Взялся чистить «сто четвёртые». Они тоже совсем новые — явно недавно с завода, без царапинки пока. Постреляли из них совсем немного. Ничего особого, но порадовали. Пусть кучностью они «сто третьему» и проигрывают, но не слишком — это не «огрызок» АКС-74У, а полноценное оружие, можно сказать — наш ответ М4. А при бое в стеснённых условиях, при штурме помещений он у «сто третьего» даже выигрывает. Быстрее целишься с ним, и при переносе огня по фронту увод оружия меньше — центр тяжести к плечу ближе. А если учесть, что в пластиковых чемоданчиках с причиндалами к ним имеется по добротному глушителю, то актуальность такого трофея вообще очень возрастает. «Вал» меня слишком демаскирует, «сто третий» с ПББС становится слишком длинным, а «сто четвёртый» — оружие вполне распространённое и очень удобное для таких случаев.
Надо бы только дозвуковыми патронами УС разжиться, а то у меня ни единой штучки таких нет. Не продаются они коммерчески — не нужны никому, да и не поощряется продажа оружия с глушителями в большинстве краев. Не то чтобы запрещена, а просто… патронов не купишь, например, с собой глушитель носить нельзя и так далее. Считается, что нормальному человеку бесшумное оружие точно не нужно.
Тут сразу три клиента в магазин зашли, и я пошёл ими заниматься. Может, ещё что-нибудь в кассу перепадёт.
Суверенная Территория Техас, г. Аламо 22 год, 35 число 6 месяца, пятница, 11:00
День начался уже привычно. У нас появились свои семейные ритуалы, в которых присутствовал «кофе в постель» в моём исполнении — и «разнообразные радости телесной любви» в обоюдном. Затем спустились вниз, открыли магазин, заодно себе ещё по чашечке кофе сварили. Тоже общность душ — оба без кофе жить не можем. Я без трёх чашек с утра существовать не могу.
Четверг и пятница вообще были хороши для торговли — трудно сказать, почему так. Народу приходило раза в два больше, чем обычно. С утра продали здоровенный револьвер «кольт-анаконда» калибра .45 LC, «длинный кольтовский», с оптическим прицелом к нему — явно в стрелковом клубе друзей потрясать или охотиться. А куда ещё с такой артиллерией? Ещё один бразильский IMBEL в средненьком состоянии, но с хорошей скидкой, продали какому-то фермеру. Говорит, что вынужден работников нанимать и вооружать их, вот для них и берёт.
Затем случился приятный сюрприз — зашёл Джеймс Фредерик. Он взялся со своей командой провести конвой от Вако до Нью-Портсмута. Это такой небольшой порт в континентальном анклаве Британского Содружества. И потом перегнать конвой обратно. Заказ был хороший — места в дальних конвоях стоили недёшево, и по ходу можно было подбирать временных попутчиков, поэтому такие заказы группы конвойной проводки ценили. Джеймс был не один, а со своей девушкой, Джеки, той самой хохотушкой из Алабама-Сити, которая гуляла с нами по набережной. Джеки пожелала посмотреть мир и преодолела сопротивление Джеймса, пытавшегося убедить её остаться дома. Встала в колонну на своей «витаре» и отправилась в дальний путь.
Зашли они просто так, поболтать, и в разговоре мы выяснили, что из Аламо они тронутся только в воскресенье, поэтому мы пригласили их на ужин, пообещав в одиннадцать вечера заехать в гостиницу за ними. Кофе мы им тоже сварили, поболтали ещё минут пятнадцать, после чего они ушли.
А затем на велосипеде заехал мальчишка с почты и привёз мне телеграмму. Признаться, при виде телеграммы у меня сердце упало, но она оказалась из ППД. Даже не из Демидовска, а напрямую из ППД, без всякой конспирации. Впрочем, подписана она была Немцовым, и в ней говорилось, что если я намерен отправиться в Порто-Франко, то могу присоединиться к их конвою, который прибудет вечером в воскресенье и отправится дальше утром вторника.
Я показал телеграмму Марии Боните, после чего она заметно погрустнела. Мы собирались отправиться вдвоём, но она ожидала связного из штаба. Всё же на службе Mi Guapa, как ни крути, как и я. И я рассчитывал на то, что поедем вместе, и тогда саванна или не саванна, засады или не засады, а всё равно получится путешествие — романтичней некуда. Но вышло всё наоборот: «Дан приказ: ему на запад, ей — в другую сторону!» Разве что, в отличие от гимна комсомольцев-добровольцев, она никуда не ехала, а я направлялся прямо на восток.
Чем больше я думал о наших с Марией Пилар отношениях, тем больше понимал, что я нуждаюсь в ней постоянно и ежеминутно. Я не мог пройти мимо неё, чтобы не прикоснуться, не мог не слышать её голоса — слава богу, как все женщины испаноязычных народов, молчать больше пятнадцати секунд она не умела, — не мог не ощущать её рядом. И когда я говорю «ощущать», я действительно имею в виду именно это. Я кожей, душой и всем своим естеством чувствую, что она рядом, что я могу прямо сейчас встать, подойти к ней и поцеловать её, погладить по гриве невероятно густых, блестящих волос, затянутых в хвост, могу заглянуть в глаза. И знаю, что она мне ответит, что не останется равнодушной, и нет ничего на свете, что могло бы ей помешать выразить ответное чувство, показать свою любовь.
Она буквально обволакивала меня, растворяла меня и всё вокруг в самой себе. Да, я люблю её, и я чувствую любовь ответную, ничуть не меньшую. А может, даже и большую, если только такое возможно на этом свете или том, другом. Я никогда не испытывал раньше ничего подобного и не думал и не мечтал, что когда-либо испытаю. В моей жизни в том мире было много женщин, возможно, даже слишком. Но ни одна из них не могла пробиться через оболочку, удерживающую все мои чувства внутри меня, не дающую им развиться, воплотиться во что-то настоящее. Они появлялись в моей жизни и исчезали, не оставляя за собой никакого следа в моей душе. Я не думал о них, расставшись, не вспоминал. Теперь же пришла та, которая одним своим появлением изменила меня, заставила мучиться и страдать рядом с собой, самим фактом своей близости и недоступности одновременно, заставила измениться, измениться так, как больше человек измениться не может — она научила меня любить.
Собираясь ехать с ней вместе в Порто-Франко, я даже не должен был беспокоиться о том, что она вдруг может стать обузой — она уже не раз показала, что в бою стоит многого. Она мне была и женой, хоть мы ещё и не поженились, и другом, и напарником в бою, и вообще всем на свете. Тем, что заставляет тебя всегда думать о будущем, начиная каждую мысль со слова «мы» вместо «я», смотреть на вещи через призму не только своего, но и её восприятия мира, и всегда и отовсюду стремиться вернуться к ней и биться за то, чтобы ни на секунду не расставаться. И не приведи бог чему-то или кому-то встать между нами, попытаться лишить меня той, что забрала половину моей души, оставив взамен половину своей.
Суверенная Территория Техас, г. Аламо 22 год, 35 число 6 месяца, пятница, 23:20
Мы закрыли магазин в девять вечера, неплохо за день поторговав. Я сложил три персональных чека в конверт, чтобы сходить с ними в банк в понедельник, и следом сунул тысячу триста экю наличными — для того, чтобы внести на счёт. Затем мы быстро убрались в помещении, а я привёл в порядок мастерскую — пришлось монтировать одному покупателю имевшийся у него раньше оптический прицел на неподходящую к нему винтовку, меняя стандартные кольца на новые, большего диаметра.
