бы убили, возможно, и их тоже. А так я сохранила жизнь и себе, и им. Кристиан заметил ее в окне, и помахал ей. Они вместе сели за обеденный стол.
— А нет ли у тебя работы для меня в отеле?
— К сожалению, нет. Я и сама не знала, что некоторых начали увольнять, пока не увидела Лену на кассе в магазине.
— Так она уже полгода там.
— Вот и я говорю, что не замечала, как людей выпроваживают.
— А почему?
— Я не знаю. Я ведь только счета веду.
— Вот как раз ты и должна знать. Убытки там или что.
— Убытков нет. Но, видимо, они мотивируют чем-то другим. Ты помогаешь тете по дому. Не думай, что ты сидишь без дела. Да, милый, работа найдется.
— Я не могу так! Я как содержанка у своей же невесты.
— Все будет хорошо!
Он, рассердившись, встал и вышел из-за стола.
— Хорошо, я что-нибудь придумаю.
Вновь общаясь со Стеваном за партией в шахматы, Рите в голову пришла идея.
— Александр, ты можешь многое в этом городе, я знаю это. Мне нужно решить кое-какую проблему.
— Какую же, говори.
— Кристиану нужна работа. Он начал допрашивать об отеле. Нужно, чтобы он был занят чем-то.
— Но, милая, в отеле он не нужен.
— Да не дай бог, чтобы он был тут! Попроси кого-нибудь, чтобы его куда-нибудь взяли. Ну, ты же можешь.
— Это сейчас сложно. Ты же знаешь, что в стране проблемы с рабочими местами.
— Ну, пусть кого-нибудь уволят, а его возьмут. Ну, пожалуйста, — заблестела она своими глазками.
— Хорошо! Тебе опять мат. Когда ты научишься следить за игрой?
— Спасибо! Ты настоящий друг.
— А ты, с каждым днем все злее и коварнее.
— Не я одна такая, верно? Жизнь меня к этому ведет. В нашей с тобою тайне не должно быть третьего.
На следующий же день Кристиана взяли на мясоперерабатывающий комбинат, чему он был очень рад. Она не сказала ему, что это была ее заслуга. Просто так сложились обстоятельства, и все. Зачем знать больше. Она благодарила Стевана и не думала о той семье, в которой кормилец остался без работы. Тетя сидела дома одна, готовя и убираясь, Кристиан стал приходить домой усталым и довольным, как обычно под утро приходила Рита. А могла и не прийти, оставшись в отеле на пару дней. Как-то, сняв трубку в кабинете Стевана, пока его не было на месте, она услышала приятный мужской голос.
— С кем я имею честь разговаривать?
— Это Близар.
— Здравствуйте! Рада Вас слышать. Александр спустился в подвал.
— Хорошо. В принципе, мне теперь без разницы, с кем разговаривать. Но я очень рад приветствовать Вас лично в нашей семье. Я был уверен в Вас!
— Спасибо!
— Так о чем я!? Через неделю я буду у вас. Со мной прибудут двадцать девять персон на три дня. Нужно тридцать две штуки. Двадцать девять сразу и три через два дня. Вам ясно!?
— Да, сер!
— Отлично, до скорого!
Она положила трубку и задумалась над его словами, тридцать две штуки … Карандашей, тарелок, цветов? Он говорит о живых людях! Он относится к ним, как к вещам. У этого человека, действительно, нет ничего святого. Кроме мыслей о деньгах. Господи, сколько же людей мы тут сгубили!?
— Ты чего расселась? Пойдем обедать.
— Близар звонил.
— Что он хотел?
— Сказал, что через неделю будет сам, и с ним будет двадцать девять гостей и ему нужно тридцать две штуки.
— Ясно, кто-то приедет голодным.
— А у него есть дети?
— Думаю, их у него десятки по всему миру. А отчего ты спрашиваешь?
— Тогда какова вероятность, что одной из этих штук когда-нибудь не окажется его дочь?
— Не думай о всяких странностях, пойдем. Начнешь задумываться об этом, уйдешь в себя, а я не люблю, когда ты не со мной. Пойдем уже. Хочешь, отдохни пару дней.
— Не хочу.
— Съездила бы за город с Кристианом.
— Нет, я не хочу. Тридцать две за раз — это ведь много. Почему до сих пор никто не задается вопросом, куда пропадают девушки.
— Так, все с тобой понятно. Я обедать! Проголодаешься, приходи составить мне компанию. Только вот свои мысли в кабинете тут запри, а еще лучше — в окно их выброси!
Она сидела молча, пытаясь разложить все по полкам в своей голове. Чем больше она начинала думать об этом, тем больше всплывало новых вопросов. Почему, откуда, зачем? Она и забыла, что сама перестала думать о них, как о живых существах. Все это поглощало ее, становилось жутко и противно. Она схватила мусорное ведро и вырвала в него.
— Ну, чем ты тут занимаешься? Черт! Я прям начал скучать по этому. Ладно, хоть не на ковер. Милая, может, ты беременна?
Она задумчиво посмотрела на него.
— Что ты так смотришь, будто я что-то из области фантастики сказал. Это нормально. Только вот когда родишь, за ребенком будет смотреть тетя, тебя я не пущу.
— Черт.
— Чего?
— У меня в последнее время и вправду недомогания.
— Как ты думаешь, это не от виски, что мы с тобой тут попиваем без закуски.
— Нет, это что-то другое.
— Так, другое. Ты давай-ка ноги в руки и дуй к врачу. Решай проблему!
— Решать? — все еще не понимала Рита.
— Ну, узнай, в чем дело.
— А если беременна?
— И что теперь? Помирать? Все женщины через это проходят! Ты не исключение. Самое то, родишь в девятнадцать. Красота! Меня сделаешь крестным. Всегда хотел детей.
— А отчего у тебя их нет.
— А как, милая? Я из отеля выйти не мог. Как видишь, и жены у меня нет, только ты. Как дочь и как друг. Дуй отсюда, иначе увидишь мою скупую слезу.
Послушав его, она посетила врача. Он подтвердил раннюю стадию беременности. Она не понимала, радостная для нее это новость или нет. Как к ней относиться? Близким она решила ничего не говорить, оставив на время все это втайне. Она старалась узнать потихоньку, что об этом думает Кристиан. Он, конечно же, относился к этому с большим энтузиазмом. Ему хотелось детей, что уж говорить о тете, которая мечтала о внуках, хоть и не родных. Она рассказала Александру. Он тоже отнесся к этому очень хорошо, и настаивал оставить все как есть.
— Чтобы он когда-нибудь узнал, что его мать монстр?
— Отчего же ты монстр?
— А как это еще назвать?
— Так будем считать, что ты в последнее время такая злая из-за ребенка. Пить мы с тобой на кое-какое время завязываем. Так, и
