Книга Алфи и зимние чудеса - Рейчел Уэллс

Джордж перевел растерянный взгляд с Тигрицы на меня и обратно. Потом заморгал и снова посмотрел на нас обоих.

– Я не понимаю, – сказал он. Бедный котенок и впрямь ничего не понимал.

– Мне нездоровится, Джордж, – объяснила Тигрица. – И я уже не поправлюсь. Так бывает, и скоро – вот только не знаю, когда – меня здесь больше не будет.

– А куда ты уедешь? На каникулы? – Джордж впервые сталкивался с потерей близкого, и, боже мой, чего бы я только не отдал, чтобы избавить его от этого.

– Нет. Хотя можно и так сказать… Я уеду далеко, и ты не сможешь меня видеть, но я всегда буду наблюдать за тобой.

– Вот уж совсем непонятно, – с недоумением произнес Джордж. – Если ты будешь так далеко, как же ты сможешь наблюдать за мной?

– Ну, я вроде как буду на небе, поэтому смогу видеть тебя, но ты меня не увидишь. – Мне показалось, что Тигрица не очень хорошо справляется с задачей. Она еще больше запутывала беднягу. Не вполне уверенный в том, что смогу сделать это лучше, я все-таки решил попробовать.

– Тигрица имеет в виду, Джордж, что иногда люди или кошки должны покинуть эту землю, но они навсегда остаются в наших сердцах, поэтому на самом деле никогда не покидают нас.

Он снова захлопал глазами, глядя на нас.

– Значит, тебя не будет здесь, в этом доме, на этой дороге? – спросил он Тигрицу.

– Да.

– И я больше никогда тебя не увижу?

– Нет.

– Но мы не знаем точно, когда это случится? – спросил Джордж. Он выглядел спокойным, хотя я по-прежнему сомневался в том, что он понимает, в чем дело. Наверное, потрясение было слишком велико.

– Нет, не знаем, – сказал я. – Но нам сказали, что это случится довольно скоро.

– До Рождества? – спросил Джордж. Я даже не задумывался о том, что близится Рождество. Станет ли это Рождество последним для Тигрицы, и вообще дотянет ли она до Рождества? Эта мысль была невыносима.

– Честное слово, не знаю, Джордж, но я не смогу часто выходить на улицу, так что ты сам приходи ко мне. Я почти уверена, что моя семья не станет возражать. Но даже если они будут против, все равно приходи, потому что я хочу тебя видеть.

– Я тоже хочу тебя видеть, мама Тигрица, и обещаю, что приду, пусть даже они будут ругаться. Но, пожалуйста, постарайся быть здесь на Рождество. Я не хочу, чтобы Рождество прошло без тебя.

– Я тоже не хочу, любовь моя, – сказала Тигрица, и я видел, что она готова расплакаться. По-кошачьи, разумеется.

Джордж, казалось, принял это, и я вздохнул с облегчением. Он вел себя по-взрослому. Я, похоже, его недооценивал.

– Не возражаешь, если я пойду? Мне нужно подумать, – сказал он.

– Конечно, но ты ведь зайдешь ко мне попозже? – Тигрица ткнулась в него носом.

– Обязательно, мама Тигрица.

Когда Джордж ушел, мы решили, что мне следует пойти и рассказать другим соседским кошкам о сложившейся ситуации. Тигрица не думала, что сама справится с этим. Мало того, что она чувствовала слабость, так еще и объяснение с Джорджем выбило ее из колеи.

– Я не уверена, что он понял, – сказала она. Тигрица была встревожена и очень устала. Болезнь уже изменила ее почти до неузнаваемости. Она высохла, и видно было, что она борется из последних сил. Я знал, что ее мучают боли, но она все равно не жаловалась.

– Нет, но мы поможем ему. И, знаешь… ему нужно время, чтобы все это переварить. – Я мог бы добавить, что и мне нужно время, потому что я тоже до сих пор не мог осознать всю глубину трагедии.

– Обещай, что позаботишься о нем, когда меня не станет.

– Ты же знаешь, что я его не оставлю. Но давай не будем об этом.

Не знаю почему, но в меня вдруг вселился оптимизм, и появилась надежда, что все само собой уладится. Тигрица говорила, что ветеринар не обещал выздоровления, но это ничего не значит. Ветеринары иногда ошибаются. Я слышал, как Клэр говорила то же самое о врачах. Что, если они ошиблись и на этот раз? Что, если Тигрица сейчас болеет, но вскоре поправится? Она ведь совсем не старая, даже по кошачьим меркам, и по всем законам ей полагается еще несколько лет жизни. Я знал, что из-за своей природной лени она не израсходовала и половины из положенных ей девяти жизней. Я сузил глаза: нет, Тигрица не может умереть.

– Но ты должна мне кое-что пообещать! – внезапно я приободрился.

– Что?

– Что ты попытаешься бороться с этой болезнью. Ради меня и ради нашего мальчика.

– Обещаю, Алфи. – Но я слышал безнадежность в ее голосе. Она не думала, что справится с болезнью, но, к счастью, моей веры хватило бы на всех нас.

Я оставил ее отдыхать, а сам отправился на встречу с другими кошками. К Рокки, Элвису и Нелли присоединился Динь-Динь[4] – кот с девчачьим именем. Он нечасто тусовался с нами, вечно занятый поисками еды, но, когда все-таки находил время, доставлял нам немало удовольствия, и я с радостью называл его своим другом.

– Вы не видели Джорджа? – спросил я.

– Видели, он не так давно пробегал мимо. Мчался он со всех лап, – ответила Нелли.

– Я спросил его, куда он так несется, и он крикнул, что должен быть в каком-то важном месте. Не знаю, как ты, но лично я не вижу ничего важного на том конце улицы. – Рокки выглядел озадаченным.

– И это не похоже на нашего мальчика. Он не остановился, и вообще проводит день не с нами, – поддакнул Элвис.

– Может, он разнюхал, где можно раздобыть еду, – Динь-Динь прищурился, как будто подумывал о том, чтобы последовать за ним, но все-таки остался. – Ладно, не стоит суетиться, я только что съел два обеда подряд.