У Марины оказалась дочь, Санькина ровесница, эта самая Лерка, девчонка, по мнению Саньки, ехидная и наглая. Уже вторую неделю, испортив Саньке последние дни летних каникул и начало учебного года. Лерка с Мариной жили в их с отцом квартире, отчего Санька, конечно, был не в восторге.
Лерка по утрам по-хозяйски распоряжалась на кухне, а в остальное время суток лезла с разными дурацкими советами и замечаниями. Это Саньку бесило.
Марина его тоже бесила уже тем, что изо всех сил старалась Саньке понравиться: в спорах с отцом вставала на его, Санькину сторону, заступалась, даже если он был не прав. Она, как казалось Саньке, проявляла бурное беспокойство по каким-то пустячным поводам, вроде позднего возвращения домой или того, что Санька много сидит за компьютером. С отцом в этом отношении проблем никогда не возникало. Он разрешал Саньке всё. Или почти всё.
С того дня, как мама погибла в автомобильной аварии, отец перестал считать Саньку маленьким мальчиком. В доме жили двое мужчин, которые уважали друг друга и друг другу доверяли. До тех пор, пока не появились эти…
Пару раз Марина даже пыталась вызвать Саньку на откровенный разговор, про маму и вообще про личное. Санька бестрепетно такие веши пресекал. Марина расстраивалась. Санька однажды случайно подслушал, как Марина с отцом разговаривали, и отец сказал: «Не торопи события…» Это насчёт Саньки он советовал не торопиться, надеялся, что со временем он всё-таки подружится с Мариной. Но Санька поклялся себе: ни за что!
Санька покосился на Лерку. Она уже допила чай и мыла за собой посуду. Санькин взгляд она почувствовала, но не подала виду. Не торопясь, поставила чашку на место, сполоснула руки, вытерла полотенцем и уселась напротив Саньки.
— Что? — спросил тот.
— Я тебя тоже терпеть не могу, — сказала Лерка. — Жду не дождусь, когда мы свалим из вашей дурацкой квартиры.
— Чем это она дурацкая? — возмутился Санька.
— Всем. Увидел бы, как мы с мамой живём, понял бы разницу.
— Представляю! Искусственные цветы и плюшевые игрушки. Тьфу! — Санька даже плюнул от отвращения.
— Дубина ты. И папашка твой. А ещё главный инженер.
— Ты моего отца не трогай! Он всяко поумнее некоторых.
— Моя мама тоже не пирожками торгует.
— Лучше б она пирожками торговала.
— Я вообще-то ругаться не хотела, — Лерка с достоинством пропустила ругательства мимо ушей.
— Не нравится — катитесь отсюда. Давно бы уже…
— И уйдём! Мы, между прочим, здесь прозябаем только из-за тебя, потому что ты бы у нас точно жить не стал. Но когда мама с дядей Севой поженятся…
— Че-го? — Санька даже поперхнулся от такой перспективы.
— А что? Всё к тому.
— И… — Санька замялся. — Ты не против?
Лерка помотала головой.
— Ты, конечно, не подарок, но дядя Сева — другое дело. Маме он нравится. И мне тоже. Немножко неотёсанный, но это поправимо. Так что скоро мы будем одной семьёй.
— Во тебе! — Санька показал ей кукиш.
— Да кто тебя спросит? У них уже всё на мази. Они и теперь всё время вместе. А штамп в паспорте — это вопрос времени.
— Я их поссорю.
— Не поссоришь!
— Легко!
— Ничего у тебя не выйдет!
— Замажем? — Санька протянул руку.
— Ну давай!
Санька разбил сцепившиеся ладони.
Лерка прищурилась.
— Как собираешься бороться за выигрыш? У тебя уже есть варианты?
— Миллион!
— Ух, ты! И какие же?
— Обойдёшься. Какие есть — все мои.
— Ну всё-таки? — допытывалась Лерка. — Будешь кого-нибудь из них компрометировать?
— Дура! Насмотрелась сериалов.
— А ты что предлагаешь?
Санька отставил чашку и посмотрел на Лерку в упор.
— Пистон подложить. И взорвать. Или гвоздей в сапоги.
— Кому?
— Угадай.
— А ты, видать, в компьютерные игры обыгрался. Детский сад какой-то! Гвоздей в сапоги…
— Ага! Так я тебе и сказал, что у меня на самом деле!
— А компромат, между прочим, самое действенное оружие. Его даже суперагенты используют. И сериалы я не смотрю.
— Значит, боевики. Какие-нибудь «Дети шпионов».
— А ну тебя! Ничего ты не придумаешь. Кроме гвоздей в сапоги, — Лерка фыркнула.
— Посмотрим. К Новому году, когда вы с мамочкой вернётесь домой. Без дяди Севы.
— К Новому году, значит?
— Именно.
Лерка пожала плечами.
— Ладно. Ешь давай. А я пошла.
Она вышла из-за стола, мимоходом двинув к Саньке тарелку. Он, между прочим, уже давно поглядывал на бутерброды, думая о том, что, отказавшись от завтрака, пожалуй, погорячился. Санька ощутил даже что-то вроде благодарности к Лерке.
Он как раз расправлялся со вторым бутербродом, когда Лерка подала голос из прихожей.
— Тебе звонили!
— Кто? — встрепенулся Санька.
— Какой-то Вован.
— Что же ты сразу не сказала?
— Здрасьте! С этого и начала. Чуть подушкой в голову не получила.
Санька вспомнил, что так оно и было.
— Надо было настаивать! Видишь, у меня с утра неадекват.
— Достучишься до тебя, как же! Поменьше бы со своими монстрами компьютерными воевал.
— Сейчас дождёшься у меня. Теперь не промахнусь, — пообещал Санька. Запас добрых чувств к Лерке у него иссяк.
— Трепещу от страха, — отозвалась Лерка.
Санька направился к телефону. Лерка, хлопнув дверью, ушла. Он послушал длинные гудки и с досадой бросил трубку.
Утро и в самом деле не задалось.
Глава 3
В школу Санька примчался только со звонком. Швырнул рюкзак на парту и уселся, переводя дух. Не дав ему опомниться, в класс вошла англичанка.
— Good morning to all of you, sit down, please. Who is on duty today?[1]
— A… — запнулся Санька.
— Что такое, Серов? You are, aren’t you?[2]
— Нет… А разве сегодня английский? Первым уроком?
Класс разом зашевелился, обрадованный нежданным эпизодом.
