Ивар спрыгнул прямо в волны, полетели брызги, осели на лице.
Немного воды попало за голенища сапог, но он не обратил на это внимания, поспешил к берегу, туда, где на пригорке нетерпеливо подпрыгивал высокий, поперек себя шире мужик с рыжей бородищей, с мечом у пояса и в дорогом, подбитом куньим мехом плаще.
Флоси Огненный Мох, один из богатейших бондов долины Верадаль, и побратим Ивара.
– Привет, дружище, ха-ха! – заорал он, стоило конунгу оказаться на суше. – Рад тебя видеть! Давай, вытягивай свою лодчонку, и пойдем пить пиво, я его знаешь, сколько привез, ха-ха!
Не успел Ивар вставить хотя бы слово, как получил удар по плечу, от которого затрещали кости, а затем его стиснули в объятиях, несомненно дружеских, но очень крепких.
– Почти все тут, побери их Хель! – продолжал сыпать словами Флоси. – Из Северного Мёра, Спарбюггвы, старый Гудмунд из Эйны. А где Арнвид, лысый козел, и почему ты не привез сыновей?
– Старый эриль остался дома, – сказал Ивар. – Решил, что нечего зря ездить – от вас все равно ни единого умного слова не услышишь. Младшие сыновья еще малы, а Ивар Младший и Гелмир тут, на драккаре. Мы…
– Бери их, и пойдем выпьем, ха-ха! – прервал собеседника Огненный Мох.
– Нет, – Ивар покачал головой. – Надо разгрузиться, обустроиться, и только потом можно по пиву.
Тинг во Фросте проводился на обширной равнине, отделенной от прочей суши полукружьем холмов. Сам поселок находился севернее, на другой стороне небольшого залива, и, чтобы добраться до него, нужно было перейти неширокий, но быстрый и бурный ручей.
Равнина была изрыта землянками, виднелись бревенчатые крыши, старые, покрытые мхом и травой, совсем провалившиеся, или новые, чистые. Между ними ходили люди, там и сям поднимались дымки, доносились разговоры и смех, ближе к холмам паслись лошади. На берегу лежало несколько кораблей, в основном шнек, хотя виднелся и драккар, почти такой же большой, как у Ивара.
– Скучный ты, разрази тебя Мьелльнир, – заявил Флоси. – Ладно, дружище, я, если что, на обычном месте…
Он еще раз хлопнул конунга по плечу, и затопал прочь.
Вскоре зычный голос Огненного Моха донесся оттуда, где пылал самый большой костер, и следом долетел взрыв смеха.
– Так, чего спим? Еще не вечер, и рановато для саг, стихов и доброго пива, – сказал Ивар, повернувшись к кораблю. – Гудрёд, на тебя разгрузка, мы пойдем, посмотрим, что с нашей землянкой. Нерейд, Ингьяльд, вы со мной, Гелмир и Ивар Младший – тоже, так что переодевайтесь.
Это в море, на борту драккара можно носить рваную рубаху и грязные штаны, здесь, на тинге положено ходить в самом лучшем, показывать всем, что ты силен, богат и не обделен удачей.
Молодой эриль повесил на пояс длинный меч, некогда полученный в дар от правителя Нордмандии Хрольва Пешехода. Нерейд вырядился настоящим щеголем, ну а Ивар придирчиво осмотрел сыновей – по молодости могут забыть что-то или наоборот взять лишнее…
Ивар Младший пошел не в отца и не в мать, а в деда, Аки Золотая Борода, и обладал таким же бешеным нравом. В свои семнадцать выше отца, а шириной плеч его превзошел, зато в быстроте рук и разума уступает, хотя хитростью боги его не обделили.
Второй, Гелмир, куда спокойнее, всегда думает, прежде чем что-то сделать или сказать, и его, несмотря на юные годы, можно и к рулевому веслу поставить, и важное дело доверить, и других людей.
– Готовы? – спросил Ивар, убедившись, что все в порядке. – Пошли.
Сам нацепил то, что положено носить морскому конунгу – вальский плащ из серой ткани, красные сапоги, что изготовлены в Гардарики для тамошних князей, на поясе меч, какого нет больше ни у кого в Северных Землях, подарок сидхе, древних обитателей Бретланда.
На лоб, чтобы придержать волосы – золотой обруч с небольшим изумрудом.
Его добыли во время давнего плавания в Миклагард, когда драккаром правил еще Хаук Лед.
– Привет тебе, Ивар! – окликнули конунга от ближайшего костра, и он кивнул в ответ.
Всех он тут знает, и все знают его – заносчивые бонды из Стьорадаля и Кьёля, чье богатство в стадах, воинственные херсиры из Ирьяра и с острова Сольскель, что каждый год отправляют корабли в набеги, а то и сами пускаются на юг, грабить и разорять чужие земли. Все умеют и работать так, что развязывается пуп, и сражаться не хуже берсерков, каждый скорее будет жрать камни, чем даст себя в обиду.
Поэтому тяжбы и споры на тинге обычное дело, а иногда, хотя и очень редко, дело доходит до драки.
Обнажать клинки тут запрещено, ножны всех бондов и явившихся с ними воинов украшены «завязками мира», но кулаки ничем не обвяжешь, да и плотницкий топор в умелых руках – страшное оружие.
Врагов в Трандхейме у Ивара не было – с ним предпочитали не связываться, понимая, что зря задирать морского конунга себе дороже, да и он сам вел дела так, чтобы не обижать соседей, ведь только светлые асы знают, когда тебе понадобится помощь ближних бондов.
Он отвечал на приветствия, кивал, но без улыбки, с достоинством, как положено.
Нерейд шагал следом, свирепо глядел по сторонам, ухмылялся хищно, как рыжий, опытный, но еще сильный волк. Рядом с Болтуном шел Ингьяльд, огромный и задумчивый, глядел куда-то в сторону, на поясе болтался украшенный рунами мешочек, какой носят только эрили.
Сыновья, как и положено младшим, держались позади.
Они миновали землянку бонда Торлейва Трехногого из Медальхуса, и стала видна их собственная. Ивар спустился по сгладившимся за год ступенькам, толкнул покосившуюся дверь. Та заскрипела, с трудом отошла в сторону, и в нос конунгу ударил запах сырой земли.
Внутри царила тьма, сквозь дымоход проникал слабый свет, и видно было, что крыша у правой стены провалилась, засыпав лежанки, а в земляном полу появились ямы.
– Ну чего, как там? – спросил Нерейд.
– Как всегда, – ответил Ивар. – Придется засучить рукава и призвать на помощь Вингниса…
В костер полетело целое бревно, и пламя взревело, выбросило вверх, в темно-синее небо, сноп оранжевых искр.
– Ну, за встречу! – заорал Флоси Огненный Мох так, словно рядом с ним сидели одни глухие.
– За встречу, – ответил Ивар, поднимая кружку, в ней плеснуло, по стенкам поползла белоснежная пена.
Пиво Флоси варил отменное, чистое и крепкое, и славился этим на весь фюльк.
Позади остался заполненный хлопотами день, настало время повеселиться, выпить и поделиться новостями, как и положено почтенным мужам. Костер развели рядом с приведенной в порядок землянкой Ивара, и вокруг собрались воины конунга, а также те, кто пришел с Огненным Мхом.
На корабле Гудрёд и еще пятеро воинов – на всякий случай, чтобы присмотреть за добром.
– Эх, хорошо! – воскликнул Флоси, опрокинув кружку в себя, и ухватил копченую селедину.
