— Хорошо. Теперь к главному. Твой прогноз?
— Парень может сделать сотню устройств за месяц. Значит, может и больше. Может столько, сколько потребуется. Ты правильно сделал, что договорился с ним на это. Так мы получили реальное представление о его возможностях.
— Это я и так знаю. Меня другое интересует.
— А что тут скажешь? Ты и сам понимаешь. Эта технология способна перевернуть мир. Подвинуть аристократов. Выброси её на рынок, разберут по любой цене. Но этого делать нельзя. Как и применять ту сотню, которую ты получишь. Блокирование слишком многих зон вызовет вопросы.
Анастас кивнул. Он и сам обдумал перспективы применения. Блокиратор штука заманчивая. Можно перекрыть все важные, стратегические объекты. Можно обезопасить верных людей, да и себя тоже. Но если разом появится сотня заблокированных мест, это и правда вызовет ненужные вопросы. Не сразу, но рано или поздно — обязательно.
А там и до Соколова доберутся.
— Значит, будем аккуратными, — ответил Анастас.
— Придется, — вздохнула Ольга.
***
В воскресенье утром случилось чудо. Матвей как обычно не отправил девушку на такси домой, а позволил ей остаться. Причем судя по всему они собирались так весь день вместе провести. Я же, немного с ними пообщавшись, свалил обратно в мастерскую, где и обнаружил, что ко мне заходили.
Ожидаемо, но неприятно.
Слежка ставила передо мной вопрос, а как быть собственно-то. Работать надо, но и спалиться не хочется. Совсем уж скрыть следы я не могу, а значит остаётся только одно — запутать следы настолько, чтобы было совершенно непонятно, что стоит за моими действиями.
В мастерской провозился до позднего вечера. Особо про этот день нечего сказать. Я продолжил готовить место работы, попутно проверив каждый уголок на предмет следящих устройств. Ничего не обнаружил, что чуть успокоило, но не совсем. Походу, моя жизнь теперь будет вот такой — балансирование на грани между моим стремление скрыться и чужим стремление узнать секреты.
Что же… Сам выбрал этот путь.
***
В понедельник я занялся легализацией. А точнее подготовкой алиби. Вариантов, к кому обратиться за советом не так уж и много. Матвей в этом вопросе не подойдет. Я бы знал, разбирайся он в теме. Да и приезжий он, так что не вариант.
Поэтому целью выбрал Настю Софо. Перехватил её на перемене.
— Привет, — подошёл я, — Есть минутка?
— Смотря для чего, — окинула она меня взглядом.
— Вопрос хочу задать.
— Так задавай.
— Ты не знаешь, к кому в городе можно обратиться за обучением живописи?
Настя пару раз хлопнула глазами, осмысливая сказанное.
— Я уж думала, на свидание позовешь, а ты вон как повернул, — покачала она головой.
А я задумался, что это сейчас было? Шутка? Провокация? Дружеская подколка? Как сложно с этими девушками.
— Тебе что именно нужно? — собралась она.
— Я неплохо умею рисовать, но хочу взять пару уроков.
— Насколько неплохо?
— Достаточно, — улыбнулся я.
— Достаточно для чего? — не оценила она мой ответ, — Я знаю хорошую школу живописи. Может у нас в стране и беда с технологиями, зато с искусством очень даже неплохо. Но то место, про которое говорю, оно не для всех. Только для талантов.
— Боюсь, поступать в школу у меня времени не хватит. Мне бы именно пару уроков. Может пару десятков. Раз в неделю.
— Так а преподавателя ты где собрался искать? В школе и найдешь. Но я не уверена, что тебя туда стоит посылать. Я не шучу, когда говорю, что там высокий уровень. Прости, но на бездарность там ни за какие деньги время тратить не будут.
— А что это за место? Как найти?
— Погоди, — замотала она головой, — Ты можешь показать свои рисунки?
— Ну… Могу тебя нарисовать.
— Да? Это интересно. Давай тогда так. С тебя портрет, а с меня, если он приемлемого качества, адрес и рекомендация.
Ах вот в чем дело.
Рекомендации — ещё один аспект взаимоотношений аристократов. Если куда-то приходит никому не известный человек, то это одна ситуация. Если кто-то приходит по рекомендации, то отношение будет зависеть от того, чья это рекомендация. Человек, рекомендуя кого-то, как бы делится своей репутацией. Поэтому Настя и хотела проверить меня, чтобы не опростоволоситься. Я бы мог просто спросить адрес, но тогда не смогу сказать, что пришёл от Насти Софо. Не знаю, насколько мне это пригодится, но если место и правда хорошее, то жизнь немного упростит.
Да и не сложно мне портрет нарисовать.
Набросок я принёс на следующий день. Рисовал по памяти, что для меня проще простого. Когда передал лист Насте, то следил за её лицом. Девушка спокойно осмотрела и…
— Примитивно, конечно. А ещё ты ужасно работаешь с тенью. Что это за штрихи? Ты что, линейкой их чертил? Нет, я узнаю себя, здесь всё в порядке, но тебе ещё учиться и учиться.
— Эм… — растерялся я.
— Ой, прости, — смутилась она, — Не хотела тебя задеть. Рисунок не плохой, но до уровня поступления ему далеко. Впрочем, уроки ты взять можешь. Держи, — она достала тетрадку, выбрала листок и быстро начеркала там адрес, — Обратись к Игорю Сахарову, скажи, что от меня. Уроки у него дорогие, но оно того стоит.
— Спасибо.
***
К Сахарову я попал в тот же вечер. Приехал вечером, обратился к вахтерше на проходной, а она меня уже направила куда надо. Повезло, что мужчина на месте оказался. Занимался с группой в зале, ну и мне пару минут выделить смог.
Имя Насти Софо не то, чтобы открыло все двери разом, но меня хотя бы выслушали. А там и договориться смогли. Теперь я буду по четвергам вечером приходить на пару часов сюда. Оплата — шесть тысяч за занятие. Ещё дороже, чем у мастера этикета.
Тем не менее, первое занятие я ждал с нетерпением. Ничего особенного на нём не случилось. Сахаров расспросил меня, чего хочу и что умею. Пришли к выводу, что форму я передавать умею, но живопись это несколько другое. Ну как пришли к выводу… Он ничуть не стесняясь, раскритиковал меня от и до. Дальше начался вводный урок. Мне рассказали про отличия акварели, пастели, масла и прочего.
Пока общались, у меня окончательно оформилось понимание, что я хочу получить от этих уроков. Тут ведь какое дело… Алхимия — это всегда точность. Но это не значит, что в точности не может быть импровизации. Да и не только в этом дело.
Алхимия из моего мира имеет долгую история. Начиналась она ещё до того, как люди загубили планету. В те времена, когда отдельно взятый человек, алхимик в том числе, мог жить полноценной жизнью. Я знаю это из рассказов родни и тех трактатов, которые прочитал в немалом количестве.
