— Слушай, перестань пыхтеть, — вывела будущего писателя из задумчивости Катя. — Ты всех голубей в переулке распугаешь.
Тема еще сильней надулся и, делая вид, что целиком и полностью поглощен созерцанием номеров на домах, пошел вперед. Чуть погоДя тишину переулка огласил трагический Женькин вопль:
— Ребята! Тут нет дома шесть!
— Чуяло мое сердце, нечего было в такой мороз зря переться, — тут же завел свое Темыч. — Шестой дом снесли.
И он указал на гору битых кирпичей, щедро присыпанную декабрьским снегом.
— Был тут шестой дом когда-то, — сказал Пашков.
— Был, да сплыл, — уточнила Моя Длина. — Где ж нам теперь эту фирму искать?
— Может, они переехали? — предположила Таня.
— Ни фига! — взмахнул сразу двумя руками Женька. — Михаил Петрович при нас с Олегом договаривался.
— И впрямь, — поправил пальцем съехавшие на кончик носа очки Олег. — Не могли же они за полдня переехать.
— А даже если и переехали, дом бы так быстро не раздолбали, — подхватил Пашков. — И снегом тут все давно завалило. Наверное, шестой дом где-нибудь во дворе. Например, — указал он на груду кирпичей, — это был дом шесть, корпус один. Его сломали. А дом шесть, корпус два, остался. Вот в нем и находится типография.
— Ну, что за люди, — пробубнил Темыч. — Никогда толком ничего объяснить не могут.
— А бедному маленькому Темочке потом мерзнуть приходится, — вкрадчиво проговорила Катя.
— Дело не в том, что я мерзну, а в целесообразности, — сварливо произнес Темыч.
Пробравшись через пустырь, семеро друзей подошли к трем двухэтажным домикам, стоявшим в глубине переулка. Номеров на них не оказалось.
— Говорю же, полная безнадега, — вновь принялся нудеть Темыч.
— Заткнись, Микроспора! — рявкнула Школьникова. — Надоел! Нам эти приглашения позарез нужны. Без них новогодний вечер не состоится. И конкурс накроется. Зря я, что ли, худела? Видали? Дубленка уже, как на пугале огородном, болтается. Придется теперь новую покупать.
Катя и Таня украдкой переглянулись. По их мнению, дубленка на Моей Длине сидела достаточно плотно. Однако Школьникова явно придерживалась иного мнения.
— Мать говорит, с моим похудением одни расходы, — многозначительно продолжала она. — Скоро весь гардероб придется менять.
— Вот в бутике Версаче будут довольны, — украдкой шепнула Кате на ухо Таня.
— Боюсь, что одним Версаче не обойдется, — тоже. шепотом отозвалась подруга.
— Машка, — встревоженно посмотрел на нее Пашков. — Может, не надо так сильно худеть?
— По-моему, нам надо дом искать, — вмешался Олег. — Иначе мы и впрямь на этом холоде околеем.
— А пошли прямо вон туда, — рванул к ближайшему из домов Женька.
Он дернул за ручку подъезда, но дверь оказалась заколочена.
— По-моему, тут не живут, — разочарованно поглядел на друзей долговязый мальчик.
— Святые слова, — откликнулась Катя. — Если, конечно, они не входят к себе в квартиры прямо через окна.
— А вдруг запираются? — пришло в голову Лешке Пашкову.
Ребята обошли дом со всех сторон. Все окна оказались темными. Занавесок тоже не наблюдалось. Похоже, здесь уже никто не жил.
— Пошли попытаем счастья в другом доме, — предложил Олег.
Они приблизились ко второму из домиков. Дверь была приоткрыта. Ребята вошли в подъезд и оказались на грязной лестничной площадке. Она была освещена какой-то немыслимо тусклой лампочкой.
— По-моему, тут не убирались лет десять, — тихо проговорила Таня.
— Бери больше, — брезгливо поморщился Темыч. — Думаю, последняя уборщица сюда заходила еще до Октябрьской революции.
— Я чего-то не пойму, — сказал Женька. — Мы — санитарная комиссия или за приглашениями сюда пришли?
— Естественно, за приглашениями, — ответила Моя Длина. — Только вот где они?
— Это нам сейчас и придется выяснить, — задумчиво произнес Олег.
Он подергал одну из двух обшарпанных дверей, выходивших на лестничную площадку. Она не подалась.
— Постучим, — заколотил в драную обивку Женька. На его отчаянный стук тоже никто не отреагировал.
— Неужели и тут никого? — разочарованно вытянулось лицо у долговязого мальчика.
— Судя по этому замечательному источнику света, — указала на тусклую лампочку Катя, — тут все-таки кто-то есть.
Ребята подошли ко второй двери. Она легко открылась. За ней оказались пахнущий плесенью тамбур и еще одна дверь.
— Пошли? — обернулся к друзьям Олег.
— Больше нам ничего не остается, — ответил
Лешка.
— А если там не эта фирма? — нерешительно потоптался на месте осторожный Темыч.
— Тогда хоть узнаем, где она находится, — отвечала Моя Длина. — Кстати, Олег, какое, ты говорил, у нее название?
— «Авангард-два>>, — усмехнулся мальчик в очках.
— А что, есть еще «Авангард-один»? — поинтересовался Пашков.
— Извини, не знаю, — развел руками Олег. — Миша нам по этому поводу ничего не сказал.
— Он только сказал: «Пойдете и получите приглашения», — вмешался Женька.
— Ясно, — кивнули остальные.
— Ну, рискнем? — указал взглядом на вторую дверь Олег.
— Пошли, — откликнулись остальные.
За дверью оказался длинный коридор, освещенный люминесцентными лампами. Слева находилась лестница. По-видимому, она вела в подвал, из которого доносился негромкий гул.
— Ну, куда нам теперь? — спросил Пашков.
Олег первым шагнул в коридор, по обе стороны которого были двери. Из конца коридора доносились голоса.
— Вроде там кто-то есть, — на ходу бросил мальчик. — У них и выясним.
Достигнув противоположной стороны коридора, ребята остановились возле одной из дверей. Она была плотно прикрыта, однако голоса слышались очень отчетливо. Верней, отчетливо раздавался один мужской
голос. И он к тому времени, как подошли ребята, уже перешел в откровенный крик.
— Вам это что, детские игрушки? Русским ведь языком было сказано: сегодня! Ровно к пяти!
— Мы, между прочим, вам не Гознак, — явно оправдывалась какая-то женщина. — У нас полно своих трудностей.
— Ваши трудности никого не волнуют! — рявкнул мужчина. — Аванс получили? А отрабатывать кто будет? Пушкин?
— Виктор Сергеевич, — плачущим голосом продолжала женщина. — Бывают внештатные ситуации.
— Ах, внештатные! — уже хрипел от ярости мужчина. — Вам, видите ли, внештатные, а мне отвечать своей шкурой?
