— Похоже, по воскресеньям никто не захочет дежурить, — развёл руками Попанц. — И как нам тогда быть, хотел бы я знать?
— Один день обойдёмся без уборки, — нашёл решение Ниссе. — Ничего страшного!
— Ну уж нет! — возразил Попанц. — Нас семеро, и в неделе семь дней. Пусть так и будет, иначе запутаемся…
— Я знаю, как быть, — объявил Пауль. — Пусть в воскресенье дежурит самый молодой из нас.
Все дружно посмотрели на Хобса. Тот втянул голову в плечи и вздохнул:
— Вот так, всегда я крайний. Ну ладно, что ж делать, придётся мне трудиться по воскресеньям…
Попанц наставительно поднял руку:
— Видишь ли, совместное проживание требует жертв. Всем приходится время от времени делать не слишком приятные вещи. Но нужные. Так было всегда, и двести лет назад тоже. Помню, когда я был маленьким…
— Мы всё это слышали тысячу раз, — перебил его Пауль. — Давайте уже, наконец, составим этот злосчастный график!
Через некоторое время график был готов. Гномы повесили его в кухне, и вскоре случилось чудо — у них снова были чистые тарелки, чашки, вилки и взбитые перины!
В следующее воскресенье шесть гномов с утра принарядились. Хобс же с самым несчастным выражением на лице надел фартук и принялся за уборку. По всему дому были слышны его причитания:
— Вот так всегда!.. Вечно они обращаются со мной, как с ребёнком. Я у них, видите ли, «самый молодой»… В следующем месяце, между прочим, мне исполнится сто восемьдесят. Спрашивается, где справедливость?..
Слушая Хобса, остальные гномы чувствовали себя очень неловко.
— Может быть, поможем ему? — нерешительно предложил Ниссе.
Попанц кивнул:
— Как-то это некрасиво: мы вшестером отправляемся развлекаться, а Хобса оставляем работать… Ну-ка, друзья, за работу!
И гномы дружно взялись за дело. Они быстренько переделали всю домашнюю работу, а потом, весело насвистывая, все вместе направились к Солнечнолунному озеру и успели к началу представления.
Все хорошие места уже были заняты, и гномам пришлось довольствоваться последним рядом. Они уселись на пнях позади всех, но и оттуда им всё было хорошо видно, ведь эльфы взлетали и парили в метре над землёй. Этот новый танец они только недавно разучили и теперь с блеском исполняли.
Гномы получали истинное удовольствие, которое немного портили юные сурки, сидевшие впереди. Они то и дело отпускали неуместные шутки, громко смеялись и вообще вели себя неприлично.
— Безмозглые грызуны! — прошипел Грегор. — Стоило бы наколдовать им заячьи уши или оленьи рога!
— Не поможет, — махнул рукой Попанц. — Они просто ничего не понимают в искусстве!
Один только Ниссе ничего не замечал и как зачарованный не сводил глаз со сцены: ему очень нравились эльфы. А одну эльфу он любил особенно сильно! Когда танец закончился, Ниссе первым вскочил и кинулся к ней, чтобы назначить свидание. Но, увы, напрасно… Все эльфы одинаковы: не успеешь к ним приблизиться, как они растворяются в воздухе, словно их тут никогда и не было…
Ниссе, конечно, загрустил, но друзья так искренне старались его развеселить, что через некоторое время он уже снова улыбался.
Затем гномы отправились восвояси и провели чудесный вечер в своём чисто прибранном домике.
Приятные соседи
Почти у всех людей есть хобби, то есть увлечение, которому они посвящают своё свободное время. В этом гномы мало чем отличаются от людей, и наши семеро не были исключением.
У Ниссе, как вы, наверное, уже заметили, любимым занятием было влюбляться. Хайнрих мог целыми днями постукивать по стенам, камням и деревьям и называл это занятие «поиском пустот». Хобс обожал играть в шашки, а Попанц с удовольствием лицедействовал и изображал большого начальника. У Франца и Грегора хобби было общим: они часами сидели на скамейке возле дома, вспоминали Белоснежку и поглядывали на тропинку, надеясь, что она когда-нибудь вернётся. И, наконец, Пауль был изобретателем. Однако вещи, которые он изобретал, или уже были придуманы кем-то раньше, или являлись абсолютно бесполезными не только для гномов, но и для людей. Пауля это мало смущало, и почти каждый день он демонстрировал друзьям очередное изобретение.
Вот и сегодня он прибежал к ним и взволнованно воскликнул:
— Добрый денёк, дорогие друзья-гномы!
Белочка Эмма, которая как раз зашла в гости и грела лапки у огня, хитро улыбнулась:
— Привет, Пауль! Похоже, у тебя новое изобретение?
— Точно! — гордо ответил Пауль и разложил на столе чертежи. — Нечто совершенно исключительное! Вот, смотрите: тут колёса со спицами, тут цепь, вот здесь — педали, а это — руль. Есть ещё генератор, фара, задний огонёк и даже багажник. Я назвал это великое изобретение «велосипед»!
Все присутствующие смущённо молчали. Попанц осторожно кашлянул и почесал за ухом, а Франц поспешно отвернулся, поскольку уже давился от смеха. Наконец Грегор не выдержал:
— Пауль! Велосипед изобрели задолго до тебя! Вечно у тебя так… Вчера ты изобрёл душ, позавчера — скоросшиватель, до этого — кастрюлю, громоотвод и окно с фрамугой. Всё это уже давно придумано!
Смущённый и немного обиженный, Пауль начал сворачивать свои чертежи. Но настоящий изобретатель так просто не сдаётся, и его лицо опять просияло:
— Я ещё кое-что придумал, чего точно пока нет. Это специальный лесной барабан для гномов! Кстати, я даже изготовил несколько штук. Точнее, ровно семь — по одному для каждого из нас. Пойдёмте, посмотрите сами!
«Опять какая-нибудь ерунда», — подумали остальные гномы, но послушно последовали за изобретателем. Ко всеобщему удивлению, в сарае оказались просто замечательные барабаны!
Гномы тут же притащили их в дом и принялись расхваливать на все лады:
— Прелестные барабанчики!
— И отделаны благородным деревом!
— Отличная кожа!
— Восхитительно!
Гномы тут же решили опробовать новые инструменты, и сразу стало ясно, что все они — прирождённые музыканты.
Вскоре на весь лес раздался оглушительный барабанный бой. У открытых окон домика гномов стали собираться лесные звери. Им нравилась эта музыка, они такого ещё никогда не слышали. Разве что от дятлов…
Эмму концерт почему-то не впечатлил.
