Не люблю я Москву, повторила Маша.
Ко мне приезжай тогда. Будем сидеть дома. Или лежать. Шторы задерну, ты той Москвы и не увидишь.
Маша хитро прищурилась.
А ты Новый год на Красной площади встречал?
Нет. С ума сошла? Туда не прорвешься. Если и отстоишь все очереди и контроли, то вымерзнешь. Надо оно?
Я хочу, уперлась Маша, Обещай, что сводишь Куранты послушать, тогда приеду.
Мишка выдохнул обреченно. Словно собирался подписать контракт на душу кровью. Но Маша была в его объятиях, улыбалась хитренько, смотрела с вызовом. Не мог он отказать ей. И себе в удовольствии заманить в гости.
Ладно, сдался он, Но ты же не любишь Москву.
Ну и что? Это же Красная площадь и Куранты.
Мишка закатил глаза, но спорить с потрясающей женской логикой не стал. Просто притянул к себе, чтобы снова зацеловать. И шептать сквози поцелуи:
Скучать буду. Еще две недели. Приезжай ко мне.
Ненавижу Москву.
Тогда я сам.
Работы много, Миш, конец года.
Он выдохнул и снова поцеловал, смиряясь, прощаясь.
Ух ты, раздалось сзади.
Маша тут же отпрыгнула, снова прячась в своем укромном рабочем углу от веселых глаз Тульского.
Антон. Доброе утро, промямлила она, облизывая губы.
У тебя так точно, Марья, хохотнул Тульский, Михалыч.
Они пожали руки.
Все прошло хорошо?
Тренировка? уточнил Миша, Да, отлично.
Смотрю и другие планы сбылись, продолжал издеваться Антон, Ромке не придется тебе морду бить?
Тох, ты Рому не впутывай. Хватит, что и ты по колено во все это влез, подала голос Крылова.
Маш, я не хотел. Это все он, оправдывался Антон и ткнул пальцем на Симонова.
Да-да, это все я, подтвердил Мишка, Рад был повидать, Тох.
Он снова протянул руку, теперь уже прощаясь.
Взаимно, принял рукопожатие Тульский.
Маш, позвоню, ага? уточнил на всякий случай.
У тебя есть мой номер? она скосилась на шефа, Ты ведь понимаешь, что это редкое свинство раздавать телефоны сотрудников.
Ой, Маш, прекращай. Свинство сосаться на рабочем месте. Хорошо еще, что я только поцелуи застал.
Да ты да я у Маши не хватало слов.
Мишка и Тульский захохотали.
Не злись, малыш, Симонов быстро чмокнул ее в губы, Я позвоню.
И быстро вышел, боясь, что будет сидеть тут и до обеда трепаться с Тульским, целоваться с Машкой. А в Москве его ждал Джедай и работа.
На выезде Миша взял себе кофе, зная, что обязательно устанет даже от не очень долгой дороги. Как ни странно, но напиток оказался очень даже сносным, в меру крепким. Обычно на периферии умельцы разбавляли. Да и в столице тоже. Нужно было знать места. Поэтому заправку под Тулой Миша сразу определил, как годное заведение.
Столица встретила пробками. Миша сто лет не был в час пик на МКАДЕ, и ему совсем не нравилось то, во что он вляпался. Благо выехал заранее.
Домой заскочить не успел. Заказал себе еды на адрес клуба, и она даже не успела к его появлению.
Ви, как всегда, стояла за стойкой, протирала стакан.
Солнце, сделай прот. Голодный как волк.
Да и выглядишь таким же мохнатым, не могла не отметить она Мишкину небритость, Дома не ночевал?
А что? Симонов хитро прищурился, уже зная, что задаст подруге трепку.
А то. С Алиской помирился? Обратно съедетесь?
Если я скажу да, ты разнесешь эту новость со скоростью света?
Миш, ты чего?
Ничего, Вилюш. Какого черта ты разболтала Маше про меня и Алису?
Она весьма натурально удивилась: брови взлетели вверх, глаза округлились.
Какой еще Маше?
Из Тулы.
Я знать ее не знаю.
Ну как же, ага. Хочешь сказать, когда она приезжала, ты не чесала языком о моей личной жизни.
Когда приезжала? Это месяц назад что ли?
Ну да.
Ну ты даешь, Миш, она выдохнула, Сто лет же прошло. Прям должна я помнить какую-то Машу.
Лучше запомни, душа моя. И еще запомни, что моя личная жизнь это не твое дело.
Да и ради бога!
Ви с хлопком поставила на столешницу стакан, надулась, отвернулась от Симонова. Тот тоже не горел желанием продолжать разговор, потягивал коктейль через трубочку, наслаждаясь хоть какой-то едой.
Минут через пятнадцать бармен не выдержала. Оны вышла из-за стойки, села рядом с Мишей.
Маша, которая с Тульским тут была? уточнила Ви.
Да, Мишка кивнул.
Она про тебя что-то спросила. Я ей велела не раскатывать губу.
Симонов сдвинул брови.
Ви.
Миш, ну ты же с Алисой.
Я расстался с Алисой в тот же день.
Я же не знала.
Тебе и не надо знать, Ви. И болтать лишнего тоже. Зачем? Сложно промолчать?
Он знал, что сложно. Для Ви невыносимо молчать. Она та еще болтушка и сплетница. Миша всегда считал это почти милым в ее безбашенной натуре. Хоть что-то девчачье в ней было. Но сейчас эта дурная привычка вызывала лишь раздражение.
Просто я не хотела, чтобы она к тебе клеилась. Ты и Алиса И после Глеба не знаю, Миш. Я так надеялась, что у вас все сложится.
Не сложилось, буркнул Симонов.
Но сменил гнев на милость, читая на лице подруги настоящие переживания.
Чего ты зациклилась на нас, Вилюш? Всякое бывает. Подумаешь, разбежались.
Просто, она сжала губы, Просто хочу, чтобы ты был счастлив.
Я буду, пообещал Миша, Неужели ты в этом сомневаешься?
Ви не ответила, лишь опустила глаза, поморщилась.
Только не говори, что все еще паришься из-за нашего расставания, догадался он о причине ее мучений, нееее, Вилюш, заканчивай с этим. Сто лет прошло.
Я знаю, знаю, она снова скривила лицо, как будто ей было больно, Просто тебе нужна хорошая девчонка, Миш. Не такая, как я. Думала, Алиска Но Глеб.
Завязывай, Миша притянул ее к себе, чувствуя, что дело пахнет слезами раскаяния, Реветь еще вздумала. ПМС что ли? Или гормоны? Тест делала? Вдруг залетела?
Тьфу на тебя, Ви хлопнула его по груди, отстраняясь, Не каркай.
Она стерла слезы, поцеловала Мишку в щеку.
Люблю я тебя, Симонов. Родной ты мне. Найди уже девку приличную, а то нервов не хватает.
