Сэр Дэвид пребывал на посольском посту в Лондоне с марта 1961 года, согласившись, в конце концов, на настойчивые уговоры молодого Кеннеди, нового президента США, снова отправиться на Британские острова. После долгих лет послевоенной службы за океаном — в Бонне и Париже, чета Брюсов предпочла бы остаться на родине. Должность заместителя государственного секретаря была вакантна. И мистер Брюс имел достаточные основания на нее рассчитывать, но Джон Кеннеди мыслил иначе. Он хотел видеть именно Дэвида Брюса, опытного и успешного дипломата, «своим человеком» в Лондоне. Отказать президенту Дэвид Брюс не мог. Да и ностальгия давала о себе знать: с Лондоном его связывали годы напряженной работы, старые друзья, неизгладимые воспоминания.
Первый раз младший лейтенант Дэвид Брюс оказался на берегу туманного Альбиона вскоре после окончания Первой мировой войны. Демобилизовавшись, он решил попробовать себя на журналистском поприще. Вскоре дебютные репортажи молодого журналиста из послевоенного Лондона появились на страницах газеты «Сан» в его родном Балтиморе. Но пробы пера продолжались недолго. Внука состоятельного землевладельца табачных плантаций Виржинии Чарльза Брюса и сына видного сенатора от штата Мэриленд Уильяма Брюса ждала лучшая доля, нежели карьера репортера.
Годы спустя, закончив учебу и в первый раз женившись, Дэвид вернулся в Великобританию. Его зять Эндрю Меллон получил в 1932 году назначение послом в Лондон. Дэвид Брюс стал его помощником. Так началась его долгая дипломатическая карьера.
Следующий памятный визит на Британские острова состоялся летом 1940 года, накануне «Битвы за Англию», когда Великобритания в одиночку противостояла фашистской агрессии. Дэвид Брюс по заданию Вашингтона должен был определить потребности англичан в помощи и организовать ее. Проработав в Лондоне несколько месяцев, став свидетелем мужества и сопротивления англичан перед лицом разрушительных налетов германских люфтваффе, Брюс вернулся на родину с твердым намерением сделать все необходимое для помощи воюющей Великобритании.
В июне 42-го майор ВВС США Дэвид Брюс, и с недавнего времени поверенный в делах полковника Уильяма Донована, прибыл в Лондон в новом качестве. Новоиспеченному разведчику предстояла ответственная работа. За несколько дней до этого, 13 июня 1942 года, решением президента Франклина Делано Рузвельта была воссоздана американская разведывательная служба, получившая название Управление стратегических служб (УСС). Америка уже полгода была в состоянии войны после нападения японцев на Перл Харбор. Сотрудничество Вашингтона со своим главным союзником в этой войне — Великобританией — было для США важнейшей задачей. Дэвид Брюс должен был наладить его с Бродвеем и Бейкер-стрит — так на профессиональном жаргоне именовались «МИ-6», британская разведка, и «МИ-5», служба контрразведки, штаб-квартиры которых находились на этих лондонских улицах.
В первый же вечер в Лондоне майор Брюс встретился с бригадным генералом Стюартом Мензесом, возглавлявшим тогда британскую разведку, в его рабочем кабинете по адресу 24 Куин Энз Гейт. И только на следующий день нанес визит американскому послу в Лондоне Джону Вайнонту и специальному посланнику президента США Авереллу Гарриману.
Именно эта легендарная троица с благословения американского президента Франклина Рузвельта и британского премьер-министра Уинстона Черчилля заложила тогда, в начале 40-х, в Лондоне основы так называемых «особых отношений» Великобритании с Соединенными Штатами Америки. Само словосочетание «особые отношения» пустил в оборот в начале войны сэр Уинстон Черчилль. Тогда в обмен на долгосрочную аренду управляемых британских территорий, в частности Ньюфаундленда, Вашингтон передал Лондону пятьдесят эсминцев и предоставил ряд привилегий в закупке американского вооружения. Принятый американским конгрессом закон Макмагона позволял Соединенным Штатам делиться с Великобританией даже ядерными секретами. Собственно, Англия и стала мировой ядерной державой именно благодаря тесному сотрудничеству двух стран в рамках Манхэттенского проекта.
Эта «особость» двусторонних отношений, над фундаментом которых трудился резидент УСС в Лондоне майор Дэвид Брюс, и сыграла свою роль в разгроме фашистской Германии. Ну а после Второй мировой войны она была поставлена на службу войне холодной — с СССР и его союзниками по социалистическому лагерю и Варшавскому договору. Военно-технический альянс Лондона и Вашингтона остается краеугольным камнем двусторонних отношений и в XXI веке.
Резидентура УСС в Лондоне располагалась поначалу в пятиэтажном кирпичном здании на Гроувенор-сквер, 70. Но очень скоро ее офисы появились чуть ли не во всех зданиях по периметру площади, получившей в 1944 году прозвище «Эйзенхауэр плац», по имени главнокомандующего силами вторжения генерала Дуайта Эйзенхауэра.
Сам же Дэвид Брюс предпочитал небольшой рабочий кабинет на первом этаже элегантного викторианского особняка по другую сторону Гроувенор-сквер, на углу Брук— и Дьюк-стрит. В нем когда-то жил один из самых знаменитых американских дипломатов, автор небезызвестной «доктрины Монро», закрывшей для иноземных завоевателей пределы американского континента, Джон Куинси Адамс. В 1815 году он был послом США в Англии, а десятилетие спустя стал шестым президентом Соединенных Штатов Америки.
Площадь Гроувенор всегда ассоциировалась у сэра Дэвида с его родиной. Ее создал в центре своего родового поместья граф Ричард Гроувенор еще в 1731 году. Столетие спустя здесь стали покупать дома многие видные политики Старого и Нового Света. Площадь стала главной в лондонском Вест-Энде.
Незадолго до последнего приезда Дэвида Брюса в Лондон в качестве главы дипломатической миссии США здесь было завершено строительство нового просторного здания посольства. На обновленной площади расположились практически все важнейшие американские службы в Лондоне — от консульской до разведывательной.
Посол Брюс предпочитал работать в своем кабинете вечерами, в дневное время текущими делами посольства занимался его ди-си-эм (Deputy Chief of Mission — заместитель руководителя миссии) Филипп Кайзер, которого сэр Дэвид знал еще с военных лет. В ту пору он работал помощником у Аверелла Гарримана. Филипп всегда прекрасно справлялся с «текучкой», оставляя послу достаточно времени для более важных дел. Этих дел в июне 63-го оказалось в посольстве США в Лондоне более чем достаточно.
Еще с зимы 1963 года в Англии бушевал правительственный кризис, связанный с делом военного министра Профьюмо. В январе еженедельник «Санди пикториал» опубликовал сенсационные откровения танцовщицы кабаре Кристины Килер, в одночасье ставшей знаменитостью. Целых полгода сэр Дэвид с удивлением наблюдал, как извечно респектабельная и уверенная в себе страна оказалась вдруг в абсолютном всепроникающем шоке.
По поводу тех событий известный британский поэт Филипп Ларкин написал однажды, что «половой акт появился на свет в 1963 году, где-то между запретом на книгу о любовнике леди Четтерлей и взлетом популярности “Битлз”».
Скандал с делом Профьюмо стремительно набирал обороты, и трудно было понять, что могло бы его остановить.
В своей очередной шифротелеграмме в Вашингтон послу Брюсу надлежало дать руководству госдепа ответ на, казалось бы, простой конкретный вопрос: что же, черт возьми, происходит в старой доброй Англии?
