– Да она и так высохнет! – ответил Ципкин, не желая присаживаться. Волос у него было немного, и они высохли бы на сорокоградусной жаре в считаные секунды.
«Шекхар тянет время, – догадалась я. – Ждет, когда выйдет Нина. Девушка явно ему понравилась, и, похоже, Нина тоже не устояла перед красавцем индусом. Вот только вряд у них что-то получится. Шекхар в Россию не поедет. А Нина… При всем ее желании выйти замуж, приживется ли славянская девушка в знойной Индии?»
Только я так подумала, как все люди, находившиеся в холле, повернули головы на стук каблучков – по лестнице в воздушном шифоновом сарафане спускалась Нина. Ее пышная грудь подпрыгивала при ходьбе, бедра плавно колыхались под легкой тканью. Светлые волосы тугими локонами прикрывали гладкие мраморные плечи. Вот она, истинная русская красавица! От такой красоты невозможно было отвести глаз.
– Когда она успела накрутить волосы? – ревниво спросила Алина, наступив мне под столом на ногу.
– Ну что, поехали? – забыв о заказанном кофе, Шекхар резво подскочил и устремился навстречу Нине.
– Нет, вы видели это?!
– А что? Если бы я не был женат на Лене, я бы точно приударил за Ниной, – признался Анкур.
Увидев его блаженную улыбку и масленый взгляд, в правдивости его слов ни я, ни Алина не усомнились.
– Куколка! – цокнув языком, оценил Нину Ципкин. – Поехали, – и он тоже пошел к выходу.
Мне, Алине, и Анкуру оставалось только присоединиться ко всей компании.
Шекхар приехал на своем автомобиле. Поскольку Нина шла рядом с ним, он галантно распахнул перед ней дверцу. Алина тоже хотела сесть к ним в машину, но я ее одернула:
– Мы поедем с Анкуром.
Ципкин почему-то побаивался Шекхара и потому тоже решил ехать с нами.
– Господин Капур, – окликнул полицейского Анкур, – показывайте дорогу, а я поеду за вами.
Чтобы мы не отстали, Шекхар вел машину медленно. Через стекло было видно, как он все время поворачивает голову к Нине и что-то говорит, говорит… Все ли понимает наша Нина – я не была уверена. Английский язык она знает плохо. Но этот факт нисколько не мешал ей выглядеть счастливой. Чтобы понять язык любви, не надо заканчивать университеты или много лет ходить на языковые курсы.
Ехали мы минут тридцать или чуть больше. За это время Алине изрядно надоело смотреть на счастливых Шекхара и Нину.
– Ну что они как дети малые?! – наконец не выдержала она. – И все хохочут, хохочут! Тут плакать надо! Один пропал, у другого напрочь память отшибло! Вы уж извините, Николай Антонович, что я так о вас отзываюсь… А они милуются!
– Да ладно, – простил Нину Ципкин. – Меня больше волнует не столько моя память, сколько дочь. Сегодня утром я разговаривал с Соней. Не звонила, паршивка! И телефон ее не отвечает! Ну как можно так обходиться с родителями?!
– Не волнуйтесь, Николай Антонович. И память вам вернем, и дочку разыщем, – заявила Алина.
Я не была настолько самоуверенной. По сути, в запасе у нас был всего один день. Мы рассчитывали на то, что Николай Антонович увидит знакомые места и что-то вспомнит. Но этого так и не произошло. Что интересно, и его не вспомнили ни в гостинице, ни в ресторане. Не факт, что и Ману, к которому мы сейчас ехали, окажется тем самым Ману. Если нет, то мы в тупике. Я прекрасно это осознавала.
«Вечно Алина ляпает, не подумав, – рассердилась я. – Шекхар Капур нам помог, нашел Ману Сингха. А если это не тот? И вообще, всех ли Ману Сингхов, проживающих в Джайпуре, он разыскал? В городе проживает более трех миллионов человек. А если Ману жил здесь без прописки? И вообще, так ли серьезно относятся в Индии к прописке, как у нас? Существует ли она здесь вообще, эта прописка? Если нет, то и смысла нет оставаться в Индии. Искать Сингха в этих краях все равно, что иголку в стоге сена».
– Кажется, приехали, – прервал мои размышления Анкур.
Впереди стояла машина полицейского. Нина вышла из нее, порозовевшая от смущения.
– Красная ты какая-то, Ниночка. Наверно, вы кондиционер не включали в пути? – ехидно спросила ее Алина.
– Я как-то не заметила, – пожала плечами Нина.
– А вот мы заметили, – оглянувшись на Шекхара, который все еще сидел в салоне автомобиля и разговаривал с кем-то по мобильному телефону, зловеще зашептала Алина, – что дело, с которым мы сюда прибыли, тебе по барабану. Обещала помочь, а сам любовь крутишь!
– Я и помогаю, – с недоумением возразила Нина. За что так на нее разозлилась Алина, ей было непонятно. – Пока что прошлое Николая Антоновича неясно. Он не врет, утверждая, что он здесь не бывал. Его память так заблокирована, что и я его не вижу в этих местах, да и вообще в Индии! Его информационное поле – под плотной завесой.
– И как эту завесу снять? Есть соображения? – фыркнула моя подруга.
– Как снять? К сожалению, этого я не знаю. Возможно, стресс поможет вернуть ему память.
– Точно! Шоковая терапия! В экстремальных ситуациях и память, и речь к людям возвращаются, – поддержала я Нину. – Шок! Этот психологический прием широко известен у практикующих психиатров.
– Что вы понимаете под стрессом? – поинтересовалась Алина. – Зятя увидеть – это стресс?
– Ну, если жених будет один, то, может, и не стресс. А вот если рядом с ним будет какая-то другая женщина, не Леля, то это уже не то что стресс – шок!
– Проверим. Вот что, Нина, ты присмотрись и к Ципкину, и к Ману. Узнают ли они друг друга? Может статься, что этот Ману – великий артист. Увидит Ципкина – и начнет от него отнекиваться. Вот ты его на лжи и поймаешь. Если человек изощренно врет, ты можешь это распознать?
– Конечно, – с достоинством сказала Нина. – Цвета его ауры меняются вследствие подъема температуры.
– Что касается цветов ауры, я не знаю, – пренебрежительно сказала Алина. – Но то, что человек потеет, когда врет, – это очевидно.
Шекхар наконец-то покинул свой автомобиль. Посмотрев на окна третьего этажа, он спросил:
– Идем?
Я проследила за его взглядом. На длинном балконе было вывешено детское белье: майки, трусики. Это означало, что человек, к которому мы пришли, не только женат, но и имеет детей.
– А зачем тянуть? – ответила Алина и двинулась к подъезду. – Николай Антонович, не отставайте.
Первым по лестнице шел Шекхар. За ним мы «запустили» Николая Антоновича и Нину. Замыкали процессию я и Алина. Анкур решил остаться в машине. Райончик, куда нас привез Шекхар, нельзя было отнести к благополучному, и наш индийский друг запросто мог лишиться если не всего автомобиля, то какой-то его части.
Дверь нам открыла полная брюнетка в широком балахоне. Что это было – платье или ночная сорочка, – я не разобрала. Ничего конкретного я не могла бы сказать и относительно ее возраста. Восточные девушки рано созревают, но и быстро стареют. Ей могло быть и двадцать пять, и все сорок.
