На Дону и в Замостье
Тлеют белые кости…
Зазвучавший в комнате мамин смех был подобен пулеметной очереди. Тетя Паша вторила ей сухими винтовочными выстрелами. Мы попадали с наших сивок-бурок.
— Вот что, воины, — сказала, отсмеявшись, мама, — получайте на мороженое, карусель, переодевайтесь и бегом в парк на аттракционы. К обеду быть дома, ты меня понял, Серёжа?
— Есть, товарищ командир! — лихо ответил я.
Только аттракционы сегодня не работали. Вместо них на площадке собралась целая толпа мальчишек и девчонок. Они плотным кольцом окружили какого-то дядьку с бледным, будто напудренным лицом. Несмотря на теплую погоду, он был в черном костюме, в белой рубашке, с маленькой черной бабочкой под воротником.
— Всего три контрамарки! — пронзительным голосом кричал он. — Последний сеанс в нашем кинотеатре! Знаменитый приключенческий фильм с участием известного артиста Сергея Столярова! «Тайна двух океанов».
У меня остановилось сердце. «Тайну двух океанов» я читал. Но что в нашем кинотеатре идет фильм, которого я ждал больше чем полгода, понятия не имел. Я же неделю из дома не вылезал.
О билетах нечего было и мечтать. А напудренный продолжал вещать:
— Но контрамарки, как понимаете, даром не даются. Нет, нет, — остановил он ребят, видя, что некоторые полезли за деньгами. — Это будет приз за лучшее исполнение песни. Какой? Любой! Вашей любимой песни! Не стесняйтесь, выходите в круг! Миша вам подыграет. На свете нет песни, какую бы Миша не знал. Чего же вы стоите на месте? Вот чудаки! Им предлагают два удовольствия сразу: спеть любимую песню и бесплатно посмотреть фильм. Вам что, часто предлагают такое?
То-то. Чудеса бывают в сказках, но иногда случаются и в действительности. Прошу! — он махнул рукой баянисту.
Тот откинул чуб и заиграл какую-то песенку. Я прислушался — это была песенка про хорошее настроение из «Карнавальной ночи».
— Поторопитесь! — Напудренный потряс контрамарками. — До начала сеанса остается всего тридцать минут.
Первой вытолкнули в круг девочку с веснушками во все лицо. Она никак не хотела петь, но обратно ее не пускали, и ей пришлось пропищать про елочку, которой холодно зимой.
— За смелость, — сказал напудренный и вручил ей контрамарку.
Все так и ахнули. А она, счастливая, прижав к груди контрамарку, выбралась из круга и во все лопатки помчалась к кинотеатру.
«Трус!» — мысленно обругал я себя. Контрамарка могла быть моей. Вокруг напудренного все пришло в движение. К нему стали пробиваться рассчитывающие на смелость. Но смелость больше хода не имела. Я хотел двинуться с места, но почему-то не смог. Следующую контрамарку напудренный как-то нехотя вручил верзиле, прохрипевшему про бродягу, который зачем-то переехал Байкал. При этом он посмотрел на баяниста, но тот отрицательно качнул головой.
И тут я услышал, как напудренный сказал баянисту:
— Вижу, Миша, что не то. Только время уже на исходе. Опять впустую. Обидно. Будем закругляться.
Эта загадочная, не имеющая ко мне никакого отношения фраза заставила меня схватить Петьку за руку, протолкаться вперед и закричать:
— Песня «По военной дороге!»
— Ага… — задохнулся Петька. — Только мы хором…
Напудренный заинтересованно посмотрел на нас и сказал баянисту:
— Это может быть серьезно. Миша, подыграй мальчикам, только не торопись, иди за ними.
Мы уже было хотели грянуть, как проделывали это дома, но напудренный достал расческу взмахнул ею и сказал нам:
— Начинайте, только не во всю мощь своих легких. Верю, они у вас не хуже, чем у Ивана Сергеевича Козловского, но все-таки…
Мы пожали плечами и начали тихо, а получилось сразу очень доверительно. Баянист еле слышно подхватил мелодию. Потом мелодия зазвучала громче. На какое-то мгновение, когда мы набирали дыхание, музыка взвилась вверх, потом застыла там, а когда мы снова запели, она заполоскалась над нашими головами походным боевым знаменем.
Среди зноя и пыли
Мы с Буденным ходили
На рысях на большие дела…
Напудренный махал рукой так, будто в руках у него была острая сабля. Но вот последний взмах, и песня закончилась. И тут, к моему удивлению, все захлопали. Я до того растерялся, что забыл про контрамарку и уже хотел сбежать из круга, но напудренный перехватил меня.
— Нехорошо! Я вас неделю ищу, а ты бежать?
— Нас?!
— Вас. — Он вручил мне контрамарку, написав на ней сверху: «Два человека».
— Я прошу тебя, мальчик, останься с братишкой на своих местах. Я сразу к вам подойду после фильма и всё объясню. Но запомни, если вы меня дождетесь, сможете ходить в кино бесплатно каждый день.
Вы бы после таких слов не задержались? То-то! Мы с Петькой тоже задержались.
Напудренный вышел на улицу вместе с нами.
— Меня зовут Борис Ефремович, я бывший музыкант, а сейчас собиратель талантов. Таких, как ваш, например. — Он ласково обнял нас за плечи.
Мы фыркнули.
— Зря смеетесь. Голоса у вас неважнецкие, но поете вы с душой. Слушать вас приятно. И еще, пожалуй, самое главное — вам нравится петь на зрителя.
Я недоуменно уставился на нашего нового знакомого. Чего-чего, а этого за мной в жизни не водилось… Петь я любил только для себя.
— Это вы пока не поймёте… Знаете ли вы, что у нас при кинотеатре есть концертная бригада? В каникулы она выступает перед детскими сеансами. Хотите к нам? У нас нет певцов. Каждый день за это будете бесплатно ходить в кино. Ну, как?
Мы одновременно кивнули.
— Зовут-то вас как?
Я растерянно посмотрел на Петьку.
— Мы братья Метёлкины…
История вторая
Первый успех
На следующий день мы около входа в кинотеатр, но подойти к контролеру так и не решились. Еще турнёт… Стрелка больших круглых часов перевалила за девятку, и тут в проходе появился Борис Ефремович, в бабочке и с пудрой на щеках. Он укоризненно покачал головой и поманил нас за собой.
