В тот момент, когда князь проходил мимо меня, я шагнул ему за спину и провёл короткий захват. Без сознания особо не погуляешь, а у меня появилась пара-тройка лишних минут.
Положив обмякшее тело на траву, я обернулся, и в этот момент песня изменила тональность. Иллюзия спала…
Нет, девушки практически не изменились: все те же хрупкие плечи, прекрасные лица, высокая грудь. Вот только внезапно пожелтели глаза, зонтики превратились в короткие посохи, а тела, от талии вниз больше не были человеческими. Ну да, так извиваться могли только змеи. Очевидно сообразив, что раскрыты, твари снова сменили тональность, но оберег по-прежнему холодил грудь, и их песня не оказывала на меня гипнотического воздействия.
Здорово, но что теперь делать?! Князь очнётся максимум минут через пять, и его придётся вырубить снова. Да, — как выход, но до утра мы так, боюсь, не продержимся. Атаковать? Но эти змеи весят раз в пять больше меня, а посохи в руках намекают на способность творить заклинания. Да, сейчас они не атакуют. Им зачем-то нужны наши тела, но как только я выйду… Чего они хотят? Потрахаться? Не смешно… Выпить кровь или сожрать? Ну ладно, сейчас я устрою вам ужин со свечами. Хотите этого? Не вопрос….
Безвольно уронив руки, я замер и, простояв так секунд двадцать, направился к танцующим тварям, стараясь выглядеть как сомнамбула. Риск? Ну а как без него — делать то все рано нечего. Если меня не раскусят, я попробую убить хотя бы одну, а там посмотрим, как оно повернётся.
Двадцать метров…
Музыка в голове становится громче.
Пятнадцать
В глазах танцующих тварей появляется удовлетворенное торжество…
Десять…
Холод с груди перемещается на плечо, музыка уже оглушает…
Пять…
Рванувшись вперед, я выхватил из ножен свой почерневший меч и события понеслись вскачь.
У ближней твари почти получилось увернуться, но чуть-чуть, как говорят, не считается!
Заметив мой рывок, змея немыслимо изогнулась, дернулась в сторону и, понимая, что не уйдёт, выставила навстречу клинку посох. Впрочем, ей это не очень-то помогло.
Хрустнуло. Лезвие меча перерубило деревяшку как стебель бамбука и с глухим звуком врубилось твари в плечо! Музыка в голове на мгновение стихла, а потом по мозгам ударил отвратительный визг. Какая-то жуткая смесь циркулярки и испорченного микрофона. Омерзительный звук наждачкой протянул по костям, судорогой скрутил челюсти, но меня это остановить не могло. Продолжая движение, я рванул рукоять на себя и, сорвав с клинка бьющуюся в агонии гадину, второй атакой отсек ей правую руку.
В следующий миг тяжелый удар хвостом бросил меня на землю, резкая боль прострелила плечо. Перекатившись по траве, вскочил на ноги и тут же отпрыгнул назад, уходя от следующей атаки.
Товарка умирающей твари, видя, что я увернулся, метнулась вперёд и ткнула в мою сторону посохом.
Грудь на мгновение заледенела, в лицо пахнуло запахом гнили, шею и грудь забрызгали тягучие капли. Совсем как тогда, в бою на холме возле святилища. Не ожидая, что я переживу атаку, змея замешкалась, и я, пользуясь этим, рванул к ней, но чуть-чуть не успел. Мгновенно сориентировавшись, змея отскочила назад и резко выбросила вперёд левую руку.
По ощущениям, словно натолкнулся на колючую проволоку! Невидимая преграда прогнулась, обволакивая, в тело воткнулись шипы. Удовлетворенно усмехнувшись, змея привстала на хвосте, вскинула над головой посох на манер молотка и… вдруг покачнулась.
Поначалу я даже не понял… Между грудей твари появился посторонний предмет, очень похожий на наконечник копья! Ярко-синего, мать его, цвета! Глаза змеи расширились, лицо исказила гримаса. Позабыв обо мне, она резко обернулась к новой опасности, взмахнула над головой посохом, вокруг которого уже сгустилось облако тьмы.
Понимая, что счёт идёт на мгновения, я продрался сквозь невидимую «колючку», прыгнул вперёд и ударил.
Успел! Лезвие клинка снесло твари голову вместе с плечом, в лицо брызнули вонючие капли. Отскочив от агонизирующего тела, я кинул взгляд в сторону святилища и, выдохнув, опустил меч.
Нори выглядел как любой человек, которого ночью подняли с постели. Волосы взъерошены, физиономия помята, но по глазам было видно, что сна в нем не осталось ни капли. Взгляд холодный, оценивающий, ладонь на рукояти меча. Ещё бы понять, где он научился кидаться синими копьями, и почему я о такой его способности только узнал?!
— Какого сэта тут происходит? — поморщился князь, обведя взглядом змеиные трупы. — Откуда здесь взялись нурэ-онна[2]?!.
Хороший вопрос… И главное вовремя. Сразу после драки, когда еще не прошел отходняк. Руки тряслись, все тело болело, говорить не хотелось. Тем более отвечать на тупые вопросы… Впрочем, что-то сказать все-таки нужно…
— Не знаю, — пожал плечами я. — Думал это твои знакомые.
— Мои?! Знакомые?! — Нори перевёл взгляд на меня и поморщился. — Издеваешься?!
— Ну так они пришли и сказали, что хотят тебя трахнуть, — вытерев меч и убрав его в ножны, устало пояснил я. — Никаких возражений не слушали…
— А тебя они, конечно же, не хотели? — в голосе князя мелькнула ирония. Брат дайме, очевидно, понял в каком я сейчас состоянии и решил особо до меня не докапываться.
— Ну, если только немного, — в ответ усмехнулся я и, зайдя под защиту святилища, поинтересовался: — Кто это хоть такие?
— Ты разве не знаешь?! Ах, да… — Нори с досадой нахмурился и, кивнув на трупы, пояснил — Нурэ-онна — женщины змеи, обитающие в морях, озерах и больших реках. Подманивают мужчин своим женским обличьем и выпивают из них кровь. Иногда пожирают, но… Откуда они тут взялись? Здесь же нет ни одного крупного водоема.
— А река?
— Так до нее, по твоим словам, несколько ри, а нурэ-онна так далеко от воды не отходят, хотя… — князь еще больше нахмурился и отправился к трупам.
Посмотрев ему вслед, я пожал плечами и принялся оглядывать полученные в бою раны. На первый взгляд — ничего серьезного. Кожа на боку содрана почти до ребер, плечо болит, но все кости вроде бы целы. В голове до сих пор какая-то муть, во рту отвратительный привкус тухлятины. Куртка на боку порвана, и со стороны я, наверное, похож на бомжа, которого долго пинали его приятели. Кстати, о птичках… Я нашел взглядом корзинку, подошел и сделал из бутылки два глубоких глотка. Ничего страшного — от ста грамм сильно не окосею, а для успокоения нервов — самое то.
«Ну вот, теперь уже точно как бомж, с перегаром», — усмехнулся я про себя и протянул бутылку подошедшему князю.
— И чего ты там у них рассмотрел?
— Ничего хорошего, — князь, продолжая хмуриться, забрал протянутую емкость и, кивнув на трупы пояснил: — Эти твари — покойницы. В них не было ни капли крови и тела уже начали гнить. Но теперь хоть понятно, почему они ушли так далеко от воды. — Нори сделал глоток саке, протянул бутылку обратно, но увидев мой отрицательный жест, положил емкость в корзину. — Кстати, оками упоминала какой-то храм?
