В целом, будем посмотреть. В какой-то степени успокаивает тот факт, что, обстреляв «Контус», и убедившись, что толком ничего не удалось, они скрылись. Если тогда были те же люди. Главное, чтобы не попались перквизиторы. Отмороженные на голову люди, которые преследуют только им известные цели, и не останавливаются ни перед чем. В том числе, и перед возможностью собственной гибели. Встречи с перквизиторами не хотелось совсем. С ними невозможно договориться, и они не способны идти на компромисс. Гудрон утверждает, их поведение обусловлено фармакологией. Вернее, какими-то особыми веществами, которые они держат в тайне.
— Вот что, девушки, — начал инструктировать я. — Если начнется стрельба, без команды отсюда ни на шаг! Не бойтесь, вас не оставят, — «Если будет кому не оставлять: случиться может всякое». — Сидите и ждете, когда вас позовут. Договорились? Здесь вас найти будет трудно. — «Эх, если бы! Островок крохотный, осмотреть его самым тщательным образом и часа не потребуется». Но чем я мог их еще ободрить?
— Оружие постоянно держать наготове. Вот мы сидим, разговариваем, но кто может быть уверен, что сейчас за моей спиной кто-нибудь не подкрадывается?
Обе девушки автоматически туда посмотрели, и выражение их лиц стремительно начало меняться со спокойного на крайне испуганное. Карабин, который до этого лежал у меня коленях, оказался направленным в ту сторону куда раньше, чем у самого меня получилось развернуться в нелепом прыжке, оттолкнувшись от земли скрещенными ногами. Как мне удалось удержать палец на спуске, понять и у самого не получилось.
— Гриша… — выругался я последними словами, которые никогда раньше не позволял себе в присутствии женщин.
Руки ощутимо подрагивали.
— Теоретик, ну извини, что так перепугал!
Этот недоумок еще и улыбался. Я был испуган, или таким выглядел, не за себя, и даже не из-за Леры с Дашей — из-за него. Который мог бы уже валяться на земле. С головой, от которой мало бы что осталось. Потому что стрелял бы я ему в лоб, на такой дистанции ни за что бы не промахнулся, а тяжелая ружейная пуля разорвала бы его дурную голову на части.
— Игорь… — начал он, когда, наконец, сообразил, чем все могло закончиться.
Я прервал его злобным шепотом, потому что голос подвел.
— Сноуден, скройся с глаз!
И он скрылся. Было немного стыдно. Не по той причине, что девушки могли принять меня за труса. За то, что не смог услышать его приближения. Злость на Сноудена не уходила. Он куда опытней меня. Так какого черта он так сделал?! И вообще, почему Гриша не там, куда послал его Грек?!
— Игорь, успокойся! — Лера ласково погладила меня по щеке. И, наверное, чтобы как-то утешить, добавила. — Нет, как ты развернулся в прыжке! Никогда бы не подумала, что так вообще возможно.
Дарья смотрела на меня с каким-то особенным интересом. То ли настолько впечатлилась моим прыжком. То ли пыталась понять для себя: что во мне есть такого, что мой дар эмоционала намного выше ее собственного? То ли мне все показалось, и она выглядела обычно.
— Даша, ты с оружием обращаться умеешь? — я все еще не мог успокоиться, и руки слегка дрожали.
Навыки обращения с ним очень важны. Даже самое совершенное оружие в руках неумехи не сделает его хоть сколько-нибудь приличным бойцом, и наоборот. Судя по тому как Дарья извлекла пистолет, и держала его особой опаски, кое-какие навыки у нее имелись.
— Да как тебе сказать, Игорь? Веня меня как будто бы и обучал, но, если начнется войнушка, точно я вам не помощник.
Сначала я даже ее не понял: о каком Вене идет речь? И только затем до меня дошло. Веня — это Вениамин, а именно так и зовут Грека. Ни разу при мне никто его по имени не называл, а уж так — тем более. Все время или Грек, или Георгич — по отчеству.
— Помогать и не нужно. Ваша главная помощь сейчас — никуда не лезть, и постараться никому не мешать.
Сам с этого начинал, когда только пришел в команду Грека. Правда, недолго. Обстоятельства заставили влезть, когда нам пришлось столкнуться с перквизиторами. Они и стали первыми убитыми мною людьми.
— Ваша главная задача — оставаться на месте, и ничем не выдать своего присутствия. Вода у вас есть?
С чем было совсем плохо на островах, так это с источниками пресной воды. Они редки, их можно перечесть по пальцам одной руки, и появление рядом с ними всегда сопряжено с опасностью. На «Контусе» имеется неплохой запас, и у каждой из девушек в рюкзаке должна быть, как минимум, фляжка. Но покидали они его в спешке, и потому я счел разумным поинтересоваться. Обе они кивнули: все, мол, в порядке.
И я, клюнув Леру в губы, поспешил на вершину холма: возможно, мне и показалось, что где-то в отдалении прозвучал выстрел. Девушкам там делать нечего: густые заросли — отличная защита от глаз, но совсем никудышная от пуль.
На вершине собрались все, за исключением Демьяна и Малыша. Демьян, вероятно, сменил Сноудена. Возможно, по собственной инициативе, возможно по приказу Грека. Куда делся Глеб, пока было непонятно.
— Мне послышалось, где-то разок выстрелили, — сообщил я. — Примерно в той стороне.
В которой и скрывались лодки. Теперь беспокоиться особенно было не о чем. Трофим с Гудроном успели вернуться, а значит, лупили не они и не в них.
— Там несколько раз стреляли, — сообщил мне Трофим. — Непонятно, по какой именно причине, но факт. Потому и вернулись.
— Меня Теоретик только что чуть не пристрелил, — пожаловался вдруг Гриша.
— Давно пора, — кто бы это мог сказать, если не Гудрон? — Порой сам себе удивляюсь, почему до сих пор ты еще жив. Сноуден, ты — гад каких мало, так что в этом нет ничего необычного.
Гриша фыркнул, всем своим видом показывая: на себя посмотри! И уже раскрыл рот, когда до нас донесся звук выстрела. Все с той же стороны, но теперь куда ближе. И вслед за этим началась настоящая пальба. Которая, правда, продлилась не долго — минуту, две.
— Что они там за войну затеяли? — удивился Янис.
— Сдается мне, на них чудовище напало, — с самым серьезным видом заявил Паша. — То самое, одноглазое. Которое никто кроме Теоретика с Профом и не видел. Теперь стоит нам немного подождать, оно их всех сожрет, затем снова исчезнет, и тогда настанет пора собирать трофеи.
— Сказочник ты, Ставрополь, — усмехнулся Гудрон. — Хотя, возможно, и прав. Значит так. Для надежности подождем еще с полчасика, затем пойдешь на разведку.
— Почему сразу я? — не очень-то Паша и испугался, но Гудрона поддержал охотно. — Сноудена и посылай: ты же от него избавиться хочешь.
— На него никакой надежды нет, — покачал головой тот. — Знаю я, как он поступит. Соберет все трофеи, усядется на катер, и отбудет в неизвестном направлении. Послать тебя куда надежней получится. И потом ты храбрый, в отличие от него, труса.
Гриша снова открыл рот, собираясь что-то сказать, когда до нас опять донеслись звуки выстрелов. На этот раз их было меньше, звучали они куда реже, и закончились практически сразу.
