7) Прекращать всякие ссоры на улицах и рынках, арестуя виновных и отсылая их в надлежащий суд с их допросами и делом.
8) Всякую четверть года осматривать печи, камели, в поварнях очаги и прочие места, где водится огонь, и предостерегать хозяев, чтобы с огнем обращались осторожно.
9) Искоренять подозрительные дома, как то: шинки, игорные дома, притоны разврата.
10) Гуляющих и слоняющихся людей, а также нищих арестовывать и допрашивать; буде же кто в допросе со словами своими не сходен явится, оных определять на работу.
11) Наблюдать, чтобы хозяева немедленно давали знать полиции о всяком приезжающем к ним на жительство и об отъезжающем, а также о найме работников из гулящих людей; виноватых хозяев ссылать на галеру с отобранием всего имущества.
12) Для охранения от воров и пожаров определить со дворов караульщиков. Против воров надлежит иметь какое-нибудь оружие, а на случай пожаров ведра, топоры, войлочные щиты, лестницы деревянные, трубы, а в некоторых сборных местах крюки, парусы и большие водоливные трубы. По ночам караульщики должны ходить с трещотками. А для лучшего способа к пойманию и пресечению проходов воровских и прочих непотребных людей сделать по концам улиц шлагбаумы, которые опускать по ночам и иметь при них караулы с ружьями.
13) Для лучшего наблюдения за выполнением предписанного сими пунктами назначить в каждой слободе или улице старосту, и с каждых десяти дворов десятского из тех же жителей с тем, чтобы каждый за своим десятком накрепко смотрел, чтобы чего не случилось противного запрещению; и если за кем что усмотрят, о том тотчас объявлять старосте, а этот Полицмейстеру. Также учинить распорядок между жителями, кому с каким пожарным орудием являться на пожары»[3].
В конце этих тринадцати пунктов царской рукой было приписано: «Солдат ставить всем на дворы по пропорции, какого бы кто рангу ни был».
Девиер был до того строг и неумолим в следовании царским предначертаниям, что одно имя его приводило городских обитателей в трепет.
Вместе с тем деятельность вновь учрежденного государственного органа — полиции — требовала дальнейшей регламентации, что и было сделано 16 января 1721 года именным указом Великого Государя, учредившим Регламент, или Устав Главного магистрата, под начало которого перешла из непосредственного ведения Сената петербургская полиция. Главный магистрат возглавил бригадир, лейб-гвардии капитан князь Трубецкой, объявленный царским указом его обер-президентом.
Главный магистрат, по сути, представлял собой филиал отделения Сената по административному управлению государством, нечто вроде нынешних Министерств внутренних дел и юстиции. В Регламенте, данном Главному магистрату, говорится: «Правление его состоит в том:
1) Во всех городах порядочный Магистрат учредить.
2) Оный добрыми уставами и ограждениями снабдить.
3) Того смотреть, чтоб было правосудие.
4) Добрую полицию учредить.
5) Купечество и мануфактуры размножать»[4].
В чем же выражалась по тогдашнему времени идея «доброй полиции»? Регламент Главному магистрату определяет ее так: «Споспешествует в правах и правосудии, рождает добрые порядки и нравоучения, всем безопасность подает от разбойников, воров, насильников и обманщиков и сим подобных, непорядочное и непотребное житие отгоняет, и принуждает каждого к трудам и честному промыслу, чинит добрых досмотрителей, тщательных и добрых служителей, города и в них улицы регулярно сочиняет, препятствует дороговизне, и приносит довольство во всем потребном к жизни человеческой, предостерегает все приключившиеся болезни, производит чистоту по улицам и в домах, запрещает излишество в домовых расходах и все явные погрешения, призирает нищих, бедных, больных, увечных и прочих неимущих, защищает вдовиц, сирых и чужестранных, по заповедям Божиим воспитывает юных в целомудренной чистоте и честных науках; вкратце же над всеми сими полиция есть душа гражданства и всех добрых порядков и фундаментальный подпор человеческой безопасности и удобности»[5]. Из этого определения мы ясно видим, насколько расширился с 1718 по 1721 год взгляд законодателя на полицию и круг ее обязанностей. Перед нами широкая картина административно-полицейского управления в полном смысле этого слова, действительно «душа гражданства» в стране и оплот ее закономерного развития на далекие будущие времена.
Но каким же образом полиция Санкт-Петербурга исполняла свои обязанности по искоренению воровства и разбоя и ловле бродяг в те давние годы? Принимаемые меры носили в основном военно-полицейский характер.
Указом от 15 июня 1735 года, данным генерал-полицмейстеру Салтыкову, предписывалось:
1) лес по обеим сторонам проспективной дороги, идущей от Санкт-Петербурга до Сосницкой пристани, вырубить, «дабы ворам пристанища не было»;
2) для поимки воров посылать от Военной коллегии и Полицмейстерской канцелярии «пристойные» партии солдат или драгун с надлежащим числом обер и унтер-офицеров.
Борьба с преступностью в первой половине XVIII века велась жесткими, если не сказать жестокими способами, безо всяких послаблений.
Сенат 19 ноября 1756 года издал указ «Об определении главных сыщиков для сыску и искоренения воров и разбойников и беглых людей. С приложением Инструкции главному сыщику». Документ гласил: «Объявляется во всенародное известие. По указу Ея Императорского Величества, Правительствующий Сенат Приказали: для лучшего и скорейшего сыска и искоренения воров и разбойников и беглых драгун, солдат, матросов и прочих тому подобных непотребных людей, ныне быть особливым главным сыщикам, а именно: в Нижегородской, Казанской, Оренбургской, Астраханской Губерниях, Действительному Статскому Советнику Никите Болотову; в Московской, Новгородской, Смоленской, Статскому Советнику Федору Зубову; в Белгородской и Воронежской, Статскому же Советнику Андрею Житову-Бороздину; в Архангелогородской, Подполковнику Афанасию Веревкину, с определенными к ним военными командами; к тому же и прежде отправленным сыскным командам, где оные поныне находятся, состоять в полном их же главных сыщиков ведомстве»[6].
«Инструкция Определенному для сыска и искоренения воров и разбойников главному сыщику» предназначалась лицам, определенным на должности главных сыщиков, и давала четкие указания по организации розыскной работы: «Где Бог поможет таких воров и разбойников каким нибудь образом получить, то тотчас в силе Уложенья и указов розыскивать, и кто дойдут до пытки, тех и пытать, и спрашивать, где на разбоях были, и что где разбоем взяли, какие смертные убийства и мучения чинили, а паче допытываться, у кого пристают, кому воровские пожитки продают, или отдают, с кем знаются, и не ведают ли других каких воровских станиц, и кой час кого оговорят, тотчас за ними посылать и брать, и как наискорее стараться»[7].
