Книга Последняя лошадь - Владимир Кулаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
Цирковая администрация, как всегда, была «на высоте». Молодого артиста действительно не встретили, предоставив его самому себе в незнакомом городе.
В какой стороне располагался цирк, Пашка не ведал, поэтому такси для него было единственным спасением в этот час.
– Куда едем, сэр? Моя «вороная» к вашим услугам до ближайшего ранчо! – таксист указал на чёрную, видавшую виды, «Волгу».
Парень был чуть старше Пашки Жарких: лет двадцати семи – двадцати восьми. Его «вороной», судя по всему, – не меньше. Машина была во многих местах заметно помята и поцарапана. Ржавчина, потеряв всякий стыд, выставила в металле все дыры напоказ. Сквозь трещины на лобовом стекле виднелся лист картона. На нём была нарисована конская голова и крупными буквами написано: «Последняя Лошадь».
Пашка потоптался в нерешительности, предвкушая перспективы поездки, и, вздохнув, пробурчал второй раз за последние десять минут:
– Да-а… Точно не Монте-Карло!..
– Чего, чего, – заинтересовался таксист. – Не понял?
– Поехали, говорю! – Пашка попробовал было пристроить свои вещи в багажник такси.
– Не-не! Не туда, там грязно – масло пролил, утром почищу. Давай в салон. – Хозяин машины выбросил остатки семечек на асфальт, вытер руки о штаны и привычным жестом забросил багаж на заднее сиденье «Волги», охнув от веса чемодана:
– Чего там у тебя, кирпичи, что ли?..
– Книги.
– А-а! Книги!..
– Цирк-шапито знаешь, где стоит в вашем городе? Мне туда.
– Ци-ирк? – как-то по-детски радостно и удивлённо переспросил таксист. – Знаю! Я там вчера клиента подбирал. Уже брезент натянули, кассу поставили. Народу!..
Но туда далеко, на другой конец города, – предупредил он и хитровато посмотрел на Пашку.
– Поехали, поехали! Я вижу – других «лошадей» здесь всё равно нет. – Пашка осторожно забрался на переднее сиденье.
– И до утра не будет. Поэтому – «Последняя Лошадь»… – шофёр со второго раза еле захлопнул водительскую дверь. Он аккуратно положил свою кепку на приборную панель. Кожаный головной убор ему явно нравился и был дорог.
– Так ты – артист? – таксист с интересом рассматривал пассажира, включая счётчик. – Ух, ты! Никогда не видел живого артиста!
– Надеюсь, мёртвого не увидишь тоже, – слегка огрызнулся Пашка, задетый его бесцеремонностью, и тут же подколол:
– На ходу не развалимся, довезёшь?
– Хилый юмор у тебя, дружок! – обидчиво покосился на Пашку водитель, повернув ключ в замке зажигания. «Волга» с минуту не хотела заводиться, «чихала» и скрежетала. Наконец, стрельнув выхлопной трубой, она хрипло заворчала и, скрипя всем железным скелетом, неторопливо набрала скорость. Где-то под ногами что-то повизгивало:
– Выжимной… Подшипник! – пояснил шофёр. Он пару раз резко ударил стопой по педали сцепления. Визг прекратился. – О, нормально!..
Пашка, после того, как убедился, что машина после «клинической смерти» всё-таки вернулась к жизни и даже едет, спросил:
– Как вас на линию-то в таком виде выпускают?
– У нас тут не Москва – всё попроще! Хм, как в Марьиной Роще… – таксист покосился на пассажира и тут же гнусавым женским голосом дурашливо спросил:
– Гражданин! Вам «шашечки» или ехать?..
– Что ж ты довёл свою «лошадь» до такого состояния?
Шофёр криво усмехнулся:
– Это не я. Тут до меня с десяток «наездников» трудились. Она вообще не ездила, стояла ржавела в «железном ряду» – это у нас так списанные машины зовутся. Я её за два месяца поднял. Скоро обещали новую «тачку». Вот и терплю…
Пашка вытягивал шею, на дорогу смотреть мешал кусок картона с надписью. Он вытащил этот «плакат», прижатый к стеклу воткнутой в приборную панель отвёрткой. В лицо ударил поток воздуха.
– Э-э! Там дырка в стекле! Тут всё предусмотрено!.. – хозяин машины недовольно попытался пресечь самоуправство пассажира.
– Зато теперь прохладно и дорогу видно. – Пашка удобнее расположился в кресле, рассматривая надпись на картоне.
– И так все окна открыты! А-а, ладно, как хочешь! – махнул он рукой.
В нижнем правом углу лобового стекла, прямо напротив Пашки, зияла дыра с крупный грецкий орех. От неё разбегались трещины, как от солнца лучи. В отверстие действительно прилично сквозило.
– Камень словил на встречке из-под КАМАЗа, – опередил вопрос водитель. – Менять не хотят, мол, нету. Врут!..
Пашка сочувственно кивнул. Затем улыбнулся и щёлкнул пальцем по картонке:
– Хм, остроумно – «Последняя Лошадь»! – он аккуратно засунул «рекламную вывеску» за отворот солнечного козырька и впервые внимательно посмотрел на сидевшего за рулём. Тот был явным оригиналом.
– А то! – таксист гордо поднял подбородок. – Сидел бы ты сейчас на вокзале, ждал первого утреннего автобуса, как Робинзон Крузо Пятницу после дождичка в четверг! А тут – я, как ангел с небес, со своей «Последней Лошадью»!
– А может, название такое потому, что в твоей развалюхе осталась всего одна лошадиная сила? – Пашка не упустил случая пройтись по «живому», намекая на скорость, с которой они тащились. Шофёр ухмыльнулся, сверкнул фиксой на переднем зубе и прибавил газу.
Минут пять ехали молча. Таксист включил ближний свет. Виднее не стало. Настоящей ночной темноты по-прежнему не было. Небо светилось прощальной полоской заката, всё ещё цепляясь за уходящий день. «Волга» тянула монотонную песню и катила по неширокой пустующей дороге. Встречных машин не было.
Водитель поправил кепку на панели и вновь заговорил, словно продолжая начатый разговор:
– Мне нравится бывать на вокзале в такие часы. Никто больше туда ездить не хочет – пассажиров-то раз-два и обчёлся. В это время всего один проходящий. Я туда приезжаю за тишиной. Соловьи поют, черёмухой пахнет, сиренью. Сейчас, правда, уже почти всё отцвело, но красоты меньше не стало. Главное – нет людей…
– А как же заработок, план? – Пашка не ожидал такого откровения от водителя. Устоявшийся стереотип образа таксиста явно рушился.
– Да какой там план, какие заработки вот на этом! – шофёр слегка ударил двумя руками по рулю машины. Помолчал. – Я дорогу люблю…
Пашка украдкой поглядывал на водителя «Последней Лошади», насколько ему позволял вечер и неяркий свет фонарей на придорожных столбах. Шофёр «Волги» был жилист, поджар, даже несколько худощав. Назвать его привлекательным можно было с натяжкой. Но что-то в нём было такое, что притягивало взгляд. В парне чувствовалась мужская сила и надёжность. Глаза его смотрели жёстко и вызывающе. Нос с заметной горбинкой, хищно изогнутые ноздри и волевой подбородок говорили о решительности характера. Светлые длинные волосы, откинутые назад, открывали скошенный лоб. Одна из бровей таксиста была повреждена. Шрам переломил её в середине углом. От этого одна из сторон его лица смотрела на собеседника как бы слегка удивлённо и иронично. В том, как парень держался, чувствовалась подчёркнутая бравада и привычная уверенность в себе. Он напоминал какую-то хищную птицу, всё время рвущуюся в полёт. Лёгкая сутулость, жёсткая складка у рта, постоянно играющие желваки на скулах и пристальный взгляд серых глаз создавали некоторую агрессивную угрюмость, которая никак не вязалась со словами законченного романтика.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Последняя лошадь - Владимир Кулаков», после закрытия браузера.