Ради любимого и собственного спокойствия Изабель ушла в пансион, где стала учительницей. Там ее никто не осуждал, не донимал вопросами, и ей было легче коротать время. Немного погодя, когда Септим и Ярослав выросли, Виолена стала меняться.
Она никогда не отличалась терпением, внимания мужа ей было недостаточно. После рождения Ярослава, Веран не прикасался к ней и предпочитал спать в другой комнате. Но стоило Изабель появиться в их доме, и демон менялся. С его губ не сходила улыбка, глаза блестели, они с сестрой подолгу гуляли в окрестностях и допоздна засиживались у камина за дружной беседой. Подхлестываемая ревностью и неудовлетворенностью, Виолена считала, что все должно быть, как скажет она — хозяйка дома, настоящая жена Верана. Однажды вспылив, демоница накричала на Изабель, обвинив ее в равнодушии мужа, именно она виновата в том, что они не спят, он не любит ее. Виолена вознамерилась выгнать Изабель из дома, но обычно уступчивый к ее капризам муж дал отпор и подал на развод. Так, Веран стал свободным демоном в ожидании долгожданного бракосочетания со своей истинной половиной. Изабель попросила его повременить с их свадьбой.
— Сначала нужно перетерпеть бал с его нахальными гостями, сующими свои носы в каждую корзину с грязным бельем соседа.
Уже много лет подряд Веран пропускал бал дебютанток, предпочитая шумному вечеру книгу и спокойную домашнюю обстановку у камина.
— Обещаю, после церемонии я вылью на тебя такое количество нерастраченной любви и ласки, что тебе и не снилось, — проворковала Изабель.
— Я-то думал, ты давно лишила меня этого, отдав все мальчишкам, — Веран помнил, как заходя в детскую, видел сидящую в кресле Изабель. Сначала она укачивала на руках Септима, затем Ярослава. Всегда что-то им напевала, рассказывала, меняла подгузники. Именно ее Веран считал матерью своих детей. Любовался, как малыш в свертке агукает, повизгивает и улыбается ей.
Виолена не заботилась о мальчишках, а вот когда родилась Милена, в ней что-то переменилось. Она обустроила для дочери розовую спаленку, тщательно выбирала игрушки, кукольную одежду, но вместе с тем сменить пеленки или накормить демоница, родившая трех детей, была неспособна. Подобные действия вызывали у нее брезгливость, но и Изабель она не подпускала к Милене, только служанку или кормилицу.
— Как я рад, что мальчишки выросли воспитанные тобой, — Веран поцеловал любимую в висок, накрутил прядь мягких волос на палец и вдохнул нежный аромат.
— Ты же знаешь, они всегда были, есть и будут моими сыновьями.
— Это даже не обсуждается.
В этот момент в столовую вошли те самые мужчины. Септим с Яром подошли к Изабель и поцеловали ее с обеих сторон в щеки.
— Мы все слышали, конечно, ты наша мама. Именно так я все детство тебя называл, а ты уже потом начала ворчать, что так неприлично, — подразнил ее Яр, садясь рядом.
— А я до сих пор называю и плевать мне на всех. Осталось перетерпеть этот чертов бал-балаган, — проворчал Септим.
— Что поделать, таково желание Виолены. Она ведь мечтает всех вас выгодно женить и выдать замуж, — с усмешкой отметил Веран.
— Да, от таких красавцев я и сама бы не отказалась, — Изабель улыбнулась, погладив Септима по плечу. — Артемия все еще спит?
— Нет, скоро спустится. Денек вчера выдался еще тот, — ответил Яр, хрустя огурцом.
— Да, боюсь в этом году, тебе, отец, придется пойти с нами. Кто знает, много ли еще осталось сумасшедших, способных увести невест без их согласия, — Септим был серьезен, постукивая ложечкой по вареному яйцу, а затем намазывая на горячий тост масло.
— Если есть повод для переживаний, то нашей гостье действительно лучше иметь в защитниках и меня.
— Вы назначили дату свадьбы? — Яр подлил себе чаю.
— Да, после бала не спешите уезжать, — ответил Веран. — Церемония будет скромной, для самых близких.
В столовую вошла Артемия: бледная ровная кожа подчеркивала синеву глаз, косая челка касалась подбородка. Губы стали более чувственными, маня Яра прикоснуться к ним в новом поцелуе. Никогда еще он не испытывал к Арти вожделения. «Неужели я что-то упустил?»
— Кажется, у тебя немного отросли волосы… — Ярослав встал из-за стола и погладил подругу по странно отливающим синевой прядям.
Артемия села рядом с ним и потянулась к сырной нарезке, взяв треугольник «Бри» и ломтик багета.
— Первый раз я попробовала этот сыр, когда мы с подругой путешествовали по Австрии, а позже стала привозить его из каждой поездки, — поделилась Арти.
— Так ты бы сразу и сказала мне об этом, когда я каждое лето здесь. Привез бы тебе хоть целую коробку.
— Ага, и когда бы я умудрилась ее съесть? У этого сыра определенный срок хранения. Не люблю его есть на последней, гурманской стадии — вкус и запах… — она поморщилась, а Изабель рассмеялась.
— Ох уж эти гурманы, — женщина промокнула увлажнившиеся глаза салфеткой и кивнула служанке, чтобы та принесла капучино. — Полностью с тобой согласна насчет сыра, к нему хорошо белое полусладкое или розовое вино с виноградом.
— Нам стоит устроить небольшой пикник в горах, — предложил Веран.
— Устроим, только после всех балов, церемоний и подписанных бумажек, — пообещала Изабель. — Кстати, Артемия, как тебе платье?
— Какое платье? — Яр нахмурился.
В коробке у кровати Арти обнаружила наряд из чернильного атласа. Симметричный ворот скрывал ключицы и уходил на правое плечо острым углом до локтя. Черные кружевные, как паутинка, перчатки с открытыми пальцами тянулись от центра безымянных пальцев до локтей, облегая изящные руки. Корсет на спине затягивался широкими лентами, юбка облегала бедра, стелясь по полу. К наряду прилагалась заколка с небольшим пером для придания прическе объема и черные атласные туфли на каблуке.
— Очень… необычное. Цвет и фасон мне нравятся, главное, оно не слишком пышное. Но разве подобные наряды можно надевать на такое яркое мероприятие? — осторожно спросила девушка.
— Вполне. Будешь выделяться среди остальных, — Изабель подмигнула Арти.
— О, только этого нам и не хватало, — Септим нервно покрутил нож для масла в руке. Он знал — у Изабель прекрасный вкус, и платье для Артемии она достала лучшее, а значит, привлекающее внимание. «Не в паранджу ведь ее укутать. Пусть девочка развлечется, быть может… даже пройдет инициацию, и это упростит мне задачу».
— Уж я присмотрю за тем, чтобы к Арти никто даже не посмел подойти, — Ярослав бросил на старшего испепеляющий взгляд.
— Ну-ну, герой-любовник. За себя сначала сумей постоять, а не ко мне беги за помощью, — осклабился Септим.
— Мальчики, хватит препирательств и острот, — прервал их отец.
— Попозже начнем приводить тебя в порядок, — продолжила Изабель.
— А что, со мной что-то не так? — Артемия нахмурилась.
