Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
– Я там совсем оторвался от реальности, Егор. Перестал ощущать, что война кругом. Отрешенность, тишина и теплые стены. Удобное кресло. Это нехорошо. Вот я и вышел ненадолго, проветриться. Продышаться. Прислушаться к реальности. А выговор, сам понимаешь во время войны, что значит…
Вот этим простодушием и нравился старший оператор Егору. Был Федор Кудрявцев аполитичным, но почти всегда серьезным, сосредоточенным, и одновременно простым.
За время совместной службы узнал Егор, каким еще был Федор. Олдскульный мужик. Истинный семьянин, верный своей жене, детям. Все в его прежней жизни было размеренно, чинно, даже педантично. Утром садился в старую электромашину и ехал на работу.
Имел старший оператор небольшую залысину, худощавый, в силу профессиональной специфики был он слегка сутулый и неряшливый, что было заметно даже в военное время. И он постоянно кодил. Этот 37 летний программист не раз уже выручал подразделение в самых опасных ситуациях за последнее время.
Иногда администратор форпоста умудрялся вскрывать шифры вражеских ударных беспилотников, перехватывал управление каналами. Держал он под контролем уязвимые места периметра круглые сутки, перекрывая мертвые сектора автоматических турелей и зоны видимости стрелков обоих флангов. Это был уже далеко не тот резервист, в компании которого Егор встретил первые часы войны. Да и сам Егор изменился еще больше.
Федор внимательно, с прищуром посмотрел на Егора и многозначительно произнес.
– Выпей пентацин и полисурьмин, пора радионуклеотиды понижать. Потом уже поздно будет вспоминать про это.
Долбанные таблетки, подумал Егор. Ферроцин, казалось порой, перестал помогать. Не помогали и другие. Волосы выпадали клочками после многодневных осадков. Кожа грубела местами и порой солдату становилось страшно от мыслей о лучевой болезни.
Но тут же Егор вспоминал, что он не пыль в эпицентре взрывов ядерных бомб где-нибудь в Старом Осколе, Смоленске, и не в воронке от попадания крылатой ракеты. Что не пухнет с голоду, бредя где-то по заснеженным обезображенным пустошам западной части страны, не в застенках у оккупантов мучается от изуверских пыток. У него в руках мощная винтовка, на нем новейший бронекомплект, он управляет несколькими новейшими дронами, вокруг бронемашины, в конце концов, мощная армия.
И тут оператор понимал, что это проявление трусости и ему становилось стыдно. Стыд гнал его обратно в окоп или в полевую будку оператора, даже если было время не его дежурства, он поднимал пару бпла Пустельга в воздух и вел их в направлении вражеских позиций.
– Хочется сказать, что самое страшное уже позади, – прохрипел Егор, затем прокашлялся и добавил, – Выжили в самом начале. Но, что если самое страшное еще только впереди, Федор?!
Егор посмотрел на Кудрявцева, затем на Магомеда Тахветдиева, своего суперстрелка-прикрытия. Они молчали. Так и не дождавшись ответа, Полунин встал и пошел к своей операторской будке, изредка поглядывая в амбразуру сектора.
Вокруг были одни лишь воронки и внутри периметра и особенно за ним, сплошь усыпавшие склон холма перед укрепрайоном.
Перед линией соприкосновения все склоны холмов и излучины реки были усыпаны обломками, обгоревшими остовами бронетехники, кусками корпусов и узлами вражеских и наших дронов, осколками снарядов и останками убитых врагов. Вдалеке виднелись глубокие борозды, по края залитые радиоактивной водой, обломками укреплений и обрывками обмундирования не самых исключительных из числа солдат агрессоров.
Но до будки Егор не дошел, машинально развернулся и тут же услышал оклик командира. Лейтенант Вохма подошел, задал пару дежурных вопросов Егору, зачем-то покивал головой и направился в сторону бункера. Ему навстречу вышел старший техник укрепрайона, Константин.
И в этот момент почти без звука, преодолев нашу систему ПВО, неожиданно для всех упал снаряд. Раздался взрыв. Егора отшвырнуло в сторону сектора ответственности. Его почти сразу схватили руки Магомеда и потащили в окоп. Егор успел увидеть, как упали Кирилл и Костя.
Все вокруг моментально вскипело. Затрещали автоматические зенитно-пушечные турели Тунгуска —АМ4, глухо заухала шахта запуска дронов, бухнуло центральное артиллерийское орудие форпоста. Сквозь легкую контузию, Егор расслышал пулеметные очереди стрелков.
Слава богу, остальные ракеты попали в холм, дезориентированные нашими средствами радиоэлектронной борьбы. Дроны альянса уже вовсю утюжили наши укрепления, пара машин даже умудрились прорвать периметр, но турели и электронные пушки Иней-5ВМ и 4СМ расправились с ними.
Егор встал на ноги, отряхнулся, а Магомед уже колдовал возле пулемета.
– Шахту бл…, катапульту заклинило, – услышал оператор злой голос Федора со стороны бункера.
Егор вновь посмотрел туда.
Из бункера выскочили китайский офицер и оба механика подразделения. Полунин тоже побежал туда.
– Режь, режь. Отрывай, – кричал Семен китайцу.
Вей Чжан склонился над нашим старшим техником и разрезал левую штанину его брюк, ниже арамидной накладки на колене. Хлестала кровь, из раны виднелось белесая полоса сала и небольшой кусок кости. Офицер НОАК начал оказывать первую помощь.
Нашему лейтенанту повезло больше, он смог сам подняться, отряхнул Кольчугу и сегменты своего облегченного экзоскелета, посмотрел в нашу сторону и сразу пошел на свой сектор.
– Пока не поздно, – продолжал кричать Семен, то ли паникуя, то ли пытаясь отвлечь раненого Константина, – это больно. Но умирать то больнее.
Егор решил вмешаться. Активировал умный пластик Плеяд и отстучал по КРУС Федору, чтобы тот взял контроль над периметром.
– Марат, заводи броневик. Срочно везем в госпиталь, – воскликнул Полунин.
Механик убежал в гараж и уже через пару минут выгнал бронемашину на улицу.
Марат, он единственный курил. И теперь ему было тяжко. Пока Вей Чжан, Семен и Егор укладывали раненого сослуживца на заднем сидении, он нервно нарвал сухих травинок на заднем дворе бункера возле самой кромки минных полей. Затем мелко изорвал их и сложил в кусок бумаги, прикурил. Появился густой дым. Он затянулся пару раз. Закашлялся. Сплюнул несколько раз. Состроил гримасу отвращения и, бросив самокрутку, смачно втоптал в землю.
Егор вскочил на подножку и нырнул в кабину. Почти сразу за рулем оказался и Марат. Позади еще долго слышалась канонада, продолжался бой.
Броневик рванул за периметр форпоста и уже через двадцать минут солдаты оказались в полевом госпитале, что был развернут недалеко от центрального штаба дивизии. Хирурги взялись за техника, а Марат и Егор сразу ретировались.
На выходе Марат вытер руки об карманы разгрузки, затем о броненакладку из тварона своей Кольчуги, четвертого поколения бронекостюма, что пришел на смену уже легендарному ветерану, Ратнику. Видно было, что он все еще переживал.
Сразу обратно в расположение солдаты не поехали.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
