Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
Ибо, подобно англиканской церкви, германский офицерский корпус в XIX столетии отчаянно противостоял духу нового времени. Социальная структура, созданная с учетом потребностей XVIII века, становилась все более архаичной. Великий курфюрст, Фридрих-Вильгельм, в XVII веке сформировал свое офицерство преимущественно из бедных дворянских семей из-за Эльбы. Происходившее там закрепощение свободного крестьянства выработало у местных землевладельцев привычку к власти, грозившую династии большими неприятностями, если бы бедность не заставляла дворян быть благодарными за любые должности, военные или гражданские, которые династия могла им предложить. Проблема беспокойного мелкого дворянства, поразившая Европу в XVI веке, была решена привлечением его на государственную службу. Но, как и все браки, это соглашение потребовало обязательств от обеих сторон. Взамен на готовность служить королю и носить королевский мундир, юнкера потребовали, чтобы королевские должности доставались только им одним – требование, которое с не меньшим успехом выдвинуло французское дворянство. Фридрих Великий согласился на это сразу же, как только завершилась Семилетняя война и появилась возможность положить конец чрезмерному разрастанию армии, возникшему в годы, когда стране грозила опасность. Средние классы были слишком ценны для него как источник дохода, чтобы позволить им узурпировать дворянскую привилегию военной службы. В последние десятилетия XVIII века прусская армия, как и предреволюционная французская армия, превратилась в почти неприкрытую систему денежных пособий для высших классов, и это в то время, когда развитие военной науки потребовало от тех, кто воплощал ее в жизнь, нового типа профессионализма и когда изменения в социальной и политической обстановке поставили под сомнение всю концепцию армии как продолжения королевского двора и инструмента династической воли.
В сознании великих прусских военных реформаторов – Шарнхорста, Бойена[6], Клаузевица[7]– военные, социальные, политические и моральные побуждения были тесно связаны. В их представлении офицеры не могли больше оставаться королевскими слугами, получающими свои должности по наследству, но должны были стать вождями сражающейся отчизны, заслужившими это звание благодаря профессиональным качествам и силе духа, основанной на глубоком понимании мира, которое может дать лишь образование. Бойен, когда у него, как у военного министра, появилась возможность по окончании Наполеоновских войн преобразовать офицерский корпус прусской армии, надеялся превратить офицерство в национальную элиту, отбираемую с помощью экзаменов без учета происхождения. Это же требование мы находим в предложениях франкфуртского парламента[8]1848 года. Но идея введения таких экзаменов показалась консерваторам оскорбительной, они посчитали, что такая система приведет в офицерский корпус множество нежелательных элементов и, что еще хуже, многие достойные молодые люди не смогут в него попасть. Она, по выражению Вильгельма I[9], породит «дух и характер совершенно отличный от того, что был до сих пор». То, что такие перемены могут быть политически опасными, а также социально нежелательными, стало ясно в 1848 году, когда отношение офицерства, которое было буквально plus royaliste que le roi («большие роялисты, чем сам король»), стало решающим фактором в поражении революции. В 1861 году наблюдались дальнейшие протесты против обязательного высшего образования для офицеров, как способного привести к «радикальным изменениям в характере офицерского корпуса». Возникал существенный вопрос: поведет ли новое офицерство себя так же, как старое в 1848 году?
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
