Дуглас Харвикл, историкКлуатр Пророчества представлял собой большой круглый зал, расположенный в самом центре часовни сестер ордена Оракулов. Именно отсюда расходились семь крыльев здания. Ярко-белый камень, из которого были сложены стены клуатра, умело обтесали так, чтобы образовать комнату идеальной геометрической формы, а высокий сводчатый потолок создавал иллюзию, будто зал находится на открытом воздухе.
Вокруг центрального возвышения были расположены шесть прямоугольных плит из черного мрамора, собранные таким образом, чтобы плотно примыкать к стенам в арках клуатра. Перед пятью из них преклонили колени на черных подушках пять сестер в безупречных туниках бело-серебристого цвета с высоким воротом. Хотя глаза скрывались под красными церемониальными повязками, те служили скорее данью традиции и символической деталью одеяния, чем действительно выполняли ту функцию, для которой были изначально созданы. На самом деле каждая из сестер могла беспрепятственно сосредоточить внимание на девушке из ордена, что стояла на коленях на красной подушке в центре зала, на возвышении.
Рядом с шестой плитой находилась сестра, не похожая на остальных. Она была одета в длинную черно-красную тунику. Эта была Верховный Оракул Пелагия Фемида собственной персоной, и надо сказать, что ее присутствие на церемонии Пророчества было весьма редким событием. Но она находилась здесь с особой целью: к данному моменту сестры были на своих местах вот уже несколько часов, церемония проходила как подобает и именно так, как планировала Верховный Оракул.
И это было… скверно.
Сестра Кара, склонившаяся перед красной подушкой на центральном возвышении, хмурилась. Она раскачивалась, стоя на коленях, а губы беззвучно шевелились, будто она зачитывала слова, возникающие внутри головы.
– Сестра Кара!
Та дернулась назад от оклика, едва не соскользнув с подушки, и повернулась в сторону Верховного Оракула. Потом потянулась к подушке, чтобы устроиться поудобнее. Колени горели от боли: прошло уже несколько часов в попытках – бесполезных попытках – прочесть Пророчество.
– Да, Верховный Оракул?
– Дар пророчества, коим обладают сестры ордена Оракулов, драгоценен, – проговорила Пелагия. – Мы несем на плечах его тяжесть, осознавая: это не сила, но величайшая ответственность. Посему дар нельзя растрачивать зря. Слишком многое зависит от того, какую информацию мы предоставим нашему брату, Верховному смотрителю.
Сестра Кара склонила голову:
– Да, Верховный Оракул.
Пелагия кивнула, затем перевела глаза налево:
– Ты готова приступить, сестра Беатрис?
Беатрис поднялась с подушки и потянулась к предмету, который стоял рядом с ней на полу. Это было небольшое устройство из металла и дерева с длинным медным раструбом, направленным в сторону возвышения и сестры Кары – аудиограф. Беатрис разорвала последнюю перфокарту с записью, достав ее из отверстия в боку устройства. Потом осторожно вытащила наружу свежую из рулона, что покоился внутри машины, и подтянула ее край к записывающим иглам. Удовлетворившись сделанным, она опустилась обратно на подушку, протянув руку к рычагам управления.
– Готова записывать, Верховный Оракул.
Пелагия вновь повернулась к возвышению.
– Что ж, попробуем снова, сестра Кара. И мы будем пытаться до тех пор, пока пророчество не будет провозглашено.
Кара склонила лицо с повязкой на глазах к самому полу.
– Простите, Верховный Оракул. Пророчество… сложное.
Пелагия поджала губы. Слова Кары полностью отражали правду – ритуал Пророчества был сложен, этот навык требовал годов практики и целой жизни, посвященной ему. Между тем сестра Кара была новичком – она присоединилась ордену в Бэйлтоне всего год назад. Для столь неопытной сестры участие в ритуале было неслыханным, но именно по этой причине Пелагия и использовала ее.
О настоящей причине своего визита она умолчала. Ни сестре Каре, ни другим присутствующим Верховный Оракул не сообщила, что прибыла сюда вовсе не для того, чтобы посмотреть, как юная сестра пытается озвучить свое первое пророчество. Нет, она была здесь, чтобы собрать данные, которые подтвердили бы теорию… ту, что завладела всеми ее мыслями на протяжении последних нескольких недель.
Пророчества… что-то вносило в них помехи. Это было единственным термином для описания происходящего. Так или иначе, предсказанное сестрами не сбывалось – Пелагия потратила несколько месяцев, изучая пророчества, отправленные Верховному смотрителю в Дануолл. Она даже изучала оригинальные записи аудиографа, чтобы убедиться, что они были расшифрованы без ошибок и без подтасовки смыслов.
Но факты говорили сами за себя: что-то шло не так, и это «что-то» окажет влияние не только на орден Оракулов, но и на всю Империю, если проблему вовремя не определить и не искоренить. Пророчества, сделанные сестрами, использовались для множества целей и помогали государственным мужам принимать важные решения. Они служили для объявления войны и заключения мира, для ведения переговоров между народами Островной Империи, их использовали для того, чтобы планировать посевную, противостоять природным катастрофам или даже предсказывать погоду.
Судьба мира – его история – определялась теми сообщениями, что сестры отправляли Верховному смотрителю Юлу Хулану в Аббатство Обывателей. Он, в свою очередь, изучал пророчества и распространял важную информацию, что содержалась в них, среди заинтересованных лиц по всем Островам. Сестры из ордена Оракулов были самой влиятельной группировкой в Империи.
Именно поэтому помех в их работе просто нельзя было допускать. Именно поэтому Пелагия прибыла в Бэйлтон, в часовню маленького города на западном побережье Гристоля, куда ни разу за всю историю ордена не ступала нога Верховного Оракула. И Кару, самую неопытную из сестер, она выбрала для провозглашения пророчества по той же причине. Недостаток опыта и тренировок, как надеялась Пелагия, позволит раскрыть механизм помех. Незашоренный, восприимчивый разум новичка открыт для того, чтобы увидеть и прочесть истину, в большей мере, чем у других Сестер – натренированных, опытных, дисциплинированных, которые уже научились пренебрегать помехами или подстраиваться под них.
Именно такой была теория Пелагии.
– Да, – произнесла она. – Ритуал Пророчества непрост. Но неужели ты ожидала иного, сестра Кара?
– Я… Простите меня, Верховный Оракул.
Пелагия вздохнула. Пять остальных сестер стояли на коленях вокруг, и Верховный Оракул не сомневалась в том, что их тела были измучены и молили об отдыхе. Однако это были самые опытные сестры в часовне Бэйлтона, привыкшие к неудобствам. Они были борцами и атлетами в той же мере, что и пророчицами, ибо тренировали тело так же сосредоточенно, как и разум. Лишения являлись привычной частью их жизни.
– Тебе не за что просить прощения, сестра, – сказала Пелагия. – Но если ты хочешь полностью посвятить себя ордену, если хочешь принадлежать ему, ты должна изучить ритуал Пророчества. Ты должна научиться направлять свой ум, грезить о Бездне, глядеть сквозь нее, чтобы суметь прочитать будущее. Помни, что мы здесь для того, чтобы помочь тебе. Семь сестер – все вместе мы часть ритуала. Так что сконцентрируйся и, опираясь на нашу мощь, стань сильнее.
