Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
Один из главных героев моего повествования — сам город Рим. Его храмы, статуи, ритуалы и символы стали визуальным отражением коллективной памяти. Римляне очень ценили связь мест, святынь, храмов и статуй своего города с теми или иными историческими событиями. Церемонии совершения обрядов часто содержали загадочное отражение событий, произошедших много лет назад. Даже городской ландшафт, имеющий подробное топонимическое описание, представлял собой отдельную книгу по истории. Прошлое воплощалось в настоящем. Живущие в городе ощущали, что они ходят по тем же самым местам, где ходили их великие предки, и что события отдаленного прошлого вполне могли повториться с самыми незначительными изменениями.
Римляне были воинами и значительную часть своей истории провели в сражениях со своими соседями в Италии, а затем и с государствами, расположенными на берегах Средиземного моря. В системе римского управления были неразрывно связаны политика и война. Честолюбивые мужи, желающие достичь вершин власти, должны были овладеть ораторским искусством у себя на родине и искусством военачальника в провинции. А власть — империя — зависела от того, как они умели достигать собственной славы или добиваться уважения в обществе, и в меньшей степени от их достижений для пользы общества.
При рассказе о деяниях известных личностей (обычно это — мужчины) особое внимание я уделяю тому, как римляне видели свое прошлое. Я собираюсь не просто изложить подробную историю, а сделать как бы портретный набросок, основанный на взглядах самих римлян. При чтении этих страниц неизбежно придется столкнуться со множеством войн, смертей и с пролитой кровью, однако я всегда стараюсь чередовать это с мирными периодами.
К счастью, до нашего времени сохранилось много частных писем оратора и политика I века до н. э. Цицерона. Эти письма открывают нам состояние ума и взгляды тех людей, которые столкнулись с крахом своего государства. Средством против пессимистических настроений того времени им служило изучение истории и предметов старины более раннего периода. Если бы Цицерон и его единомышленники не занимались этими исследованиями, мы знали бы гораздо меньше об истории их родного города, а кроме того, мы знали бы меньше того, что же такое было в этом городе, что так много значило для них.
Ученые вполне обоснованно подвергли сомнению историческую достоверность событий, описанных в литературных источниках. Древние историки с материалом в руках приложили все силы к тому, чтобы восполнить все пробелы в истории. Они стремились заполнить их тем, что казалось им наиболее вероятным. Наиболее известным из них был Тит Ливий. В своем многотомном сочинении «История от основания города» («Ab urbe condita») он проявил талант ученого и художника. Это выдающееся произведение обладает некоторыми качествами хорошего исторического романа. Ливий — замечательный автор, однако приведенные им сведения не всегда заслуживают доверия.
В некоторых случаях исследователи того времени берут на себя слишком много. Они отвергают некоторые события, потому что те, с точки зрения их рационального мышления, просто неправдоподобны. Они считают, что их необходимо переписать правильно. Однако в истории, к сожалению, случается очень много неправдоподобного. Человеческие деяния таковы, что часто их трудно объяснить рационально.
На протяжении всего периода времени, описанного в этой книге, особенно это относится к самым ранним векам, постоянно встречаются разные несоответствия. По поводу одних случаев уже имеется общее мнение, по поводу других — продолжаются споры, зачастую очень жаркие. Во время последних иногда появляются даже слишком необычные решения. Я постоянно указываю на такие неопределенности, и если нет указания в основном тексте, то оно обязательно появится в сносках. Мне кажется, что не стоит тратить много времени на вопрос о трудностях интерпретации, поскольку он интересен в основном только специалистам, а не широкому кругу читателей.
В соответствии с особенностями различных литературных источников, я разделил книгу на три части: «Легенда» — эпоха царей, где большинство событий не имеет ничего общего с действительностью, по крайней мере описанных таким образом, «Предание» — завоевание Италии и конфликт в системе управления, где реальные и вымышленные события переплетены между собой, и «История» — республика как средиземноморская держава, где в литературных источниках предпринята попытка изложить события с высокой степенью объективности и точности.
Свое изложение я завершаю рассказом о жестокой гражданской войне, вспыхнувшей в I веке до н. э. между Суллой и Марием, и о государственной деятельности Помпея Великого на Востоке. Здесь наиболее очевидно проявилось противоречие между внешним триумфом и внутренним крахом.
С увеличением завоеваний республика фактически стала владеть обширной средиземноморской империей. В то же самое время в Риме произошел окончательный и бесповоротный крах в системе управления, и люди, которые правили миром, оказались неспособны управлять собой.
Читатели, которым интересно узнать о дальнейших событиях, могут обратиться к моим биографическим произведениям о Цицероне и Августе. В этих книгах прослеживается довольно продолжительный кровавый переход Рима от ограниченной демократии до полной автократии.
Если упоминается какой-нибудь год или век, то их следует считать до н. э., если не указано иное.
Система римских имен довольно сложная и требует объяснения. У большинства граждан мужского пола было три имени. Первым было личное имя, или преномен (praenomen). В эпоху поздней республики во всеобщем употреблении находилось только восемнадцать имен, из которых наиболее часто встречались Авл, Гай, Гней, Деций, Квинт, Луций, Марк и Публий. Как правило, старший сын брал личное имя своего отца. Это очень неудобно, потому что необходимо было как-то отличать разные исторические личности с одинаковыми именами.
Преномен дополнялся номеном (nomen), родовым именем, которое соответствует нашей фамилии. После него ставился когномен (cognomen). Первоначально оно представляло собой прозвище, данное человеку за какие-то его отличительные черты (таким образом, имя «Цицерон» означает «горох», оно появилось из-за того, что видимо у кого-то из Туллиев на лице была родинка). Впоследствии это имя использовали для обозначения более многочисленной семьи или рода. Успешный военачальник получал дополнительный когномен, или агномен (agnomen), по имени побежденного им противника или по месту сражения с ним. Так, после победы над Ганнибалом в Северной Африке Публия Корнелия Сципиона стали называть Публием Корнелием Сципионом Африканским.
Подчиненное положение женщин подтверждалось тем, что у них было только одно имя — женский вариант родового имени. Таким образом, дочь Марка Туллия Цицерона звали Туллия. Получается, что сестры должны были иметь одинаковые имена, что, скорее всего, приводило к неудобствам в кругу семьи. После брака женщины обычно сохраняли свое имя (поэтому жену Цицерона звали не Туллия, а Теренция).
Когда римский гражданин хотел написать свое полное имя, после своего номена он ставил преномены своего отца и своего рода. Таким образом, полностью Цицерона звали так: Marcus Tullius M[arci] f [ilius] Cor[nelia tribu] — Марк Туллий сын Марка из рода Корнелия Цицерон.
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
