– Но я его не приму.
– Значит, уберут и тебя.
– Что значит… уберут?
– Слово «уберут» имеет несколько значений. От увольнения до устранения.
– Бред… – Он поцеловал ее руку, повторил: – Ты не должна верить этой чепухе.
– К сожалению, это наша жизнь.
– Знаешь, – произнес Кузьма, – я почти люблю тебя.
– Почти?
– Почти… Я пока что не могу сказать, что просто люблю. Мне необходимо в себе разобраться.
Она улыбнулась мягко, печально.
– Смотри не опоздай.
Кузьма обнял ее, прижал к себе.
– Ты ведь не умеешь вешать нос.
– Учусь.
– Не надо. Тебе не идет.
Она отстранилась от него.
– Неправда. Женщине идет печаль. Печаль и женщина – родные сестры. – Вдруг вспомнила что-то, даже испугалась, что могла забыть. – Кстати, тебе светит командировка.
– Далеко?
– В Новосибирск. Там какое-то учредительное совещание по нефти.
– Ты не ошиблась? Я имею какое-то отношение к нефти?
– Не скромничай, Кузьма, имеешь. Но не в том объеме, как того хотелось бы. Вот и надо прокатиться в Новосибирск. А заодно и развеешься. Засиделся, наверно, на одном месте?
Сергей согласно улыбнулся:
– Может, ты и права.
Марина шутливо погрозила пальчиком:
– Смотри, не увлекись там. Я – женщина ревнивая.
– Догадываюсь.
Телевизионщик Василий Петрович направился было прямиком к двери кабинета, но был остановлен секьюрити, а затем и секретаршей.
– Что вы хотели, гражданин? – спросила она.
– Я должен перед вами отчитываться? – возмутился тот.
– Сергей Андреевич занят.
– Для меня он свободен. Причем всегда… – и двинулся было снова к кабинету.
– Вы, наверно, плохо расслышали, – вмешался охранник. – Отойдите.
– Хамство, – тихо и спокойно оценил ситуацию телевизионщик. – Нормальное российское хамство… – Обратился к секретарше: – Сообщите шефу, что у меня всего полчаса времени. В противном случае должен буду уйти.
Она сняла трубку.
– Сергей Андреевич, здесь снова этот господин из телевидения.
– Пусть войдет, – сказал Кузьма.
– Вот видите! – торжествующе поднял палец Василий Петрович. – Талант виден во всем. Даже в умении из общего выделять главное, – и исчез за дверью.
В кабинете сидели двое – Сергей и Старков.
Они поздоровались с вошедшим за руку, телевизионщик стал доставать из дипломата ворох бумаг.
– Не надо, – попросил его Кузьма.
– Что? – не понял тот. – Я принес подробное обоснование нашего телевизионного канала.
– Сейчас не надо, – повторил Сергей. – Сам я ничего в этом не понимаю, вам же целиком и полностью доверяю.
– Шутите? – не поверил Василий Петрович.
– На полном серьезе.
– Значит, деньги будут?
– Будут… Вот я со своим заместителем как раз касался вашего предложения, и мы пришли к выводу, что нам стоит заняться данной затеей.
– Браво… – пробормотал Василий Петрович и даже зааплодировал. – Браво… – Обратился к Старкову: – Как вас?
– Владимир.
– У вас добрые и умные глаза, Владимир… И именно вы, и только вы способны объяснить вашему шефу, что нельзя телевидение называть затеей. Не затея, а новый вид фантастического искусства, у истоков которого стоим мы с вами!
– Простите меня, невежду, – улыбнулся Сергей.
– Прощаю, – великодушно отмахнулся тот и принялся засовывать бумаги в дипломат. – Так когда мы становимся на реальные рельсы?
– Как только я вернусь из командировки.
– Далеко полетите?
– В Новосибирск.
– Удачи.
…Когда посадка в самолет почти уже закончилась, к авиалайнеру подкатил джип, из которого выбрался Сергей и в сопровождении охранника стал подниматься по трапу в передний салон.
Оглянулся, кому-то помахал рукой.
За большим и толстым стеклом аэровокзала стояла Марина, легонько помахивала рукой, улыбалась.
Позади, в толпе, стоял некий человек и незаметно делал снимки улетающего и провожающей.
Поезд, в котором находился Старков, прибыл на перрон города довольно рано – часы показывали всего лишь шесть утра.
Владимир кивнул на прощание молоденькой проводнице, перехватил из руки в руку небольшой изящный чемодан.
Из другого вагона быстро выскочил молодой, крепкого телосложения мужчина, увидел выходящего на привокзальную площадь Старкова и тоже заспешил к такси.
Машина, которая везла Старкова, остановилась возле отеля. Следом подъехала другая «Волга» с желтыми шашечками.
Старков оплатил номер, взял у администратора ключи и, уже направляясь к лифту, оглянулся.
В гостиницу входил тот самый молодой мужчина, который прибыл в город вместе с Владимиром.
Был уже довольно поздний вечер, автомобиль Виктора Сергеевича быстро и уверенно ехал по главной улице города.
– Здесь, – сказал шеф водителю.
Машина остановилась, Виктор Сергеевич повернул голову к Марине, сидевшей рядом, сообщил:
– Можем выходить.
Помог женщине покинуть автомобиль, они перешли узкий переулок и оказались возле входа в ресторанчик «Розовая лилия».
– Сюда? – искренне удивилась Марина.
– Вас что-то смущает?
– Вообще-то меня в этой жизни ничего уже не смущает. Просто я наслышана об этом заведении.
– Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, – показал Виктор Сергеевич на вход.
Она пожала плечами и все-таки шагнула в открывшуюся дверь.
Зал был переполнен, метались по потолкам и стенам цветные прожектора, гремела музыка.
Посетителями ресторана были в основном женщины.
На высоком помосте исполнял стриптиз отлично сложенный, накачанный негр. Он выделывал предельно сексуальные движения, от которых собравшаяся женская аудитория визжала и сходила с ума, тянулась к стриптизеру, пыталась прикоснуться, ощутить его.
Виктор Сергеевич и Марина в сопровождении администратора поднялись наверх к заранее заказанному столику, откуда отлично было все видно.
Марина некоторое время молча наблюдала за происходящим, спросила Виктора Сергеевича:
– Почему вы пригласили меня именно сюда?
