Она видела, что кое–кто давно бросил сухъяму, предпочитая спасать жизнь, а не запасы на зиму. Другие могли надеяться на скудную поддержку родственников. Как–нибудь перезимуют, главное сейчас — унести ноги.
У Абеши родных не осталось. Мать, отчим и двое младших братьев погибли во время бандитского налета пять лет назад. Теперь девушка могла надеяться только на себя саму. Поэтому и не расставалась с мешком.
Комья сухой, перемешанной с камнями земли больно ранили босые ступни. Девушка видела невдалеке край поля, редкие кусты, за которыми начинались небольшие овражки. Если она успеет добраться туда, то, возможно, беду на этот раз пронесет мимо. Посланники князя не полезут в овраги из боязни переломать лошадям ноги. Каждому жителю маленькой деревушки было это известно. Сама Абеша уже несколько раз пережидала облаву на дне извилистых оврагов.
Но в прошлые разы ей не приходилось бежать, прижимая к животу увесистый мешок. А всадники стремительно приближались.
Закусив губу, девушка сделала отчаянный рывок и в тот же момент почувствовала, как что–то обожгло плечо. Толстая кожаная петля, брошенная умелой рукой, обвилась вокруг ее горла.
Абеша не удержалась на ногах. Но даже падая и понимая, что попалась, продолжала цепляться за мешок.
В следующий миг от удара о землю у нее перехватило дыхание, перед глазами поплыли круги, и пальцы самопроизвольно разжались.
Рядом захрустели земляные комья под чьими–то ногами. Один из всадников, спешившись, подошел к пойманной девушке и, хохотнув, дернул мешок к себе. Веревка, на которой тот был привешен, не выдержала сильного рывка.
— Дай–ка! — рявкнул всадник над головой девушки. — Это мне пригодится, коняшку подкормить… Он тоже есть хочет. А тебя, девка, ждет княжеский ужин!
Очумело мотая головой, Абеша поняла только две вещи: она попалась, и сухъяму забрали. А она так надеялась, что хоть в этом году урожай будет больше!..
Девушка изо всех сил стиснула зубы, чувствуя, как под веками появилась влага. Что толку плакать? Еда на зиму ей, скорее всего, не понадобится. Абеша никогда не слышала, чтобы кто–то выживал после охоты Нурда ила Веселого.
Когда слезы подсохли, а тело перестало отзываться вспышками боли на каждое движение, девушка увидела, что облава уже закончена. Пятеро жителей деревни не успели убежать и теперь так же, как Абеша, сидели на развороченном поле в окружении всадников. Остальным удалось укрыться в овраге.
Потом из леса появилась повозка, влекомая двумя приземистыми конями. Верх повозки представлял собой большую клетку, куда и загнали всех пойманных.
Абеша, забившись в угол, пыталась собрать мысли воедино. Хотя, конечно, никакого смысла в этом не было. Бежать ей не удастся. Что может сделать истощенная шестнадцатилетняя девушка против здоровых мужчин? Ровным счетом ничего. И денег на выкуп у нее нет.
Впрочем, все находившиеся в клетке могли бы сказать про себя то же самое. Люди сидели на дощатом грязном полу, вздрагивая, когда колеса повозки попадали в рытвины, и на худых лицах проступало выражение беспросветного отчаянья.
Зато княжеские посланцы, скакавшие впереди и сзади, похоже, находились в приподнятом состоянии. Сегодня им удалось поймать народа больше, чем обычно, и князь мог обратить на это внимание и даже наградить.
Каменистая дорога ползла вниз по склону. Слева вдалеке виднелся неприветливый лес.
В небе по–прежнему выписывал большие круги марак–падалыцик.
Подняв голову и снова увидев эту птицу через брусья клетки, Абеша тоскливо подумала о том, что Сапак оказался прав. Марак — плохая примета, и, вероятно, ей не следовало насмехаться над парнем. Сапак–то убежал!
Никто в клетке не разговаривал. Все они были из одной деревни, все друг друга знали. Но никто не видел смысла в разговорах. Болтай не болтай — итог будет один.
Абеша не знала, сколько прошло времени. Ей даже не пришло в голову проследить за движением светила Ргун по небосводу.
Дорога теперь шла по совершенно открытому пространству. А впереди уже появился остроглавый, неприступный замок князя.
Селяне увидели его впервые в жизни. Никто из них никогда не отдалялся от дома на такое расстояние. Взоры несчастных обратились к каменным стенам, острым шпилям на башнях. Огромное строение представлялось людям страшной ловушкой, из которой нет выхода.
Копыта лошадей бодро простучали но подвесному мосту, и повозка въехала во внутренний двор замка. Всадники, сопровождающие ее, спешились, кто–то распахнул двери огромного сарая, и пленных отправили туда.
Очутившись на твердой земле, Абеша почувствовала, что ее шатает и подташнивает. Переступив каменный порог, девушка заморгала. Здесь, стоял полумрак, и она не видела, куда идет. Когда глаза привыкли, Абеша с ужасом увидела, что в сарае уже полно народа.
Такие же, как она и ее односельчане, бедняки в грязных, ветхих одеждах сидели и лежали повсюду, прямо на полу. Кое–кто вел негромкие беседы, кто–то плакал, другие просто лежали, неподвижно уставившись в потолок.
Придерживаясь за стенку рукой, девушка прошла немного вперед и опустилась на утоптанный земляной пол. Поджала к груди колени, обхватила их руками и замерла.
Она слышала о том, что княжеские забавы обычно начинаются ранним утром. Значит, предстояло провести здесь вечер и ночь…
Она все–таки заплакала. От страха и отчаяния, от бессильной злости на того человека, который забрал ее мешок с сухъямой на корм своему коню.
Абеша знала, что завтра ей предстоит умереть страшной смертью: попасть на зубы княжеским собакам или оказаться заколотой копьем одного из охотников. Конечно, можно было попытаться убежать подальше, лечь и просто умереть от перенапряжения. Но для того чтобы преодолеть большое расстояние, нужны были силы. А у девушки их не было.
Неожиданно, словно в ответ на ее мысль, двери сарая широко распахнулись, потянуло каким–то вкусным запахом. Кое–кто из тех, кто только что истерично рыдали и бились головами о стенку, не устояли перед такой приманкой, замолчали и подались к дверям.
Абеша, стерев ладонями слезы со щек, тоже подняла голову.
Появились слуги с тяжелыми корзинами, источавшими невероятно аппетитный запах.
Похоже, всадник, подобравший сухъяму, не соврал. Всем находившимся в сарае княжеские слуги выдали по большому ломтю настоящего хлеба и по куску мяса!
Когда и Абеше сунули в руки такую роскошную еду, девушка не выдержала.
— Зачем это? — спросила она одного из слуг.
Тот досадливо обернулся, скользнул по ее невзрачной фигурке взглядом:
— Князь хочет, чтобы охота была удачной. Прибыли гости, и князь желает, чтобы они получили побольше удовольствия. Кому интересно преследовать дичь, которая и так падает от голода и слабости?
Абеша сморгнула. Слуга, более не интересуясь ею, двинулся дальше. Он, как и остальные, стремился побыстрее покончить с неприятным делом: эти оборванцы невыносимо воняли…
