Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
Историки и писатели всегда стоят перед сложным выбором. Существует огромное количество фактов, и все они пропускаются через сознание автора, поэтому ошибки в трактовке исторических событий неизбежны. Однако, чем бы ни пришлось заниматься исследователям: поиском фактов и документов либо поиском смысла и концепции – все равно со всей остротой встает вопрос об их гармоничном сочетании в одно целое. Борьба мнений, концепций и подходов, равно как и отрицание разного рода искажений нередко решаются третейским судом новых исторических источников. Таким источником, несомненно, может стать «Сербский дневник» Александра Ивановича Верховского, являющийся уникальным историческим документом.
Уникальность дневника состоит, прежде всего, в самой его сохранности, учитывая исключительно насыщенную событиями биографию А. И. Верховского, его многочисленные аресты и переезды. После своего возвращения из Сербии Верховский оставил на время «Сербский дневник» у своей матери, а после вынужденного ее бегства в Киев от ужасов «красного террора», дневник перешел на сохранение к его сестре Татьяне, беззаветно любившей своего сводного брата.
Сестра Верховского понимала ценность такого исторического документа и, как видно из ее личного архива, собирала, по мере возможности, все материалы, относящиеся к Сербии и Югославии. Она, как участник Великой войны и Георгиевский кавалер, из рассказов своего брата знала, какие, казалось бы, ничтожные поводы могут служить причиной возникновения мировых катастроф. Можно считать чудом, что дневник уцелел во время обысков ВЧК в 1918–1919 годах, смог пережить блокаду, пожар и связанный с ним потоп. Оказалось, что рукописи не только не горят, но и не тонут! Удивительно, что при столь секретной командировке, Верховский рискнул вести дневник. Разумеется, что он делал записи, соблюдая крайнюю осторожность и осмотрительность. А. Верховский не дал своему дневнику никакого названия, поэтому название «Сербский дневник Генерального штаба капитана Александра Верховского» можно считать условным. Дневник написан автором в обыкновенной общей тетради объемом 56 листов, по внешнему виду не отличающейся от студенческого конспекта, но его содержание помогает приоткрыть завесу с одной из самых больших тайн XX века. Все же риск хранить у себя подобные исторические документы, письма, и фотографии был велик – можно было поплатиться не только свободой, но и жизнью. Наверное, все должно делаться во «благовремении», поскольку документы такого рода могут быть иногда «опаснее, чем динамит». Во всяком случае, этот «динамит» мог взорваться и уничтожить всю семью Верховских и его ближайших родственников, – таковы были «традиции» тех непростых времен. Вследствие таких обстоятельств даже члены семьи А. И. Верховского не знали о существовании дневника. В данном случае осторожность была не лишней: «А ты, Даниил, сокрой слова сии и запечатай книгу сию до последнего времени; многие прочитают ее, и умножится ведение»[3].
Рушились царства, сменяли друг друга гениальные тираны и бесцветные лидеры, уходили в небытие целые поколения народов. Миллионы людей в результате войн и смут оказались «в рассеянии» по всей планете, и все действующие лица, о которых писал в дневнике Верховский, давно покинули земную юдоль…
В 1938 году о судьбе А. И. Верховского после его очередного (уже пятого ареста начиная с 1918 года) известий не было. Он словно бы «пропал без вести» в мирное время. Оставалась еще слабая надежда, что «органы» разберутся, справедливость восторжествует, и Александр Иванович, наконец, вернется домой… Эти надежды оказались тщетными. Недаром Ф. М. Достоевский пророчески вкладывал в уста Шатова слова о «бесах» революции и даже предсказал «революционные тройки»: «О, у них все смертная казнь и все на предписаниях, на бумагах с печатями, и три с половиной человека подписывают»[4].
К настоящему времени об Александре Ивановиче Верховском издано огромное количество публикаций. Многие из них страдают искажениями, неточностями и фальсификациями.
Профессор С. Н. Полторак справедливо заметил, что «А. И. Верховский – яркая и до сих пор во многом загадочная фигура. Этот человек, воспринимавшийся современниками по-разному, до сих пор не оценен по достоинству. Его роль в истории России еще только предстоит оценить по-настоящему»[5]. С учетом новых сведений о пребывании в 1914 году А. И. Верховского на Балканах, можно добавить к характеристике, данной С. Н. Полтораком: «…и мировой истории…».
В. О. Ключевский отмечал в своей «записной книжке», что «историк – это наблюдатель, а не следователь». Сложная, яркая и загадочная фигура А. И. Верховского, выхваченная прожекторами истории из сумрака сложной и противоречивой эпохи XX века, действительно заслуживает объективной оценки, но никоим образом не подходит для сведения с ним исторических счетов.
Недостаток правдивой информации как о самом А. И. Верховском, так и о событиях в Белграде в 1914 году и явились отправной точкой для создания этой книги.
Автор Часть первая. Правда и ложь о событиях в Белграде в 1914 году
Глава I. Прелюдия к Великой войне
Если в Европе начнется война, то она начнется из-за какой-нибудь проклятой глупости на Балканах.
Отто фон Бисмарк Большинство авторов публикаций, связанных с темой сараевского убийства так и не смогли ответить на главный вопрос: почему началась та война? В сущности, все споры относительно покушения на Франца Фердинанда и сегодня сводятся к одному: кому это было выгодно? Кто, выражаясь современным языком, был «заказчиком» убийства эрцгерцога?
Вопрос этот кажется совершенно неразрешимым, поскольку свои интересы в Балканских делах были у Германии, Франции, Великобритании, Австро-Венгрии, России и в немалой степени у самой Сербии. Известный литературный герой бравый солдат Швейк полагал, что убийство Фердинанда подстроили турки. Нечего, мол, было австрийцам отнимать у них Боснию и Герцеговину…
Строго говоря, война была не в интересах монархов Германии и России, крепко повязанных близкими родственными связями. Казалось, что воевать совсем нет причин. Императорские и королевские дома Европы, в течение более чем двухсот лет укреплявшие династические связи и образовавшие фактически единую семью, внезапно оказались по разные стороны фронта. Более того, в большинстве случаев эта линия проходила, как отмечал великий князь Кирилл Владимирович, «буквально по постели». Бельгийский король Альберт, приобретший широкую популярность в начале войны своим ожесточенным сопротивлением немецкой оккупации, был женат на баварской принцессе Элизабет. Николай II – на принцессе Гессенской. Английский король Георг V – на принцессе Текской из вюртембергского королевского дома. «Кайзер Вильгельм был внуком королевы Виктории, сыном ее старшей дочери»[6].
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
