Сначала нас бьют по голове «Генеалогией авианосца». Мало того, что написана она полным невеждой, так еще вдобавок невеждой агрессивным, пытающимся навязать нам свое мнение, подать его как некую сокровенную истину, ниспосланную свыше.
Итак, откровение первое. «Арк Ройял» и «недостроенные немецкие и французские авианосцы» имели бронированные полетные палубы. Лично я, по простоте душевной, считал, что таких палуб на них в помине не было. «Викториес»? Да. «Тайхо»? Да. «Синано»? Согласен. «Арк Ройял»? Ну, приехали. Я коллекционирую справочные и иные ляпы в военно-морских изданиях, но нигде я не сумел найти упоминания о бронированной полетной палубе этого знаменитого корабля. Ни единой строчки.
Дальше — больше. Нам предлагают некую классификацию авианосцев, не вписывающуюся ни в одну официальную и неофициальную систему. Ударный авианосец, бронепалубный, реконструированный, линейный, разведывательный… Кто больше? Я, например, могу. Чем, например, плох «авианосец с ржавым пятнышком на носу»? Тоже вполне законный класс, готов поспорить — довольно многочисленный. Так как «корабль, подобно дамским часикам, никогда не доводился до состояния совершенной исправности» (адмирал фон Шанц).
Когда переходишь к изучению стратегических измышлений новоявленных Маханов и быстрых разумом Клавзевицев, то волосы, уже вставшие дыбом, вообще норовят оторваться от головы. Начинается это с «флангового нависания» американского флота из Сан-Диего над любой попыткой японцев вырваться за пределы малайско-филиппинского барьера. Действительно, с берегов Америки оч-чень нависаешь над какими-нибудь Соломоновыми островами, находящимися за 6000 миль. И американский флот в Пирл-Харборе за 4000 миль от Японии есть не что иное, как гнусная провокация.
Потом нас убивают предложением организовать «дальнюю блокаду» острова Оаху. На сухом языке стратегии это означает развертывание системы патрулей на некотором удалении от блокируемого объекта. При этом патрульные корабли должны располагаться на таком расстоянии, чтобы противник не имел возможности проскользнуть между ними. Это расстояние определяется развитием средств наблюдения и связи. Дальняя блокада подразумевает развертывание патрулей на расстоянии 600–700 миль от цели, чтобы не попасть под удар береговой авиации. Остров Оаху торчит, как пуп, посреди океана. Все помнят формулу «Два пи эр»? Какова будет длина линии патрулирования и сколько для нее потребуется кораблей? Создается впечатление, что специалисты по геостратегии не в ладах с математикой, изучаемой в четвертом классе.
Атолл Мидуэй в качестве базы для дальнейших операций тоже выглядит привлекательно. Нужно только забыть, что:
Первое. На острове нет источников пресной воды, и потому даже временное размещение там полка становится тяжелой проблемой. Американцы больше батальона и не держали.
Второе. В лагуну не могут заходить корабли крупнее эсминца, да и тот будет испытывать проблемы. Максимум, что может базироваться на Мидуэе — дивизион торпедных катеров.
Третье. На аэродромы можно воткнуть те самые сто с небольшим самолетов, которые американцы и загнали накануне боя, никак не больше. Самое подходящее количество для поддержки блокады Оаху, до которого эти самолеты и долететь не могут.
Впрочем, кто обращает внимание на такие досадные мелочи. Масштабнее надо мыслить, господа! Глобально.
А после гибели в бою при Мидуэе 4 авианосцев совсем не понятно, зачем Япония воевала. Это не мне непонятно, это стратегам непонятно. Просто нужно было скомандовать «Шашки наголо!», ах, простите, «Катаны наголо!» и с криком «Банзай!» — вперед на супостата. Три года продлится война или три часа — уже не имеет никакого значения. Действительно, зачем немцы воевали после Сталинграда? Ведь война действительно была проиграна.
А теперь я отчетливо вижу совершенно апокалиптическую картину. Садятся два шахматиста играть. Белые делают ход «е2 — е4», после чего предъявляют противнику пять пудов компьютерного анализа и говорят: «Сдавайтесь! Моя позиция выиграна, анализ это подтверждает, сводите к нулю психологические последствия поражения». Примерно так подходят к анализу проблем войны и мира новоявленные гросс-адмиралы.
Впрочем, полный разбор всех дикостей, которыми буквально нашпиговано «Приложение I. Теоремы стратегии», займет слишком много места. Единственное, что я могу сказать: господа, прежде чем начинать разглагольствовать о тонкостях тензорного анализа, подучите основы арифметики!
Слава былому величию!
Не следует видеть в данной книге просто сокращение трехтомника Роскилла, изданного у нас в 60-х годах. Хотя за основу взят именно этот труд, автор капитально переработал его для американского читателя, и, по сути, перед нами совершенно самостоятельная книга.
Описание действий Королевского Флота нужно начинать где-то с середины 20-х годов, потому что истоки почти всех неприятностей лежат именно там. И нужно сказать прямо, что свою первую битву британский флот проиграл, причем проиграл с треском. Британское правительство одержало полную и безоговорочную победу над собственным флотом, вынудив его с идиотской пунктуальностью соблюдать малейшую запятую всех международных договоров. Ни один флот мира, кроме английского, не строил кораблей, полностью отвечающих договорным ограничениям. Так появились уроды вроде «Короля Георга» или крейсеров типа «Колонии». Не лучше выглядели и эсминцы. Но самый страшный удар флоту нанесли Королевские ВВС, отобравшие у него все самолеты. В итоге к началу войны Королевский флот подошел с плохими кораблями и совершенно никудышной авиацией. Но нужно признать, что хорошо постарались и собственные адмиралы берегового плавания. Много бед британскому флоту в годы Первой Мировой войны принесли попытки лондонских стратегов руководить эскадрами через головы адмиралов на местах. В начале века это еще можно было объяснить детской эйфорией от новой игрушки — радио. Но чем объяснить такие же попытки 30 лет спустя, сказать трудно. Тем более, что плачевный опыт подобного вмешательства уже имелся. И все-таки Адмиралтейство не оставляло попыток «порулить». Вспомните знаменитую перепалку между Черчиллем и Тови во время охоты за «Бисмарком». Вспомните злосчастный PQ-17 и директиву Паунда.
Впрочем, не лучше выглядел и высший командный состав флота в начале войны. Паунд, Форбс, Корк энд Оррери примечательны только нерешительностью и вялостью. Понадобилось 2 года, чтобы к руководству флотом пришли такие адмиралы, как Тови, Сомервилл, Эндрю и Джон Каннингхэмы, Вайэн. В то же время упомянем и одну «персону в случае». Сменивший Эндрю Каннингхэма на посту командующего Средиземноморским флотом победитель у Ла-Платы Джон Харвуд показал свою полнейшую несостоятельность. Не всегда хороший командир эскадры становится хорошим командующим флотом. Упомяну еще одного офицера, сделавшего за годы войны блестящую карьеру — от капитана 1 ранга и командира флотилии эсминцев до полного адмирала и командующего флотом. Это лорд Луис Маунтбеттен. Но здесь не обошлось без семейственности. Все ли знают, что лорд Луис — это сын принца Луи Баттенберга? Да, того самого адмирала и Первого Морского Лорда, который был женат на внучке королевы Виктории.
