Возле учительского стола Нина Петровна и смешная девочка остановились.
– Здравствуйте, ребята, – сказала Нина Петровна. – Я привела к вам новенькую. Познакомьтесь, пожалуйста. Это Тося Одуванчикова. С сегодняшнего дня она будет учиться в нашем классе.
При этих словах Нины Петровны Гвоздева с Собакиной опять переглянулись и даже подмигнули друг другу – Гвоздева правым, а Собакина левым глазом. Видно было, что новенькая пришлась им по душе.
– Я надеюсь, Тося, – сказала Нина Петровна, обращаясь к новенькой и беря её за плечи, – что тебе у нас понравится. Ребята у нас хорошие, дружные. Сама увидишь.
И вдруг, вместо ответа, новенькая прижала обе ладони к носу и чихнула. Гвоздева и Собакина одновременно прыснули за своим столом, а новенькая покраснела так, что её лицо стало темнее волос. Однако, посмотрев на развеселившийся класс, она тоже засмеялась.
Гвоздева и Собакина не сводили с неё влюблённых глаз.
– Будь здорова, Тося! – сказала Нина Петровна. – Учись в нашем классе на здоровье. Сейчас мы подумаем, куда тебя посадить… – И она обвела глазами класс.
А надо тебе сказать, дорогой читатель, что в пятом «А» было всего два свободных места. Раздумывать, таким образом, особенно было нечего. Одно свободное место было рядом с Тамарой Павлихиной, другое – рядом с Аней Залетаевой.
Место рядом с Аней пустовало всего только неделю. Раньше за одним столом с Аней сидела председатель совета отряда Ира Сыркина. Но неделю назад Нина Петровна отсадила Иру к двоечнику Агафонову…
– Ну что ж, Тося, – сказала Нина Петровна. – Видишь, вон там, в третьем ряду, свободное место? Тебе повезло. Ты будешь сидеть с нашей лучшей ученицей, с нашей старостой Аней Залетаевой.
– Бедняга… – сказала Гвоздева, со странным выражением лица взглянув на Собакину, а Собакина долго и сочувственно кивала головой, провожая глазами новенькую.
Тося Одуванчикова шла по узкому проходу между столами и издали улыбалась своей будущей соседке, которая понравилась ей с первого взгляда.
Через секунду она уже сидела рядом с ней.
– Какой хорошенький столик! – говорила она, проводя обеими ладонями по гладкой жёлтой поверхности стола. – У нас в той школе хуже были. У нас были коричневые… А тебя Аня зовут, да?
– Да, – сказала Аня.
– А меня – Тося, – с живостью откликнулась новенькая, и её большие голубые глаза уставились на Аню, и были в них и доброжелательность, и веселье, и любопытство.
А учительница между тем разложила на столе учебники, подошла к доске и стала объяснять, какие наклонения бывают у глаголов.
– А знаешь, – не обращая никакого внимания на повелительные и сослагательные наклонения, громко и весело зашептала новенькая, – я раньше в другой школе училась, в триста первой. У нас тоже школа очень хорошая была. А потом у нас дом сломали, и нам квартиру дали. Ой, такая квартира хорошая! Двухкомнатная!
– Да? – неопределённо отозвалась Аня. Честно говоря, ей хотелось слушать объяснения, она никогда не пропускала их раньше.
– Да! – с жаром откликнулась новенькая. – Замечательная квартира! Приходи ко мне в гости, ладно? У меня знаешь, как мама пироги печёт! Потрясающе! У неё на работе она лучше всех пироги печёт!..
– Как, прямо на работе? – не очень охотно удивилась Аня.
– Да нет, конечно! – засмеялась новенькая. – Ой, ну ты смешная какая! Ну как же можно на работе пироги печь! Скажешь тоже! Она дома печёт. И с вареньем, и с маком, и с капустой. А ещё у меня есть брат. Ему пять лет. Он в детский садик ходит…
Всё это произносилось совершенно без остановок, и через десять минут Аня Залетаева, к великому своему ужасу, почувствовала, что у неё кружится голова и пол уходит из-под ног.
– …Сослагательные наклонения… – как сквозь туман, слышала Аня Залетаева.
– …У них в детском садике воспитательницу Мария Васильевна зовут. Ой, она такая хорошая!
– …глаголы «возьми», «дай», «принеси»…
– …Ну до чего смешно!.. Он прямо в лужу упал!..
Да, дорогой читатель, ты прав. Для отличницы Ани Залетаевой настали тяжёлые времена. На всех уроках новенькая трещала без умолку. Похоже было, что она жила пять лет одна на Северном полюсе и теперь никак не могла наговориться.
Это было ужасно.
На первом же уроке Аня Залетаева, никогда не пропускавшая объяснений учителей, прослушала правило по русскому.
На втором впервые в жизни получила за устный ответ четвёрку.
А на третьем новенькая вдруг полезла в портфель, вынула какой-то пакет и толкнула Аню в бок:
– Хочешь?
– А?.. – Аня подняла голову. Она писала упражнение.
– Пирога с капустой хочешь? – сказала новенькая.
– Как, прямо на уроке?! – поразилась Аня.
– Ага! – сказала новенькая. – Да ты не бойся! Мы с Нинкой Кошкиной всегда на уроках ели!
И тут Аня не выдержала.
– Как же так? – сказала она. – Ты, наверное, не понимаешь?.. Кто же это ест на уроках?! На уроках занимаются, а не едят!
– Залетаева! – сказал Сергей Фёдорович, учитель математики. – Я тебя не узнаю. В чём дело? Почему ты болтаешь?
Аня вздрогнула и покраснела до корней волос.
Это было первое замечание за всю её жизнь.
Фотография в «Пионере»
Большие круглые часы над улицей показывали без десяти два.
Аня прошла арку с помойкой, вошла во двор. Перед ней был её дом.
«И чего я так обрадовалась, когда её ко мне посадили? – думала Аня. – Ведь это же прямо ужас какой-то! Она же мне теперь учиться не даст!»
Аня открыла дверь, вошла в квартиру.
В доме пахло мастикой. Пол в прихожей блестел как зеркало.
Маленькая лохматая Чапка прыгала и крутилась вокруг Ани. Но сегодня Ане было не до Чапки.
– Уйди, Чапка! – сказала она. – Не мешай раздеваться!
Аня повесила шубку на вешалку в стенном шкафу и направилась в комнату. Там, стоя перед зеркалом, она стянула через голову школьное платье и через минуту, уже в мамином халате, шла на кухню греть обед.
