Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 122
– Я завтра отбываю на церемонию вашего награждения, – вещал Хорошевский, степенно усаживаясь на хлипкий больничный стульчик. – Вы можете написать речь со словами благодарности, Кембритч, я зачитаю королеве.
– Вы так добры, – вежливо сказал Люк, – так заботитесь о сотрудниках. Но, Степан Иванович, разве не будет неуважением к ее величеству, если я, совершенно оправившийся после ранения, пренебрегу ее приглашением?
Посол нахмурился, обдумывая информацию.
– Здешние врачи – перестраховщики, – доверительно продолжал Люк, – и я ни в коем случае не хочу нарушать режим, но и огорчать ее величество повторно не желаю. Вы же знаете об инциденте на посольской встрече? – Он, словно волнуясь, сжал руки, и Степан Иванович холодно кивнул. – Я был не в себе и мне нет прощения, но королева была так добра, что позволила мне просить у нее извинения на своем дне рождения. Я не успел, увы.
– К чему вы клоните, Кембритч? – медленно, раскатывая слова, поинтересовался Хорошевский.
– Я прошу вас взять меня в сопровождение завтра, – сказал Люк, – а после церемонии, обещаю, я вернусь в больницу. Меня не будет несколько часов. Но я смогу наконец-то извиниться и принять награду. Что вы думаете, Степан Иванович?
– Ладно, – произнес посол после долгих раздумий. – Но вы будете должны мне услугу, виконт. Я ухожу через телепорт завтра в пять вечера. Будьте в посольстве в это время.
– Благодарю вас за понимание, – с жаром сказал Люк и постарался, чтобы вся его фигура выражала безграничное обожание и благодарность.
Около одиннадцати вечера в столичный дом Кембритчей постучался человек. Одет он был совсем не по погоде – на улице моросил холодный вязкий дождик, а мужчина нетерпеливо переступал ногами в слишком больших промокших тапочках, поправлял странный плащ, больше похожий на больничный коричневый халат, из-под которого виднелись светлые пижамные брюки.
Пришлось идти почти два квартала пешком, прежде чем удалось поймать такси. И хорошо, что по пути не попался какой-нибудь журналистик, иначе вся Инляндия завтра бы обсуждала шокирующие заголовки утренних газет.
Поздний гость чертыхнулся, постучал еще раз дверным молоточком, достал из широкого кармана телефон и начал искать нужный номер. Но звонить не понадобилось – дверь открылась, и невозмутимый дряхлый дворецкий произнес величаво:
– Добро пожаловать, молодой лорд. Ваша матушка уже несколько раз спрашивала о вас.
Люк покрутил замерзшим носом и усмехнулся – для старого Уолдреда, работающего у матери сколько виконт себя помнил, и графиня Кембритч все еще была «молодой леди».
Уолдред принял у Люка промокший халат, аккуратно перекинул его через руку, предложил сухие туфли.
– Нет-нет, – сказал беглый виконт, – мне сейчас нужно переодеться, я промок насквозь. И распорядитесь принести мне чего-нибудь согревающего, Уолдред.
– Ваши покои протоплены, там вас ждут одежда и кувшин превосходного грога, – не обращая внимания на мокрые следы от носков лорда, сообщил дворецкий. – Ужин подавать в комнаты?
– Нет, – отозвался Люк уже с лестницы, под невозмутимым взглядом старика снимая через голову пижамную кофту, – если мать еще не спит, я хочу пообщаться с ней за ужином. И да, Уолдред, за мной могут гнаться полчища врагов. Если будут ломиться в дверь, вы меня не видели.
– Я и так вас почти не вижу, лорд, да и слышу, надо признаться, с трудом, – сухо ответил дворецкий и удалился в сторону кухни. Люк улыбнулся – старик все сделает как надо.
Через полчаса переодетый к позднему ужину и хорошо разогревшийся грогом виконт Кембритч – пил он не без настороженности, памятуя о своем ранении, но организм воспринял алкоголь как давнего знакомого, – сидел с матерью за большим столом в столовой, окрашенной в яркие летние цвета, с плотно задернутыми занавесками, и с наслаждением ел. Немного, растягивая удовольствие – не хотелось бы, чтобы его задумка провалилась из-за взбунтовавшегося желудка.
Леди Шарлотта смотрела на сына с беспокойством. Люк позвонил днем, сообщил о готовящемся побеге и попросил не волноваться. Но она все равно волновалась. И радовалась тому, что беспокойный отпрыск дома.
– Луциус будет в ярости, – сказала графиня в конце ужина, аккуратно подцепляя ложечкой кусочек пудинга.
– Переживу, – легко отмахнулся Кембритч, откидываясь на спинку стула. – Ты купила то, что я просил?
– Купила, – строго произнесла леди Шарлотта, – и это было нелегко, поверь мне. Единственный питомник находится в области, и чудо, что мы успели добраться туда до закрытия. Зачем это тебе, сынок?
– Подарок хочу сделать, – сообщил Люк внимательно наблюдающей за ним матери. – Потом расскажу, мам. Ну не смотри на меня так. Мне сразу хочется все выболтать. Где они, кстати?
– Спят, слава богам, – устало ответила графиня Кембритч. – Как маленькие дети – всего несколько часов в доме, и он почти разрушен.
– Завтра избавлю тебя от этих чудовищ, – рассмеялся Люк, вставая. – Мам, спасибо тебе. Пойду я спать.
– Спокойной ночи, сынок, – сказала леди Кембритч, провожая взглядом сухощавую фигуру сына.
4 ноября, пятница, Иоаннесбург
Церемония награждения проходила в том же зале, что и памятная посольская встреча, и Люк, заходя в помещение вслед за Тандаджи, едва заметно поморщился, глядя на сияющий бронзой пол, – слишком хорошо помнил, как выглядела на нем его кровь. И красные следы на этих высоких белых дверях, которые он оставил, когда его шатнуло и понадобилось обо что-то опереться.
Тихо играл маленький оркестр, сияли огни изящных, напоминающих золоченые птичьи гнезда светильников под потолком, в несколько рядов стояли полукругом обитые красным бархатом кресла перед королевской ложей, и столики для фуршета были уже накрыты. Никаких журналистов и камер. Тайное чествование тайных героев. А как иначе? Во всех странах так. Если сообщать обо всех попытках покушения на глав государств, то народ будет находиться в состоянии постоянной паники.
– Как ты вообще додумался притащить их в Управление? – сухо спросил Тандаджи, пока помощник церемониймейстера провожал гостей к местам на первом ряду, у самого края.
– Прости, мой добрый бывший начальник, – покаянно-ехидным голосом произнес Люк, усаживаясь, – я знал, что ты меня любишь и не сможешь отказать. Знаешь, какими глазами на меня смотрел начальник нынешний, когда я пришел в посольство в сопровождении слуг с переносками?
– Тебя я терплю, – холодно возразил Майло, – а люблю я собак. – Тидусс почему-то глянул на свою ладонь и продолжил: – Как выдрессировал, так и ведут себя. Никакой импровизации или суицидальных наклонностей.
По проходу между креслами уже шли другие приглашенные. Люк сразу обратил внимание на роскошную смуглую женщину с очень «вкусной» фигурой. И только когда она обернулась, узнал придворного мага Инландеров, леди Викторию. Двое ее спутников о чем-то переговаривались. Одним, очевидно, был ректор МагУниверситета Александр Свидерский, с которым Люк раньше не встречался. А вторым – барон фон Съедентент.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 122
