Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
С февраля 1942 года в этих краях начала действовать РДГ старшего лейтенанта Анатолия Петровича Шестакова (переросшая в дальнейшем в партизанский отряд «Славный»), которая могла взаимодействовать с партизанской дивизией «Дедушка», и Козлов мог встречаться с Шестаковым. Его отряд действовал дерзко против карателей, полицейских и предателей — пособников немцам из местного населения. Действуя из засад, как временных, так и неподвижных, они наводили ужас на немецкий транспорт на автомагистралях и проселочных дорогах.
К сожалению, после одной из успешно проведенных сложных операций нервы у 29-летнего командира отряда А. П. Шестакова, ставшего майором, не выдержали. От нервного напряжения у него начался бред и 12 июня 1944 года он застрелился.
На войне даже мужественных людей сгибало нервное перенапряжение, и они становились жертвами суицида.
Разведчики Козлова постоянно получали информацию, что в деревнях Селянка, Громани, Калита и других, занятых немцами, население предупреждено о том, чтобы никому из красноармейцев, выходящих из окружения, не оказывался приют, иначе деревни будут сжигаться. В результате в ряде хуторов, деревень и сел наших воинов в хаты не пускали и хлеба не давали.
Из-за повальных грабежей со стороны гитлеровцев селяне находились в крайне тяжелых условиях. Даже та часть крестьян, которая вначале была рада приходу немцев и желала им победы, теперь высказывала желание скорейшего прихода Красной армии и с нетерпением ждала этого дня.
Колхозники деревень, расположенных вблизи Дорогобужа, заявляли, что немцы у них забрали буквально все. Утром приходила одна группа немцев, а затем вечером вторая группа забирала все то, что не нашли первые.
Забирали гитлеровцы все — не только продукты, но и любую одежду. В осенне-зимний сезон можно увидеть немцев, не только разодетых в красноармейские шинели, но и в гражданской одежде, как мужской, так и женской. Однажды подстрелили-ранили одного боша даже в беличьей шубе. При допросе он заявил:
«Россия намного сильнее, чем нам говорили на родине. У вас есть что кушать и одевать, а у нас этого нет. Приходит зима холодная, наверное, придется сдаваться русским…
— Почему вы не берете Москву?
— Москва кругом минирована, силы наши уменьшились, а самое главное — мало горючего, да к тому же еще холодно. Наши солдаты не выдержат. Да, Москва близко, а Берлин далек. Русским все верят, а нам и есть нечего. Конину резиновую, как коровы жвачку, жуем ежедневно. Если и возьмем Москву, то там тоже ничего не будет — ни горючего, ни провианта. Видимо, придется отступать, а отступать некуда. Подохнем с голода или придется сдаваться в плен».
После объявления бойцам содержания этого допроса все окрылились, поняли, что есть в РККА еще порох в пороховнице.
Получили разведчики еще одну информацию: в связи с повальными обысками крестьяне оккупированных деревень стали кушать только ночью…
* * *
После расформирования крупного отряда Александр Иванович Козлов с 12 партизанами, в числе которых была и его беременная жена, направлялись в Кучеровские леса для проведения разведывательно-диверсионной работы. Там работало несколько разведывательно-диверсионных групп НКВД СССР. Такую задачу им поставил «Дедушка».
Они блуждали несколько дождливых суток — шли только ночью. Днями отсиживались в зарослях кустарников и в густолесье, но чаше в болотах, порой по горло в зловонно-стоячей и холодной воде, затянутой ряской или тиной. Туда вражеские танки не могли пробраться. Остатки густой болотной жижи на солнцепеке быстро высыхали, и становились сухими струпьями, приносящими мученья при ходьбе. Кончились продукты. Оружие быстро ржавело вместе с боеприпасами. Усталость и бессонница валила с ног. В один из погожих летних дней группа решила выбраться на небольшую поляну, залитую солнечным светом и теплом, чтобы отдохнуть и просушиться. Передохнули и через некоторое время отправились снова в дорогу.
Но по пути в вечернее время 23 июня 1942 года наши воины увидели людей в советской форме.
«Наши, наши!!! Тоже, наверное, выходят из окружения, — обрадовался Александр Иванович, — соединимся и станем действовать сообща. Так легче будет».
Светлая надежда овладела всеми измученными тяжелым переходом партизанами. Но, к великому сожалению, группа попала в своеобразную засаду из предателей-полицаев, переодетых в форму советских военнослужащих. Это были каратели, выполнявшие задание одной из команд германской военной разведки. Как потом выяснилось, данная группа принадлежала созданной по приказу местного начальника Абвера АК-103.
— Кто старший? — спросил Козлов.
— Я… Иван Невский, — ответил незнакомец, скрывающийся за густым кустарником.
— Значит, мы вместе с вами, — обрадовался один из козловцев.
— Конечно, вместе будем бить врага, — опять ответил из засады тот, кто назвался Иваном Невским. После этого в сторону изможденных партизан стали выходить люди, облаченные в обмундирование красноармейцев с автоматами ППШ и отечественными винтовками. На груди у некоторых поблескивали советские ордена и медали.
А дальше события разворачивались не по сценарию, запланированному Александром Ивановичем. «Партизаны» из засады оказались, как говорилось выше, карателями. При помощи провокаторов, представлявших себя «народными мстителями», Александр Иванович был сразу же оглушен ударом увесистого приклада автомата ППШ. Когда очнулся — оказался на носилках. Он сразу задал себе вопрос: «Где Галя?» Она шла рядом. Впереди он увидел спины своих боевых товарищей. Когда включилось сознание, он заставил себя силой воли подняться с носилок. Он пошел пешком рядом со своими боевыми товарищами.
Именно таким образом группу Козлова удалось мгновенно разоружить и захватить в плен…
Так все 12 партизан попали в один из лагерей для военнопленных под Вязьмой. Там они рассказали своему командиру, что когда от удара прикладом он упал, пролежав некоторое время в забытьи, к нему подбежала жена. Ее словно током ударило. Она почувствовала страдания Александра. Супруга, накрыв его своим телом, дико закричала: «Не трогайте моего мужа!»
В голосе ее были и слезы, и испуг, того и гляди нервный припадок мог случиться. Она заплакала сама, торопливо смахивая быстрые слезинки, которые побежали по щекам.
Нельзя исключать того, что этот крик отчаяния женщины и спас Александра от дальнейшей расправы карателем. Его могли расстрелять на месте…
Именно так партизанская эпопея Александра Ивановича Козлова закончилась, началась прелюдия умной и смелой борьбы за выживание в конкретно сложившейся обстановке. Он понимал — на войне выживают два типа людей: сильные и трусливые. Храбрецы же обречены на смерть.
Такие люди обычно бывают до поры малозаметными, пока не пробьет их звездный час. Он считал себя первым из двух типов, который должен, нет — обязан был приспособиться к изменившейся обстановке и продолжить борьбу с заклятым врагом. Поэтому он отбросил понятие «выживание», а принял идею — «жить во имя борьбы»…
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
