша. В голове моей роем носились тревожные мысли. Неожиданные денежные проблемы семьи. Разговор ректора с братом… нет, с заключенными родственниками общаться не возбраняется, у тех даже право такое есть. Но сам смысл подслушанного мной наводит на плохие мысли.
— Верея? — Тимас Роканар удивился моему взъерошенному виду. — Тебя искали на лекции по эфироведению, но не нашли. Пришлось вызвать.
Да, мне сегодня не до занятий. Я вообще почти забыла, что в академии еще и учиться положено, а не всяческие драматичные события переживать.
— Что–то еще от папы? — спросила я взволнованно.
— Да, ваш семейный экипаж, — кивнул декан. Элар отправил поверенного с письмом, попросил освободить тебя от занятий на несколько дней. Я согласился с большой неохотой, ведь после каникул всего две недели прошло. Постарайся вернуться скорее.
Кивнув, я поблагодарила декана, уж сама тольком не знаю, за что именно. И пошла собираться домой. Много вещей мне не требовалось, клетку с Линксом захватить, да и все. Ксани в комнати еще не было, пришлось ей записку оставить.
У экипажа меня ждал наш возница–садовник–дворник. Очень хмурый. Поздоровался со мной, будто из будки гавкнул. Он всегда немного нелюдимый, но сейчас особенно. И расспрашивать его, в чем
